Голубая луна - Макс Мах

Перстень князя Ивана произвел впечатление и на этого служаку, но порядок есть порядок, и к дому он пропустил одну лишь Герду, правда, верхом. Около парадного подъезда коня у нее принял грум, а учтивый мажордом распахнул перед ней двери и, впустив в обширный и хорошо освещенный вестибюль – мраморные колонны, лестницы, двумя элегантными дугами поднимающиеся на второй этаж, немногочисленная, но красивая резная мебель темного дерева, – поинтересовался, с кем имеет дело и что привело незнакомца в дом князя Полоцкого. По всей видимости, он принял Герду за юношу, одета-то она была по-мужски. Но она была не в том настроении, чтобы объясняться на эту тему, поэтому снова продемонстрировала перстень князя Ивана и попросила о срочной с ним встрече.

– Его высочество находится в отъезде, – вежливо поклонился Герде монументального вида мажордом, – но я тотчас доложу о вас молодой госпоже. Как прикажете вас представить?

«Молодая госпожа! – тоскливо констатировала Герда. – Этого следовало ожидать. Моя удача меня никогда не подведет!»

– Доложите, что виконтесса Герарда ди Чента приехала в Новгород по любезному приглашению князя Ивана.

«Ну, не говорить же всем и каждому, что я принцесса крови, герцогиня и, боже мой, кто еще!»

– Прошу вас, ваше сиятельство, – не моргнув глазом предложил мажордом, делая приглашающий жест в сторону удобного кресла, – присаживайтесь. Приказать подать вам вина?

– Лучше водки, – хмуро ответила Герда, садясь в кресло. – И побольше.

Горе, как она уже успела научиться у русичей за время своего долгого путешествия по заваленной снегами Гардарике, лучше всего заливать водкой, пока оно, горе, в ней, в этой водке, не утопнет.

«Твою ж мать!» – ругнулась она мысленно на местном наречии, но легче ей от этого не стало.

Как только в жизни у нее что-нибудь начинало выстраиваться, тут же происходило нечто, что разрушало все ее надежды и чаяния. Поэтому пусть будет водка.

– Как прикажете, ваше сиятельство, – снова поклонился мажордом и пошел выполнять поручение.

«Ну, почему мне так не везет? – уныло думала Герда, почти автоматически набивая трубку каким-то пахучим табаком. – Почему в любом деле я в конце концов оказываюсь проигравшей стороной?»

К курению трубки она пристрастилась во время длительного плавания по Итилю. Табак – здесь его называли турецким – отвлекал от дурных мыслей и помогал справиться с болью, особенно если добавить в него немного перемолотой в порошок сушеной конопли. Бороться с поганым настроением он помогал тоже. Герда высекла огонь – теперь все делалось без магии – пыхнула, раскуривая трубку, и в этот момент практически одновременно слуга принес ей на серебряном подносе хрустальный стакан с прозрачной остро пахнущей жидкостью, а по лестнице со второго этажа вниз спустилась симпатичная молодая женщина в элегантном домашнем платье.

– Добрый вечер, виконтесса, – улыбнулась она, направляясь к Герде. – Я Дарья Полоцкая, чем могу быть полезна?

– Княгиня, – встала ей навстречу Герда, – ваш супруг…

– Ох, нет! – с улыбкой всплеснула руками женщина. – Я не княгиня и уж точно не супруга князя Ивана. Я его молочная сестра. Ношу его фамилию, но княжеского титула у меня нет. Я живу в Пскове, а на зиму с детишками приехала погостить к брату.

«Ах, вот оно как! – неожиданно даже для самой себя обрадовалась Герда. – Сестра – это хорошо. Сестра – это просто замечательно! Если сестра, значит, все еще может устроиться!»

– Прошу прощения, госпожа Дарья. Я просто не знаю ваших реалий. Называйте меня, пожалуйста, Гердой. Я из Эринора, если вы знаете, где это.

– Знаю, – с интересом посмотрела на нее женщина.

– Князь Иван предложил мне защиту, – Герда достала из кармана и показала Дарье перстень с печаткой. – И вот я решила воспользоваться его любезным предложением и приехала в Новгород. У меня на родине, знаете ли, не сложились отношения с отцом. Вот и пришлось уехать.

– Ну, и хорошо сделали, что приехали! – Дарья рассматривала ее с видимым интересом, даже не пытаясь скрыть своего любопытства. – Князь Иван будет дня через два-три, он поехал встречать поезд невесты, а вы пока располагайтесь, отдыхайте. Я прикажу приготовить вам комнату и нагреть воды.

«Поезд невесты? Нет, мне определенно на роду написано навсегда остаться несостоявшейся невестой!» – Опять сжало сердце, и слезы закипели где-то за орбитами глаз.

– Значит, его можно поздравить? – спросила она недрогнувшим голосом.

– Поздравить? – переспросила Дарья. – Наверное, можно и поздравить, – пожала она плечами. – Князь Иван любит своего отца и с невестой, как я знаю, знаком, оттого великий князь его и послал встречать поезд княгини де Ла Тремуй.

«Так это невеста великого князя!» – сообразила Герда.

– Это хорошо, – улыбнулась Герда. – Я с ней тоже знакома и, наверное, даже лучше, чем князь Иван.

– А у вас, виконтесса, случайно волосы не льняные?

– Пепельные, если отмыть, – тяжело вздохнула Герда, снимая малахай.

– Может так случиться, – осторожно, словно боялась вспугнуть севшую на руку птицу, спросила тогда Дарья, – что где-то когда-то вас звали Агнессой?

– Князь Иван рассказывал? – Это был очень хороший знак, но насколько он хорош на самом деле, Герде еще предстояло узнать.

– Да.

– Ах, – встрепенулась затем Дарья. – Ну, что же мы здесь стоим! Вы же устали с дороги! Агнесса?

– Герда, – улыбнулась Герда. – На самом деле Герда. Но я не одна. За воротами остались люди, с которыми я прошла полмира.

– Полмира? – удивилась женщина.

– Около того!

– Значит, вы голодны и вам нужна ванна! – решила Дарья, и все разом пришло в движение.

Дарья оказалась необычайно организованной и энергичной женщиной. Не прошло и пяти минут, как кто-то бежал уже к воротам, чтобы позаботиться о сопровождавших Герду людях, а кто-то другой провожал «виконтессу» в отведенные ей покои. Дом, насколько она успела понять, попав в живой круговорот, состоящий из слуг и служанок всех мастей, был не только большим, но и замечательно красивым. Во всяком случае, по своей роскоши он мало чем уступал дворцу королей Эринора.

Но Герде было пока не до этого. Она так замучилась, что усталость, казалось, въелась ей в кости и растворилась в крови. К тому же она выпила-таки поданную ей водку, и это, скорее всего, было лишним. Развести не развезло, но ясность восприятия нарушилась основательно. И Герда не запомнила, как оказалась в просторной спальне и кто усадил ее в кресло, поставленное у разожженного камина. Но вокруг творились чудеса, хотя и без всякой помощи магии. Откуда-то появились ее переметные сумы и вьюки, но в них, насколько она помнила, не было ни чистого белья, ни нормального платья. Впрочем, обнаружив, в каком состоянии пребывает убогий гардероб виконтессы ди Чента, служанки принесли ей чистую ночную рубашку и просторный шлафрок, позаимствованные, надо полагать, у гостеприимной Дарьи Полоцкой. Сестра князя Ивана была ниже Герды ростом, но плотнее, и тем не менее, чуть коротковатая и несколько излишне свободная рубашка из белоснежного батиста была куда лучше того, в чем неделя за неделей, не раздеваясь, вынуждена была спать Герда.