Крылья Родины - Андрей Земляной

— Да это все машина, товарищ контр-адмирал. — Анатолий улыбнулся. — Истребитель просто мечта пилота.

— Ты не прибедняйся. — Адмирал насмешливо глянул на пилота. — Этот аппарат до тебя пытались приручить несколько таких специалистов… Но против физики с биологией не попрешь, и дальше пятнадцати g они не разгонялись. А у тебя временами двадцать восемь было. Так что, пока машина эта здесь, служить ты будешь тоже у меня, поскольку пилотировать ее просто некому.

— Есть, товарищ адмирал. — Барков кивнул.

— Район у нас особый, должен сам понимать. Граница. Поэтому все машины шестьдесят пятые АКМУ и Два-эс. Хотя до твоего «Сапсана» они, конечно, не дотягивают, но прикурить дают от души. Будешь в эскадрилье полковника Архангельского. Формально они мне не подчиняются, так как официально находятся в ведении Спасательной службы, но Павел Савельич, увидев твой бой, прискакал ко мне первым и просто выгрыз это назначение. Спасибо, Света. — Адмирал кивнул секретарю, поставившей на стол перед Анатолием тонкую фарфоровую чашку, заполненную едва желтоватой, но упоительно пахнущей жидкостью. — Угощайся. Мне этот чаек друг из Поднебесной привез. Говорил, что такой делают только в одном месте и всего пару килограммов в год.

— Спасибо. — Анатолий улыбнулся и чуть пригубил ароматный напиток.

— А мы по-стариковски. — Полковник в общевойсковой форме, не глядя, разлил коньяк на четыре абсолютно равные порции и поднял бокал. — Ну, давайте, ребята. За чистое небо.

Представлялся Анатолий своему новому командиру уже через час. В необмятой, пошитой уже на новое тело форме он вошел в кабинет полковника Архангельского и, вскинув руку к козырьку фуражки, доложился.

— Садись. — Полковник кивнул на протертый стул и, отложив бумаги в сторону, начал внимательно рассматривать Баркова. — Я, честно говоря, думал, что ты помельче. Как тебя в штурмовую пехоту не забрали?

— Летать люблю. — Старший лейтенант улыбнулся.

— Летать — это здорово. — Архангельский кивнул. — У нас этого выше звезд. Я смотрел, у тебя налет — триста часов в год?

— Около того.

— У нас выходит больше четырех сотен. Сам понимаешь. Нагрузка довольно серьезная, так что готовься. Занимаемся мы в основном тем, что парируем особо острые прорывы и пытаемся успеть к обломкам в нейтральных зонах раньше остальных. Попутно, конечно, и ребят наших вытаскиваем и кое-что еще. На этой машине пока ты единственный, но если уж один смог, то и остальные подтянутся.

Анатолий не стал разубеждать командира, а лишь молча кивнул.

— Жить будешь в нашем блоке. Удостоверение и пропуск тебе уже делают, и советую их не терять. Документы весьма серьезные. Сегодня пока отдыхай, а завтра тренировочный полет. Будем отрабатывать группу.

— Разрешите идти?

— Иди. — Полковник жестом отпустил Баркова и остался один на один со своими мыслями.

Эскадрилью эту он собирал по приказу командования буквально по крупинкам, выдергивая наиболее перспективных пилотов из строевых частей. Часть, находящаяся в формальном подчинении Спасслужбы, в реальности получала приказы из Главного разведуправления и была кусочком того, о чем втихомолку говорили как о ВВС-2, или воздушном спецназе.

Те, кто сейчас гордо называл себя «Архангелами», уже служили под его началом от трех лет и больше. В основном это были опытные боевые летчики, за спиной у которых около сотни воздушных боев и которые прошли невероятно сложную и очень дорогую систему биомодификации. Брать в такой коллектив недавнего выпускника, пусть и с впечатляющим личным счетом и с двумя высшими наградами, было определенным риском. Истребители — люди гордые, самолюбивые, и новичка могли принять в штыки. А могли и наоборот, встретить как родного. Тут не угадаешь. Хотя… Полковник снова включил запись того боя, в котором тогда еще лейтенанта сбили. Летает парень просто отлично. У него самого на счету всего две «калоши», а у этого щегла — четыре. Да плюс четыре «Еврофайтера», которые на самом деле не так уж плохи. Вполне себе рабочая машинка. Но не «Сапсан», конечно. Архангельский вспомнил, как он сам пытался пилотировать эту своенравную машину, и горько усмехнулся. Умылся он тогда по полной. Словно курсант. Но ничего. Он отключил запись и, вынув флешку из гнезда, положил ее в коробку с делом. Опыт тоже чего-то стоит.

Анатолий добрался до жилого отсека и, переодевшись, собирался пойти поискать столовую, когда в дверь комнаты осторожно постучали.

— Заходите.

В полуоткрытом проеме появилась взлохмаченная голова. Ее владелец, усатый и бородатый мужчина неопределенных лет, в синем комбинезоне, не открывая дверь до конца, протиснулся внутрь комнаты.

— Привет, как устроился?

— Вы из службы размещения? — Анатолий улыбнулся.

— Да я вообще-то из заводской бригады… — Мужчина яростно почесал макушку, отчего волосы стали совсем похожи на стог сена.

— Которая «Сапсан» обкатывает? — Барков обрадовался. — О! Так вас-то мне и надо.

— А уж как нам тебя надо… — мужчина ухмыльнулся. — Пойдем пообщаемся?

— Я вообще-то пожевать чего хотел…

— Так мы же за столом общаться будем. — Мужчина подхватил Анатолия под руку и потащил из комнаты. — Когда это еда хорошему разговору мешала?

Когда торжественная часть закончилась, завязался спокойный конструктивный разговор с производственниками. Их интересовало все. Как машина себя вела, насколько точно вела огонь и прочее.

— Что я еще хотел сказать по машине. — Анатолий встал, чтобы его было лучше видно. — Истребитель, как я уже сказал, получился просто невероятно сильный. Но мне бы хотелось нормального люка для пилота и дополнительной пушки в верхней полусфере. Кроме того, было бы неплохо увеличить количество маневровых дюз или их мощность. Создается впечатление, что машина по маневренности не реализует своего потенциала.

— Часть блоков на пределе. — Молодой парень, сотрудник КБ, задумался. — По основной оси хоть до полутора сотен, а по боковым — тридцать пять, и все.

— Я же говорю, что желательно сделать, — спокойно возразил Барков. — Понимаю, что истребитель не молоток и переделать его непросто. — Анатолий улыбнулся. — Но в бою на коротких дистанциях и противоракетных маневрах очень важна именно маневренность и возможность нанести удар из любой проекции. Ракеты, как вы знаете, могут крутиться до тридцати. Значит, чтобы уверенно от них уходить, нужно делать не меньше. И самое главное, конечно, «калоши». Там и тридцати не хватит, хотя на такой машине уже можно биться с ними, не разменивая четырех пилотов на одну цель.

— Вход мы вам сделаем. — Старший конструктор кивнул. — Там в принципе есть нормальный люк, просто его закрыли наглухо, оставив окно для отладчиков. Сейчас заканчиваем общий прозвон систем, и займемся. К завтрашнему утру будет готово. Что же касается маневренности и прочего, вон Вадим возьмется. Это его епархия, пусть он модели и строит. А мы потом подумаем, что можно сделать.