Грата - Кристиан Бэд

учиться и какую причёску носить.

Или вот девушки. Если бы Амаль послала Рэма подальше с его красивыми глазами, он бы, наверное, очень расстроился. Может быть, даже болел. А вот вены резать никогда бы не стал. Жизнь далась ему слишком дорого, чтобы разбрасываться.

Амаль… Она же тоже останется, даже если не с ним. И, может быть, даже будет счастлива.

И он, может быть, тоже найдёт себе после другую девушку. Потому что они живы, и это определяет наличие будущего.

Рэм нашарил глазами Галку. Она ругалась с певцом, но слов было не разобрать.

За ближними к сцене столиками переглядывались и хихикали.

Там расселось ещё человек шесть из «творческого коллектива» — пёстрая одежда, вычурные причёски. И двое молоденьких секьюрити: не охрана — одни понты. Это было видно даже по тому, как они двигались — неуклюже и слишком резко.

Наконец над платформой воспарил радостный певец.

До Рэма донёсся неуверенный аккорд музыкальной машины, потом кашель, усиленный микрофоном.

А потом вдруг прозвучало необыкновенно трогательное а капелла:

Отзови свои письма.

Сотри себя из сети.

Твоё тело как плазма

Коллапсирующей звезды.

Ты сожгла меня нежно.

Ты сожгла меня заживо…

Рэм хмыкнул и покачал головой. Певец был парень противный, но пел на удивление хорошо, чисто, искренне. Жалко, что это была всего лишь проба, и она оборвалась на середине куплета.

Певец замахал руками и начал ругаться в микрофон с рабочими.

Нервный он был — жуть. Может, и Рэм добавил ему сегодня гормонов? Вполне возможно, что белокурая Галка с открытой грудью здорово нравилась певцу.

Рэм не спеша, словно ему больше нечем было заняться, приблизился к сцене, над которой кружилась платформа с орущим певцом.

Тот был недоволен гравикомпенсаторами, то есть болтало его наверху.

Рэм знал, что вес человека домагнитка держит легко, но лучше бы рабочие смонтировали стандартную страховочную плоскость, с неё и при желании не слетишь. Однако ничего советовать не стал.

С двух метров певец не убьётся, зато рабочих повеселит. Ведь не извинится же, так пусть хоть боги его накажут.

Галка заметила Рэма и, пользуясь тем, что певец с головой ушёл в спор с рабочими, свесившись с платформы и тыча в них микрофоном, спрыгнула со сцены и пришла поболтать.

— Репетируете? — спросил Рэм, кивая на певца.

— Опять разорался, как снуп, — дёрнула худенькими плечами Галка.

Имитация пилотского комбинезона придавала ей солидности. А сними одежду — и обнаружится хрупкая девушка. Но с очень подходящим размером груди.

У девушек это бывает — худышка-худышкой, а попа и грудь — как будто взяла поносить.

Рэм оценивающе оглядел блондинку. Оттопыренные карманы на тыльной части комбинезона создавали иллюзию пышных форм, но и сами формы — тоже были зачётные. А уж грудь — так просто…

Он тряхнул головой и спросил:

— А кто такой снуп?

— Человек, у которого вместо головы задница! — Галка нарочно повысила голос, чтобы певец услышал.

— Достал? — спросил Рэм.

— Ещё бы! Но без него — никак. Мы — творческая группа с этим козлом. — Она сердито хлопнула себя по бедру, намекая, что партнёры они не только по сцене. — Я — Ила, а он Ил. Это сценические псевдонимы.

— А я слышал, что тебя тут называют Галка, — улыбнулся Рэм. — Что за странное имя такое?

— Да я вас всех уволю по частям! — заорал певец. — Сначала кривые руки уволю, а потом тупой мозг!

— Оно не странное. — Блондинка демонстративно помассировала пальцем ухо. Певец настолько же приятно пел, насколько визгливо орал. — Галка — это птица такая есть. Чёрная. Я же на самом деле брюнетка.

— Но тебе и блондинкой идёт, — похвалил Рэм. — Я бы не догадался, что крашеная. Ты тоже поёшь?

Галка кивнула.

— Ещё и танцую. Увидишь вечером, может, понравится.

Рэм исподтишка разглядывал её волосы: ведь и вправду не догадаешься. И подмывало спросить: а грудь — тоже поддельная? Но он, конечно, смолчал.

— А Галка опять куда забурилась? — заорал певец. — Сколько можно просить, чтобы вместе начали репетировать? То к официантам клеится, то вообще куда-то проваливается, по два часа ждёшь!

Блондинка поморщилась и вдруг обняла Рэма.

Вышло у неё это очень недвусмысленно, на всеобщий обзор — рабочие-то не все были заняты перебранкой.

Рэм посмотрел на девушку с интересом и тоже приобнял.

— А этот? — кивнул он на певца.

— Да надоел он уже со своей ревностью! — выпалила Галка, теснее прижимаясь к Рэму, чтобы тот понял намёк.

Намёк был ну очень прозрачный. Рабочие уже ухмылялись понимающе. Сейчас и певец поднимет башку. И всё просечёт.

И вот тогда ему останется только громче петь о своей любви. Рэму он не противник, уж больно тщедушный. Даже бить не придётся, просто хорошенько поддать пинка.

А секьюрити, если это его, в драку на вооружённого станнером не полезут. У них у самих только станнеры. А если и есть что-то потяжелее, так начальник охраны корта сидит сейчас рядом с Ченичем.

Соблазн был велик.

От Галки всё так же пахло апельсинами и ещё чем-то неведомо возбуждающим. И девчонка явно была не из капризных. Переменчивая — но на пару дней — самое то.

— Я только подыграть могу. — Рэм пониже наклонился к уху блондинки и вдохнул запах её волос. — У меня девушка есть. Ты извини, но я пошутил насчёт целоваться.

Певец наконец заметил со своей высоты конкурента.

— А ну, отвял от неё! — заорал он. — Галка, ты совсем одурела, даёшь себя лапать? Лезь репетировать!

Блондинка отлепилась от Рэма и медленно пошла к сцене. Парень не понял, обиделась она или нет, а вот певца хорошо задело.

— Ты!.. — заорал он. — А ну, вали отсюда! А вы чё расселись! — Это он уже наехал на секьюрити.

Рабочие захохотали.

Рэм обернулся, оценил невольных противников, шагающих к нему не очень уверенно.

Секьюрити были молодые, плохо обученные, да и прав они никаких особых тут не имели. На корте рулит своя служба охраны.

— А ну, пшёл отсюда! — буркнул левый секьюрити, позабыв, что Рэм находится на общей и доступной для всех территории ресторана.

— А то что? — спросил пилот с интересом.

— А то вылетишь шариком!

Он попытался заломить Рэму руку, но пилот легко перехватил чужую кисть и слегка выкрутил, чтобы сильней продавить болевую точку.

И тут