Вавилон и Ассирия. Быт, религия, культура - Генри Уильям Фредерик Саггс

Рис. 33. Человек-скорпион

И вот Энкиду умер. Гильгамеш сильно горевал о своем друге и совершил для него все положенные последние обряды. И тогда на Гильгамеша снизошло понимание того, что он тоже должен будет в конце жизни умереть, как и Энкиду. Как и каждый человек, впервые осознающий эту истину, Гильгамеш не мог принять ее и стал искать средство избежать человеческой участи. В те времена еще жил самый первый предок – Утнапиштим, который избежал смерти, и к нему решил пойти Гильгамеш, чтобы узнать его секрет.

Гильгамеш пошел к горам Машу, которые, по мнению шумеров, кольцом опоясывали землю, и достиг одних из многих ворот на краю мира, предназначенных для восхода и захода солнца. Люди-скорпионы (рис. 33), поставленные охранять ворота, признали в нем полубога и позволили Гильгамешу пройти. В течение одиннадцати часов он шел в сплошной темноте, а затем, наконец, занялась заря. Еще через два часа он вышел на дневной солнечный свет и оказался в саду, в котором на деревьях висели драгоценные камни. Здесь он встретил дружески расположенного к нему бога Солнца, который предупредил его, что его поиски будут бесполезными. Но Гильгамеш пошел дальше и некоторое время спустя пришел к женщине по имени Сидури, которая содержала постоялый двор на краю морской пучины. Она тепло приняла его, но предупредила, что никто, кроме бога Солнца, не может пересечь это море. Тем не менее, у Утнапиштима был паромщик Уршанаби, который находился в то время поблизости, в лесу, и с его помощью Гильгамеш мог пересечь пучину. Гильгамеш встретился с Уршанаби, который научил Гильгамеша, что надо делать. Нужно было плыть через море при помощи шеста, но его воды были водами смерти, так что ни одна их капля не должна была коснуться Гильгамеша. Поэтому Гильгамешу было велено срубить 120 деревьев и сделать из них шесты. Гильгамеш и Уршанаби сели в лодку, и, когда они достигли опасного места, Уршанаби приказал Гильгамешу отталкиваться шестом, используя каждый шест только один раз, чтобы избежать соприкосновения с водами смерти. Когда был использован последний шест, лодка достигла безопасных вод и предстала перед глазами Утнапиштима, который с удивлением смотрел на нежданного гостя. По приезде Гильгамеш рассказал о себе и о своем желании избежать смерти. В ответ Утнапиштим указал ему на скоротечность человеческой жизни и общественных институтов, но Гильгамеш сказал:

Гляжу на тебя я, Утнапиштим,

Не чуден ты ростом – таков, как и я, ты,

И сам ты не чуден – таков, как и я, ты.

…………………………………………

Скажи, как ты, выжив, в собранье богов

Был принят и жизнь обрел в ней?

И тогда Утнапиштим рассказал Гильгамешу историю о Всемирном потопе, в результате которого ему была дарована вечная жизнь. До этого он жил в городе Шуриппаке на реке Евфрат. Боги решили позволить Энлилю уничтожить человечество посредством великого наводнения, но бог Эа открыл этот секрет Утнапиштиму, прошептав его тростниковой хижине, в которой спал герой, и научил его, как сделать корабль. Утнапиштим построил корабль, снабдил его провизией и заполнил его не только экземплярами всех живых существ, как в библейской истории о Ное, но и ремесленниками: шумеры понимали, что без ремесленников цивилизация будет невозможна. Наконец разверзлись небеса, и открылись подземные водные каналы, и случилась великая буря, и вся земля и все, что было на земле, погрузилось в воду и утонуло. Даже боги устрашились и перебрались на самое высокое небо. Когда опустошение закончилось, шторм утих, и днище корабля село на гору. Утнапиштим, как и Ной, послал птиц искать твердую землю и, наконец, узнал, что вода спала достаточно, чтобы он мог выпустить на волю свой живой груз и покинуть корабль. Он сам совершил жертвоприношение на горе, и голодные боги, которые уже забыли, как пахнет дымок жертвоприношений, с тех пор как началось наводнение, пришли и столпились вокруг. Энлиль рассердился оттого, что его план всеобщего уничтожения людей не удался. Но богу Эа удалось успокоить разгневанного бога, указав ему, что существуют и другие способы управления людьми, помимо тотального уничтожения. Разве не существуют дикие звери, голод и болезни, чтобы контролировать численность населения? Гнев богов не должен быть неразборчивым, а должен иметь нравственную основу:

На совершившего грех возложи ты,

На виноватого вину возложи ты.

Энлилю эти доводы показались разумными; он ушел на корабль и позвал к себе Утнапиштима и его жену. И тогда, как описал это Утнапиштим,

К нашим лбам прикоснулся, встал между нами,

благословил нас:

«Доселе Утнапиштим был человеком.

Отныне ж Утнапиштим нам, богам, подобен,

Пусть живет Утнапиштим при устье рек, в отдаленье».

Увели меня вдаль, при устье рек поселили.

Утнапиштим стал говорить о том, что никто не сделает этого для Гильгамеша, и бросил ему вызов: пусть он покажет, что может победить свою человеческую слабость хотя бы в таком незначительном деле, как умение побороть сон в течение шести дней и семи ночей. Но, усевшись после своих скитаний, Гильгамеш, усталый, провалился в тяжелый сон. Утнапиштим понял, что Гильгамеш скажет, что это была всего лишь краткая дрема, и поэтому наказал своей жене каждый день печь хлеб и класть его рядом со спящим героем. Так она и сделала, и, когда Гильгамеш проснулся и начал извиняться за свой, как он полагал, короткий сон, Утнапиштим указал ему на горы хлеба. Хлеб лежал на земле и был различной степени свежести, от буханок, еще пекущихся на углях, до хлеба, который уже начал покрываться плесенью, и до высохших корок недельной давности. Гильгамеш был вынужден признать поражение и принять свой жребий смертного человека. Утнапиштим велел перевозчику Уршанаби помыть Гильгамеша и дать ему новую одежду, а затем отвезти его назад в Урук. Но как раз когда скиталец собрался уезжать, жена Утнапиштима уговорила своего мужа не отпускать его домой с пустыми руками, после чего Утнапиштим открыл ему секрет волшебного растения с колючками, которое называлось «старик становится молодым» и росло на дне морском. Это растение дало бы Гильгамешу вечную молодость. Подобно ловцам жемчуга, Гильгамеш привязал к себе тяжелые камни, которые потащили его на дно вод. Там он нашел это растение и, обрезав веревки с камнями, которые удерживали его внизу, выплыл на берег, где и продолжил свое путешествие по суше, по-прежнему сопровождаемый Уршанаби. Но даже получив волшебное растение, Гильгамеш чувствовал разочарование. По дороге домой герой остановился, чтобы искупаться в водоеме с прохладной водой, и в его отсутствие приползла змея и украла растение. Гильгамеш стал горько сетовать на то, что ему не удалось изменить свой человеческий жребий, несущий ему старость и смерть, и возвратился вместе с Уршанаби в Урук с пустыми руками. Но если Гильгамеш и потерял возможность избежать своей человеческой судьбы, то он все еще мог радоваться при виде человеческих достижений. И в конце мы видим, что он показывает Уршанаби великолепие Урука, крупного центра древней шумерской цивилизации.

Среди других хорошо сохранившихся эпических поэм на аккадском языке, дошедших до наших дней, – «Поэма об Адапе» и «Поэма об Этане». Адапа был рыбаком на службе у бога Эа, бога воды, который также был богом мудрости и покровителем города Эриду. Некоторые ученые пытались – не очень убедительно – соотнести имя «Адапа» с библейским именем «Адам». Однажды Адапа рыбачил на лодке, когда южный ветер заставил лодку перевернуться. В отместку Адапа при помощи магического заклинания, которому он, без сомнения, научился на службе у бога Эа, сломал крыло южному ветру, и тот больше не мог дуть. Спустя неделю главный бог Ану заметил отсутствие южного ветра и стал расспрашивать. Узнав все, он приказал Адапе явиться к нему на небо. Но бог Эа принял меры к тому, чтобы Адапа не ушел без его совета и тайных знаний. Адапа должен был облачиться в траур, а когда его начали бы спрашивать об этом стражи небесных ворот, он должен был ответить, что он горюет о двух богах, которые исчезли с земли. Так как эти двое стражей небесных ворот и были этими богами, то Адапа тут же завоюет их расположение. Более того, Ану станет предлагать Адапе хлеб и воду, которые будут хлебом и водой смерти; и их Адапа не должен есть ни в коем случае.