Понедельник начинается в июне - Дарья Калинина

Наталья была покорена. Она открыла калитку и кивнула:

– Заходи!

Обрадованный Борис быстренько юркнул внутрь. Юля тоже сделала несколько шагов, но калитка перед ней захлопнулась, а зайти внутрь никто не приглашал.

Потоптавшись немного, Юля повернула и пошла назад. В принципе она тоже не отказалась бы от глоточка знаменитого муската. И копченую семгу она тоже любила. Но, видимо, угощать ее в этом доме никто не собирался.

– Ну и ладно! Не очень-то и хотелось!

Юля лукавила. Хотелось и даже очень. Она была немного обижена на Наталью, которая с такой поспешностью изменила свое мнение. Только что клялась, что Борис невыносимо ей надоел, и вот уже приглашает его в дом. Пока в его руках был только букет полевых цветов, Наталья его гнала прочь. Но стоило появиться дорогому вину и изысканной закуске, как, пожалуйста, она приглашает гостя в дом, а про Юлю даже не вспоминает. И все-таки поведение Бориса выглядело странно.

– Как будто приворотного зелья глотнул. Ведет себя как полный дурак, но дорогие гостинцы купить не забыл. Значит, кое-что еще соображает.

Дома Юля обнаружила мужа, который сегодня вернулся пораньше и уже возился с каким-то прибором, что-то в нем привинчивая, прикручивая и подкручивая.

– Привет, – поцеловал он жену. – Я держу слово!

– Что это у тебя?

– Видеокамера! А точнее, система видеонаблюдения, состоящая из четырех камер и блока управления.

– Купил?

– Одолжил на работе до понедельника. Думаю, что за это время твой таинственный даритель, который оставляет тебе то козлят, то щенят, обязательно себя проявит. Сегодня он больше ничего не приносил?

Юля выглянула в окно, обозрела пустую лужайку и ответила:

– Пока что нет.

– Вот и отлично! – обрадовался Василь. – Это повышает наши шансы.

Юля молча присела рядом. Василь несколько раз вскинул на нее глаза, а потом спросил:

– А ты чего такая грустная?

– Так…

– Голодная небось?

– Есть немного.

– И обед не готовила?

– Не до того как-то было. Мы с Натальей ездили к следователю. Но я сейчас что-нибудь…

Но муж не позволил ей договорить:

– И не надо никакого обеда! Твой единственный и, надеюсь, любимый муж уже обо всем позаботился! По дороге заехал в ресторан и купил три пиццы, чтобы у тебя был выбор. Мясную, сырную и уговорили взять с анчоусами. Мне кажется, они даже не успели еще остыть.

Ну и кто скажет после этого, что Василь не может претендовать на звание лучшего мужа года?

Юля повеселела и побежала к коробкам с пиццами и убедилась, что все так, как муж и сказал. Настроение у нее моментально улучшилось. И пусть анчоусы – это всего лишь упитанная килька в пряном посоле и соревноваться с семгой при всем желании не сможет, но какая, в сущности, разница? Да и захваченное мужем нефильрованное светлое пиво куда лучше подходило к анчоусам, чем тот же крымский мускат.

Так что вечер у них прошел в теплой семейной обстановке. И про Наталью никто из них даже не вспоминал. Во всяком случае, Василь точно не вспоминал, а Юля так… чуть-чуть. Всего-то пару раз и вспомнила, да и то тут же постаралась забыть. Что касается Василя, то он установил все четыре камеры и был этим очень доволен.

– Теперь никто не сможет шляться у нас по участку. Выведем мы с тобой на чистую воду этого дарителя. Посмотрим, что это за фрукт такой. А то понимаешь, как я на работу, так моей жене кто-то подарки тащит. Все! Пошли на прогулку! Надо дать этому типу возможность снова притащить тебе какой-нибудь подарок. Кстати, а где они все?

– Животные? Они у Натальи.

– Все?

– Кроме котенка. Его я отдала соседским девочкам, потому что их собственный куда-то пропал.

– Могла бы и его Наталье отдать, чего уж тут.

Гуляли они долго. Прошли по главной улице, купили в магазине очень вкусное белорусское эскимо в шоколадной глазури. Мороженое только что привезли в магазин, даже фирменный фургончик еще не успел отъехать, но от целой коробки уже осталось всего несколько штучек.

Еще немного, и их тоже бы купили. Буквально в последний момент Василь выхватил четыре мороженых из-под носа у тетки, которая затаривалась, похоже, не только на свою семью, но и на всех соседей по улице.

Тетка проводила уплывшие четыре эскимо разочарованным взглядом, но ничего не сказала, продолжая деловито складывать те, что уцелели, к себе в пакет. И сложила их все до единого.

Такую удачу следовало отметить особо длинной прогулкой.

Ребята дошли до озера, обогнули его и даже увидели ту заводь, которую облюбовали для своих целей юные рыбаки. Какое-то время Василь с Юлей молча наблюдали за ребятами, доедая последнее мороженое, которое у них в руках уже порядком подтаяло, но все равно оставалось очень вкусным.

– Похоже, дети на акулу собрались рыбачить, – заметил Василь.

Юля удивилась. Откуда бы в их озере взяться акулам?

– Ну или на тунца.

Юля вспомнила огромные туши, которые извлекали из океанских глубин чем-то наподобие лебедки, и засмеялась.

– Нет, правда, правда, – настаивал Василь. – Посмотри, какие у них тройники.

Крючки и впрямь были огромные.

– А удочки маленькие, – заметила Юля.

Но Василь уже шагал к ребятам.

– Кого ловить собрались, молодежь?

Вид у ребят сделался загадочный-презагадочный.

– Никого, – ответил один из них и хихикнул.

– То-то я и вижу, что никого, – добродушно произнес Василь. – Морскую корову или русалку надеетесь извлечь?

В рядах мальчишек пронеслось что-то похожее на панику. Они отвернулись и изо всех сил сделали вид, что никакого Василя тут нет.

– Эй! Я к вам обращаюсь? Вы тут кого ловить собрались?

– Сказано же, никого!

– Снасти у вас больно крупные, потому и спрашиваю. Думаю, может, сом завелся или гигантская щука?

Но мальчишки не ответили. Весь их вид говорил о том, что взрослым лучше уйти.

Пока Василь препирался с мальчишками, Юля внимательно их разглядывала. Дети были самые обычные, в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет. Но они явно что-то затевали и очень не хотели, чтобы в их дела вмешивались посторонние. Вид у них был такой загадочный, что у Юли даже мелькнула мысль, не клад ли ищут.

– Это же вы нашли труп убитого мужчины? – неожиданно осенило ее.

Юля думала, что этот вопрос окончательно отобьет у мальчишек охоту к общению, но они, напротив, оживились и охотно подтвердили, что это были они. Похоже, эта тема позволяла им почувствовать себя героями.