Формула Вечности - Вячеслав Шалыгин

«Это Мартов готов день и ночь посасывать свой любимый коньяк, а мне нужна ясная голова. Тем более для такой необычной работы. Итак…»

Первая зацепка обнаружилась к исходу второго часа праведных трудов.

Раньше Островский воспринимал так называемый «Сайгонский инцидент» как один из досаднейших, но вполне тривиальных проколов цеховой Службы безопасности и, откровенно говоря, не понимал, почему дело не было расследовано по всем правилам, а попало в разряд глухих, то есть не доведенных до конца из-за невозможности найти достоверные улики или живых свидетелей. «Сайгонским инцидентом» занимались весьма толковые службисты, фактов и свидетелей было предостаточно, но дело все равно легло на архивную полку. И это притом, что расследовалась не какая-нибудь кража риса на сайгонском рынке, а убийство Хамелеоном двоих Вечных!

Повертев тему так и этак, а затем в очередной раз пролистав хорошо знакомые копии архивных документов, Островский включил телефон и набрал номер Джонатана.

– Ты закончил свое опознание?

– Можно сказать, и так, – Джонатан почему-то усмехнулся.

– Приезжай ко мне, кажется, есть след.

– Отлично, бригадир, буду через полчаса.

Островский дал отбой, а затем снова набрал номер, на этот раз Мартова. После истории с Тумановым, когда адвокат оказался в довольно щекотливом положении, практически выступив в роли невольного пособника Хамелеона, бригадир старался не привлекать его к делам, отчего обиженный Мартов не просыхал вторые сутки. Но сейчас без него было не обойтись.

Адвокат ответил не сразу. Он был изрядно пьян, но мысль уловил и от приглашения не отказался. Как и Джонатан, он пообещал явиться через полчаса и бросил трубку.

Особой радости от того, что снова востребован, он не выразил, но это была рисовка, без сомнений. Бригадир знал своенравного и упрямого адвоката не первое десятилетие. Мартова частенько заносило, он вечно упорствовал в своих заблуждениях, но когда его личный курс совпадал с общим курсом Цеха или хотя бы бригады, в которой он в данный момент трудился, адвокат становился весьма толковым, достаточно проницательным, а потому довольно ценным кадром. Жаль, что чаще всего Мартова именно заносило и он начинал качать права.

«Будь я мастером, давно наказал бы адвоката… повышением. Произвел бы в бригадиры, дал полный штат и особо трудное задание. Андрей ведь не с жиру бесится и не от глупости природной, голова у него хорошая. Амбиции в нем кипят, обида. Думает, что недооценивают его. Очень даже можно понять человека. Ведь недооценивают – это хуже, чем недоплачивают. А уж для таких, как Мартов, это вообще вялотекущая катастрофа».

За размышлениями и очередным бокалом вина тридцать минут вынужденной паузы пролетели незаметно. Первым, как и следовало ожидать, прибыл Джонатан. Если честно, бригадир на это и рассчитывал.

– Есть новости? – предлагая будущему Смотрителю расположиться в кресле, спросил Островский.

– Есть, но сначала вы. – Джонатан жестом отказался от предложенного вина.

– Я, – бригадир кивнул. – Хорошо. Я раскопал довольно занятную историю всего-то сорокалетней давности, причем живой свидетель будет здесь с минуты на минуту. Естественно, история относится к нашей текущей теме, как я тебе и обещал по телефону.

– Заинтриговали, – Джонатан подпер кулаком подбородок. – Я весь внимание, бригадир.

– Ты наверняка припомнишь эту историю, если напряжешься. Во время одной локальной войны в тылу противника действовал отряд, в котором работал военный советник из Союза. На самом деле это был Хамелеон. А в лагере противника трудились двое Вечных. Учуяв врага, они убедили начальство обработать местность химикатом «agent orange» и провести рейд, но результата не добились.

– И тогда была проведена обработка базы партизанского отряда напалмом, – Джонатан кивнул. – Действительно припоминаю. Вьетнам, семьдесят второй год прошлого века. В огне погибли все без исключения партизаны, был среди прочих и труп белого чужака. Но вскоре командовавших операцией Вечных нашли мертвыми в Сайгоне. Цех решил, что Хамелеонов было двое, но тщательные поиски второго ни к чему не привели.

– Именно так все и было, – согласился Островский. – А поисками командовал мистер Энди Марч, который сейчас едет сюда.

– Все понятно, – Джонатан снова кивнул. – Кроме одного – что вы увидели странного в этой истории? Хамелеон или Хамелеоны сделали свое грязное дело и растворились. Все в рамках. Даже то, что они работали группой. Такое случается редко, но случается.

– Кое-что странное в истории все-таки имеется, Джонатан. В первую очередь это отчеты мистера Энди Марча. В первом он уверенно докладывал, что взял след и даже почти вошел с врагом в контакт, во втором он утверждал, что враг недосягаем, а в третьем – что его не существовало вовсе. Вот такой разброс. От за здравие до за упокой. Не странно ли?

– Да, есть такое дело. Но ведь двое Вечных погибли. Каким образом?

– Этот вопрос задали и мастера. Ничего вразумительного Мартов не ответил. Наплел каких-то небылиц и попросил отвода. Его перевели на другой участок, а невнятный отчет номер четыре даже не стали прилагать к делу. После Мартова в Сайгоне работал я, но к тому моменту все следы безнадежно остыли, и дело было прикрыто.

– Замяли для ясности, – Джонатан усмехнулся. – Узнаю мастерский почерк. Кто командовал в то время юго-восточным отделением? Не Чесноков, случайно?

– Нет, отделение Цеха уже тогда возглавлял мастер Тонг. Но курировал расследование Шуйский.

– А вот на него не похоже. Он был настойчив в таких делах до упрямства. Странно.

– Собственно, о чем я и говорил. Интересная информация?

– В целом да, но что вы увидели в ней такого актуального? Один из многочисленных эпизодов. За века противостояния Вечных и Хамелеонов их наберется не одна сотня тысяч. Чем он, по-вашему, походит на текущее дело?

– Тем, что по ряду косвенных признаков можно с уверенностью сказать – враг был один! Никакой диверсионной группы, никаких подстав и отвлекающих маневров не было. Он действительно погиб в залитом напалмом лагере, а через сутки пробрался во вражеский штаб и уничтожил двоих парней из Цеха. Такой вот парадокс. Вот и получается, что наши агенты, а затем и Мартов, скорее всего, наткнулись на особо ядовитого Хамелеона – неуловимого и неуязвимого. Мы ведь ищем именно такого?

– Да, вы правы: он неуловим, поскольку невидим, как и все Хамелеоны, и неуязвим, поскольку может погибнуть только от руки сородича. Но друг на друга они не охотятся. Подходит. Надо поговорить с Мартовым.

– Именно так я и подумал, когда решил вызвать его сюда. – Островский взглянул на часы. – Остается дождаться, когда его величество изволят прибыть.

– Уже прибыли, – в кабинет без стука ввалился адвокат.

Выглядел он препаршивейше. Суточная щетина, стеклянный взгляд, всклокоченные волосы, мятый костюм и несвежая сорочка – все говорило о том, что адвокат пошел вразнос. Раньше за ним такие грехи не числились, но раньше все было по-другому. Теперь изменились и обстоятельства, и люди. Обидно, что в худшую сторону.