Братство - Алексей Рудаков

— Сэм Люциус, по крайней мере, теперь так к нему можно обращаться. Наш новый кок и будущий пилот. Человек он с понятиями, в переделках бывал. Я с ним почти год вместе, скажем так — проработал и вполне ему доверяю. Не так как вам, конечно, но всё же. Позывной Поп!

— Привет, Сэм!

— Здорово, мен!

— Грехи отпустишь? — послышались выкрики в мой адрес, и я торопливо поклонился, не зная что отвечать.

— Садись, Сэм! — Он снова махнул рукой, и я с облегчением плюхнулся на своё место, радуясь тому, что перестал быть центром внимания собравшихся.

— А ты что — взаправду поп? — Повернулся ко мне мой сосед справа, но ответить я не успел — Вильсон встал и снова постучал по своей рюмке. — И во-вторых… Друзья! Мои боевые товарищи! Три года, три чёртовых года я тянул лямку повара на том ржавом корыте, которое сейчас морозит свою задницу в шлюзе Пять. Но сейчас я могу твёрдо сказать — Да! Оно того стоило! Мы со стариной Самариным, он сейчас разгружают ту калошу, сорвали банк! Теперь у нас есть деньги — теперь у нас их достаточно — что бы завершить ремонт нашего Жнеца и снова выйти на промысел! Ура!

Ох…

Что тут началось! Я не представлял, что все эти солидные мужики, кое из которых были отягощены приличных размеров брюшками, могли ТАК радоваться. Издав нечленораздельный рёв они вскочили со своих мест, выкрикивая благодарности в адрес Весельчака, кто-то обнимался, а несколько человек даже пустились в пляс, что было зрелищем с полным отсутствием эстетической составляющей.

Угомонились они где-то минут через пятнадцать и вернувшись на свои места дружно приникли к своим стаканам, рюмкам и прочей таре.

— Я дал команду на начало ремонта ещё три дня назад, — на сей раз вставать он не стал, да и говорил спокойным, немного даже тихим голосом, повышать который необходимости не было — за столом установилась мёртвая тишина, народ даже жевать перестал, жадно вслушиваясь в каждое его слово. — Как вы помните, потрепали нас тогда прилично.

Ветераны дружно закивали, сохраняя молчание.

— Сумма, тогда, для нас была неподъёмной, и я принял решение распустить экипаж до лучших времён. И вот они настали, — Вильсон ухмыльнулся и в ответ послышался лёгкий гул одобрения. — Нам хватит не только на ремонт, парни! — Он стукнул кулаком по столу. — Чёрт побери! Да не будь я Весельчаком, если наш Жнец не обзаведётся лучшими стволами и движками в этой части галактики!

— Ура капитану! — Несколько человек вскочили и проорали это так громко, что, наверное, их было слышно даже на улице.

— Ты себе представить не можешь, Поп, — толкнул меня в бок мой сосед, тот самый, что чуть ранее интересовался — взаправду ли я из священников. — Как мы все истосковались по нормальной работе!

— Ты меня извини, — видя что Вильсон не собирается более ничего объявлять, а занялся изучением своей тарелки, я повернулся к нему. — Я человек новый. Что с вашим кораблём случилось?

— С нашим, Поп, с нашим.

Я кивнул и он продолжил. — Мы тогда неплохо пощипали торговый конвой головастиков, и шли назад с полными трюмами.

— Прости — чей конвой?

— Да есть тут, любители демократии — Союз Свободных Разумов. Мы их головастиками кличем. Ну типа — разум он в голове, вот кто-то головастиками и назвал. Прижилось в общем.

Я снова кивнул, но он не обратил на мой жест никакого внимания — он смотрел куда-то в пространство, заново переживая тот день. — Сигнал, что под атакой, они передать успели — вот полиция и устроила на нас облаву. От пары засад ушли — Весельчак, он… — мой собеседник сделал паузу и промочил горло хорошим глотком пива. — Голова он!

Посчитав за нужное поддержать такой ценный источник информации, я подлил ему пива, не забыв пополнить и свою кружку. Благодарно качнув головой, он продолжил. — И оставалось нам всего систем шесть, может восемь проскочить, так нет же!

— Что?

— Перехватили нас! — Он с досадой стукнул кулаком по столу, досадливо — но не сильно, по крайней мере, тарелки не подпрыгнули — так, слегка вздрогнули только.

— Пара эсминцев и Крейсер. Хоть и старьё, у головастиков на новые модели бабок нет, но всё же крейсер, это… — Он многозначительно поднял вверх палец и я закивал, полностью разделяя его невысказанные слова.

— Вот… От него-то мы удрали, так, дырок он нам понаделал — но не смертельно. А вот эсминцы… Эти твари в нас конкретно вцепились. Вышибли все верхние орудия и двигло того… — Он снова отхлебнул пива. — В общем, эххх… вспоминать противно… Пришлось груз наш сбросить. Весь. Только так ноги и унесли. Ну а когда ценник на ремонт увидели — оххх… Скажу тебе — конкретный такой ценник был, несмотря на то, что Весельчак наш — уважаемый член Братства, но… — Он пьяно развёл руками. — Потрепали они нас. Изрядно. Вот он тогда и предложил — поставить Жнеца в док, пока денег на ремонт не соберём.

— А что кредит не взяли? Неужто тут банков нет?

— Ты их процент представляешь? Нам бы потом лет десять на них пахать пришлось бы. Плата за риск и всё такое. Ух…!!! — Он потряс сжатым кулаком в воздухе, выражая своё отношение к банкам и прочим кредитным учреждениям.

— Представляю… — Я не врал, действительно, стоило только банкирам услышать о том, что их средства будут задействованы кем либо, планирующим вести боевые действия, как ставка тут же начинала бешено расти, напрочь отбивая желание привлекать их капиталы. На своей шкуре я в этом убедился, когда был наёмником — тот мой Легион был должен своему банку по уши и, после нашей бесславной гибели в бою с ящерами мутантами, у меня часто проскакивала мысль — а не специально ли Примарх взял тот контракт? Не было ли у него умысла погубить Легион и тем самым списать все долги?

— Но сейчас всё хорошо будет! — меж тем продолжал мой сосед. — Если Кэп сказал — лучшие стволы и движки, так тому и быть! Эх… Скорей бы!

— А ты на корабле кто? В смысле — на каком боевом посту? И да, зовут то тебя как? А то нехорошо — меня ты знаешь, а вот я тебя…

— Люкс. — Он протянул мне свою ладонь. — Канонир-оператор второй башни нижней палубы.

— Рад знакомству. — Я пожал его руку. — Ты мне про остальных не расскажешь? — я мотнул головой в сторону остальной части стола.

— Да легко! Вот этот хмырь, — он пихнул локтем сидевшего рядом с ним человека, который хоть и слушал наш разговор, но за всё время не проронил не слова. — Это Демя. Полностью — Демосфен.

— Это вроде оратор такой был?

— Не философ. Вроде. В бочке жил. Винной — как всё выпил, так и поселился. Наш тоже — сидит в бочке, в своей башне — он, как и я, канонир третьего орудия на нижней. Эххх… — Люкс тоскливо вздохнул. — На верхней палубе все погибли. Все канониры, я имею в виду.

— Память! — Демя приподнял кружку, и мы выпили, поминая погибших товарищей — к сожалению таких было много, что у них, что у меня.

— Вон там, рядом с Вилем, свободное место видишь?