Зигун - Дмитрий Кондратенко

студента триста долларов в месяц при неполном рабочем дне были просто сказкой.

У Зигуна, естественно, таких денег не было.

— Ты сможешь достать? Сначала вытащим тысячу долларов, а потом будем зашибать по триста баксов ежемесячно — я лично их буду привозить тебе, — упавшим голосом сказал Дэн без всякой надежды.

Зигун к тому времени научился всегда отвечать за свои слова и никогда никого не подводить, если обещал. Об этом знали все его приятели в общаге, в том числе начинающие бизнесмены-челночники, летавшие в Китай и Турцию за шмотками.

— Тебе нужна тысяча долларов на два месяца? И потом мы будем получать по триста баксов в месяц — я правильно понял? — спросил Зигун.

— Да, — глаза у приятеля засверкали. — Я эту тысячу даже раньше верну!

— Хорошо, — сказал Зигун и вышел из комнаты.

Отправился он к тому самому земляку-боксеру, к Алану. Разговор был короткий:

— Мне нужна тысяча долларов. На два месяца, — коротко проинформировал Зигун.

Алан слегка опешил, потом достал бумажник и отсчитал тысячу стодолларовыми купюрами.

— Спасибо, — сказал Зигун и вышел.

Дождавшемуся приятелю он, вернувшись, молча протянул деньги:

— Возьми.

— Как это? — Дэн просто обалдел. — Как ты смог?

— Какая разница… — ответил Зигун.

— И ты смог вот так вот запросто найти деньги?

— Ну ты же просил. Это же для дела. Но через два месяца надо вернуть.

Дэн не верил глазам своим.

— И без процентов?! — не унимался он.

— И без процентов. Мы же через два месяца вернем? — спросил Зигун.

— Да, конечно, вернем, о чем речь, — заверил приятель. Ему явно что-то не давало покоя. Наверное, то, с какой легкостью Зигун нашел деньги. Получается, человек за пять минут устроил себе ежемесячный заработок в триста долларов.

Далее разговор принял еще более интересный оборот.

— Слушай, — промямлил товарищ, — если ты так просто нашел деньги… может, просто дашь их мне на два месяца? Просто там работы много, прибыль нестабильная… А я тебе точно верну через два месяца, ну и никаких проблем, — предложил Дэн.

Зигун смотрел на него, не зная, что и сказать. Час назад тот был загнан в угол, был в унынии и не знал, что же делать. Зигун был уверен, если бы он предложил деньги под десять процентов в месяц, товарищ бы с радостью согласился бы на такие условия. Но когда чудным образом его проблема решилась, то и отношение к ней сразу изменилось: зачем платить выручившему, раз ему так легко достаются деньги.

Зигуну нечего было ему сказать. В те время он еще не читал Библию и не знал строк про просящего, но поступил так, как ему подсказала совесть.

— Конечно, — сказал Зигун, — бери.

«Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся».

«Враг ли, друг ли или неверный просит у тебя денег или другой помощи. Взаймы же, — говорит, — не с ростом, но просто для пользы ближнего, ибо и во время закона давали взаймы без процентов». (Толкования на Мф. 5:42.)

В карцере Зигун часто думал о том, как проявляется благодарность людей, как они становятся чуть наглее, получив помощь. Есть проблема — мечтаешь ее решить хоть как-то. Как только ты ее решил, начинаешь думать: если все разрешилось так просто, было бы неплохо улучшить результат.

И еще одно: при появлении проблемы мы готовы отдать все за выход из тупика. И когда появляется тот, кто проблему и впрямь решает, да еще и без всяких условий, мы готовы подарить ему что угодно: машину, дом, дачу, миллион. Чуть поостыв, через время мы понимаем, что квартира — это слишком, а вот машина — она в самый раз. Отдам свою ласточку, а себе потом заработаю и куплю лучше. Через пару дней, вспомнив о желании отблагодарить, мы понимаем, что достаточно и дорогого коньяка. А узнав в магазине, что таковой стоит под сотню тысяч рублей, решаем обойтись банальным Hennessy XO.

Таким образом, чем больше времени проходит с того момента, как мы решаем отблагодарить человека, тем дешевле подарок.

Глава 14

Спустя всего пару лет история с деньгами и с товарищем, которому дал Зигун взаймы, повторилась. Только теперь Зигуну пришлось выручать Алана. Тогда товарища пришлось не просто выручать, но еще и отрабатывать за него. Как известно, Зигун смог добыть деньги у Алана из общаги для Дэна. При этом ничего не заработал, но остался должен за широкий жест Алана, который дал ему денег. Это нигде и никогда не оговаривалось, но имелось в виду. Все были хоть и молодые, но, как говорится, с понятиями. И вот настал момент, когда Зигуну пришлось возвращать этот долг, на котором он даже не заработал.

Алан, который так легко ему дал деньги взаймы, так же легко умудрился спустить все оставшееся. Теперь Алан сам одалживал у других — до тех пор, пока не перестал возвращать деньги. С работой у него не ладилось, с женой дело шло к разводу. Все это видели, понимали и помогали поначалу как могли, но только до поры. И тут ему подвернулось одно дельце, для которого требовалось столько же, сколько он дал взаймы Зигуну — тысяча долларов. И Алан попросил эту тысячу у Зигуна, прекрасно понимавшего, что ему помогли в свое время, а теперь должен помочь и он сам.

Денег у него не было, но он их смог найти под десять процентов в месяц: такие были времена. Передавая эту тысячу, Зигун сообщил все условия их возвращения своему другу.

— Не вопрос, — ответил тот, — вернем через месяц с процентами.

И деньги ушли в неизвестном направлении вместе с Аланом. При этом каждый месяц на них капали проценты. Алан на связь не выходил, и Зигун стал думать, как возвращать эти деньги. Узнав о ситуации, его кредиторы благородно попросили вернуть им хотя бы тело долга, без процентов. Но и их надо было Зигуну как-то найти.

Нет худа без добра. Однажды вечером Зигун зашел в гости к соседям. Там сидели ребята и в буквальном смысле «делили Москву»: они устроились в частное охранное предприятие и теперь распределяли между собой районы для охраны. В те годы все ЧОПы были или бандитскими, или ментовскими. Этот ЧОП был не просто бандитский, а еще и самый отмороженный, охранявший клубы игровых автоматов. И теперь чоповцам предложили охранять школы.

К моменту прихода Зигуна все нормальные центральные районы уже разобрали, и ему предложили взять Юго-Восточный округ, самый бедный район Москвы. Но делать было нечего, и уже через три месяца весь долг был закрыт