По зову твоей крови - Натализа Кофф

там, где гулко билось сердце ее Волка.

Очень бережно Радмир приподнял ее над полом, устроил на постели и замер, удерживая вес своего тела на локтях. Женя слушала, как сбивается тяжелое, горячее дыхание. Как неистово колотится пульс, когда она, повернув голову, прижалась губами, несмело и осторожно, к мужской шее.

Осмелев, Женя вскинула руки и кончиками пальцев огладила метку, которую сама же поставила три месяца назад. Ровные отметины от ее крохотных зубов так и остались на смуглой коже. Их было почти не видно. Но Женя была очень рада, что они так и остались на теле Радмира, подтверждая, кому принадлежит этот сильный и удивительный хищник.

– Как ты…? Как…? – рвано, больше похожим на рычание голосом, произнес Вольнов.

Женя поняла, что он волнуется о ее здоровье. Потому что широкая ладонь осторожно и бережно легла на ее живот. От этого касания по телу потекло тепло и томление. А метку опалило жаром.

Божена легко провела ладошками по плечам, выше, к шее, обхватила колючие щеки.

– Все хорошо, – честно прошептала девушка и улыбнулась. – Теперь все замечательно.

* * *

Радмир смотрел в ее темные, точно тягучая карамель, глаза. Верил ее словам. А еще его невероятно тянуло к ней. Хотелось рывком вонзиться в податливое тело и раствориться в ощущениях.

Он помнил, какой яркой была каждая их близость. Как отвечала Женя на его ласки. Как отдавала всю себя, ничего не просив взамен.

Но сейчас… Сейчас Радмир понимал, что под сердцем его истинная пара носит три крохотных комочка – его потомство. Он и на одного малыша не особо рассчитывал, потому что в истинном союзе без желания хищницы можно забыть о продолжении рода.

А у Лисички – сразу тройня.

Вольнова накрыло осознанием конкретно этого факта. Выходит, даже несмотря на то, как они расстались, через что прошли в прошлом, а Женька хотела от него ребенка. И хотела настолько сильно, что теперь у них будет сразу два пацана и маленькая принцесса.

Радмир в облике волка прекрасно чуял своих детей. В ипостаси хищника – тоже ощущал, но не так, чтобы настолько остро. По крайней мере сумел разглядеть пол малышей, только оказавшись на четырех лапах.

Но об этом мужчина решил поговорить позже. Слишком он соскучился по своей Лисичке, чтобы вести беседы вместо…

– Я аккуратно, – пообещал он, подавшись вперед и коснувшись своим лбом ее.

Женя тут же вернула ладони к его щекам, легко поглаживая виски тонкими пальцами, ероша отросшие волосы.

– Верю…, – выдохнула она, а Радмир неожиданно для себя улыбнулся.

Он, кажется, совсем разучился это делать. Забыл, что можно вот так – глядя в дивные глаза любимой, ни о чем больше не думать, а только впитывать тепло, исходящее от девчонки.

Вольнов чувствовал, как адреналин и желание обладать своей истинной парой рвет его выдержку, вспарывает вены. А потому, чтобы не навредить Лисичке, Радмир перевернулся на спину, утягивая Женю за собой.

Одежда, в которой все еще была Женя, раздражала хищника, и он аккуратно распорол мешавшую ткань. Для этого пришлось выпустить когти. Но Волк действовал осторожно, чтобы не задеть бархатной кожи на плечах и, не дай Бог, на животе.

– Ого! Ты так можешь? – удивилась Женя, внимательно рассматривая ладонь Радмира, на которой когти уже успели спрятаться.

– Могу, – мягко усмехнулся Радмир, наслаждаясь открывшейся его взору картиной: обнаженная грудь, едва заметный животик и молочная кожа.

Шумно выдохнув, Вольнов подхватил Лисичку и усадил на свои бедра. Женя едва заметно поерзала. Обнаженной плотью Радмир прочувствовал каждый чертов шов на одежде.

А тем временем Женя расправила пальцы и провела ладонями по широкой груди, косым бугрящимся мышцам живота и покраснела, задержав взгляд на возбужденном достоинстве Волка.

– Жень, ну зачем ты так смотришь, а? – прошипел Радмир, со свистом втянув воздух носом.

Его Лисичка тут же отвела взор, покраснела.

У Радмира иссякла выдержка, лопнуло терпение, он вообще боялся, что зверь вырвет контроль у него и как-то навредит истинной. А потому потянулся к тонкой фигурке, обхватил пальцами затылок, накрыл розовые губы поцелуями, а свободной рукой стянул с Жени остатки одежды.

Все случилось невероятно быстро. За один удар сердца, один жадный, протяжный стон на двоих.

Лисичка всхлипнула, разводя бедра и принимая его глубже. А он хотел быть осторожным и нежным.

Но зверь брал свое.

Радмир вскидывал бедра навстречу легким и плавным покачиваниям. Лихорадочно оглаживал точеные бедра, ягодицы, тонкую спину ладонями. И уже не мог остановиться, когда расслышал громкий стон и ощутил на плече жар, идущий от метки.

А Женя все двигалась, мягко раскачиваясь на нем, уводя все дальше за собой. И он уже не понимал, где та черта, которую нельзя переходить. Где та грань, за которой начинается его безумие.

Но границы оказались стерты. Он ничего не воспринимал, кроме Лисички, ее тепла, света, ее нежных рук, и горящих удовольствием глаз.

Он и забыл, что можно вот так, целиком и полностью, прорасти в другого человека. Осознал, как сильно ему не хватало своей Лисички.

Осознал и устыдился тех мыслей, которые держали его наплаву на острове. Пусть и выжил он только благодаря желанию отомстить, но сейчас, в эту секунду, когда Женя была рядом, когда приняла его такого, каким он стал, когда увидел, что под сердцем она носит его малышей, стало погано на душе.

Но Лисичка вела его за собой, заставляя тонуть в страсти.

Он чувствовал, как она обхватила его плотно и горячо, как скользила по его члену, как томно стонала, изгибаясь и принимая все глубже.

Радмир ощутил ее дрожь, подхватил, удержал, и сам позволил взорваться фейерверку перед глазами. А хотя, он был обречен последовать за своей Лисичкой.

И когда она рухнула на него, устроив голову на его груди, он крепко-крепко прижал ее к себе, но так, чтобы не навредить малышам. Силы ведь в руках было немерено.

Женя все еще рвано дышала, но тонкие пальцы легко и осторожно поглаживали его метку на ключице.

Радмир понял, что должен, обязан сказать ей, чтобы искоренить страх, который все еще тяготил его.

– Прости меня, Лисичка, я виноват, – начал Радмир, крепче прижал ее голову к своей груди, – Не только в том, что лишил тебя отца. Но и потом. Там, на острове, я ненавидел тебя. Хотел вернуться только для того, чтобы убить, отомстить. Считал, что предала.

Женя затихла. Он даже не слышал, чтобы девчонка дышала.

– Значит, ты выжил благодаря стремлению отомстить мне? – шепнула Женя и вдруг приподнялась, заглянула в его лицо.

Радмир молчал, не