Квест Академия. Магические ребусы - Марина Ефиминюк

Команде было необходимо избавиться от придурка-энтузиаста, но, похоже, он хотел остаться с нами всерьез и надолго, до самого окончания полугодия.

С большим сожалением я подавила кровожадную фантазию о лопате и сугробах, но мысленно сделала зарубку. Честное слово, если это чудо от слова «чудовище» не успокоится, то в академии выживет только один из нас – я. Но пока неупокоенное – ой! – неуспокоенное чудовище, не скрывая злорадной улыбочки, направлялось не домой к любящим родителям, а к выходу из столовой. Ученическая мантия развевалась за спиной, как крылья огромной вороны.

– Божечки, как же я сейчас скучаю по занудному Ботанику, – грустно вздохнула Тильда.

– Слушайте, я одного не понял, – проговорил Дин. – Что, ему жалко было сказать, кто взломал методичку?

Дурацкий вопрос повис в воздухе.

– Кушай супчик, друг, – похлопал приятеля по плечу Трой, для которого ответ, по всей видимости, был очевиден.

К вечеру по всему замку и даже в общежитии развесили объявления о том, что в первые выходные нового полугодия в академии пройдет день открытых дверей. Текст щедро приправили заглавными литерами и восклицательными знаками. С каждой стены словно кричало: «Ребята! Спасайся кто может! В Дартмурте грядет репетиция локального конца света, переждите ее в теплом месте, запершись от рейнсверских чудищ магическими щитами!» В прошлом году я сама приезжала в академию на день открытых дверей, поэтому знаю, о чем говорю.

В предпоследний день декады, когда Дживс уже успел дозубриться до коматозного состояния и ожидал пересдачу, как осужденный смертник ожидает казни: молясь богам о прощении грехов и с трудом переваривая последнюю в жизни трапезу (читай, параграф из учебника), в главном холле замка на доске объявлений появились списки адептов, обреченных на день открытых дверей. Им отводилась роль нянек для суетливых мамаш с вдохновленными чадами, телохранителей для преподавательского состава и сторожей замкового имущества. Единственного выходного лишились все наказанные нарушители, а еще кретины, желающие принимать активное участие в общественной жизни. Думаю, не стоит упоминать, что наша команда была представлена в полном составе.

Глядя на собственную фамилию где-то в середине списка, между Илаем Форстадом-младшим и Джером Бади, я пыталась найти хотя бы одно приличное слово, но на языке вертелись только непечатные, а между ними попадались междометия для связки. И только поэтому встретила новость об инициативе нашего капитана-шантажиста молча.

– И мы просто спустим придурку эту… – Тильда выразительно кашлянула, – общественную деятельность? Он в жизни не докажет, что мы прикасались к методичке.

– Да, но если намекнет, то Хилдис спустит с нас шкуру просто ради демонстрации, – была вынуждена признать я и, справедливости ради, добавила: – Со всех, кроме принцессы.

– Негодяй.

– Редкостный, – согласилась я.

– Я о Мажоре.

– Я тоже.

– Думаешь, капитан угомонится, если мы забудем его в лабиринте? – переведя взгляд с ненавистных списков на меня, спросила мстительница.

– Вряд ли.

– Тогда решено: просто прикопаем. Поможешь?

– Даже не сомневайся.

Неожиданно вспомнилось, что в день открытых дверей адепты, дежурившие в замке, смотрели на толпу с ненавистью голодных скиффолсов, запертых в клетках зоопарка. Теперь-то я их понимала, чего ребята взъелись! День локального конца света еще не наступил, а мне уже хотелось кусаться.

– Мама с утра прислала письмо, что на выходных приезжает братец Геар, а тут эта… деятельность, – вздохнула Тильда. – К слову, он тебя хочет видеть.

– Геар? – удивилась я.

– Да, – согласилась она и добавила со значением: – Если верить матушке, очень хочет.

Кузен Матильды спас меня от обморожения во время затянувшейся экскурсии по семейному кладбищу Юри, отпоил горячим грогом и даже проводил до лестницы на второй этаж. Правда, потом я потерялась в несуразном доме, но это мелочи. Еще он три часа изображал вежливый интерес в центральной книжной лавке столицы, пока я с горящими глазами изучала полки, забитые всевозможными фолиантами по высшей магии.

В провинции выбор книг разнообразием не отличался. В основном продавали дамские романы, приключенческие новеллы да школьные учебники. В лавке, где от богатого выбора просыпалось транжирство даже у скупердяев, я чувствовала себя жадным ребенком, прыгающим возле перевернутой подводы с леденцовой карамелью. Жаль, что скупить абсолютно все книги не позволял кошелек, но парочкой отличных сборников заклятий разжиться удалось. Фолианты шли со скидкой за испорченный переплет и масляные пятна на форзаце.

– Я решила позвать на встречу Бади, – объявила подруга.

– Спору нет, самое время для смотрин, – съехидничала я. – Дороги замело – отступать Бади некуда.

– Божечки, Ведьма, ты умная, но такая глупая! – закатила подруженция глаза. – Хочешь сама тащить ящики с колбасой?

– Геар привезет колбасу? – насторожилась я.

– Почти наверняка, – ухмыльнулась подруга.

Столько копченостей, сколько вручили мне хлебосольные родители Матильды, не в состоянии слопать даже стая голодных папелей. Ладно, разве что стая голодных папелей, но точно не одна худенькая Аниса Эден, вообще-то не испытывающая привязанности ни к чесночным сосискам, ни к свиной грудинке. За эти дни комната напрочь пропахла едой! Пришлось потихонечку сплавить годовой запас мясных изысков привратнику. Я просто спасала жизнь кусачему кустику – от ядреного запаха бедняга начал увядать.

Бади уже сидел в третьем ряду в кабинете истории и на новость, что на выходных нашей команде в полном составе предстоит изображать привратников, отреагировал по-обычному – даже бровью не повел. О приезде брата Тильда рассказала походя, между горячими проклятиями в сторону Брокса и просьбой дать запасное самописное перо.

– Не пойдешь? – не дождавшись никакой реакции от здоровяка, воинственно уточнила она, имея в виду встречу с братом.

– Пойду, – коротко согласился Бади, видимо, не осознавая, что с легкой руки подписался на знакомство с будущим родственником.

Готова поспорить на десять соримов, однажды Джер проснется глубоко женатым на нашей очкастой подружке, с недоумением оглядит семейную спальню и попытается вспомнить, в какой момент дал согласие на брачный обряд. Наверное, тогда случится большой взрыв… Или не случится, и новоявленный муженек просто обратно заснет, довольный тем, что ловко пропустил свадебный кошмар.

В середине лекции, когда я, с трудом сдерживая зевоту, пыталась записать хотя бы пару фраз за преподавателем, а Тильда, перестав изображать интерес, читала спрятанный под столом любовный роман, по контуру листа заскользила искорка, вырисовывая ровный прямоугольник. Кривые строчки, уходящие хвостиками вверх, исчезли. В открывшемся «окошке» проявилась разлинованная страница из чужого блокнота и зачастили литеры: