Встречный удар - Макс Глебов

Все-таки утроенное зенитное вооружение линкоров оказалось страшной силой. Даже несмотря на почти полный разгром противоторпедной сети, оно наносило приближающимся торпедам серьезный урон просто за счет плотности огня, частично компенсировавшей недостаток точности наведения. И все же часть торпед прорвались к целям. Сбивать многочисленные ракеты после разделения боеголовок оказалось совсем непростой задачей, и корпуса линкоров покрылись многочисленными, но, казалось бы, не слишком опасными для них вспышками не таких уж и сильных взрывов. Ни одно из попаданий не пробило броню, но эффекторы сканеров, стволы зенитных орудий и выходы пусковых шахт ракет ближнего радиуса получили значительные повреждения и не смогли достойно встретить удар последних торпед, обнаруженных частично ослепшими сканерами уже почти у самых бортов кораблей.

На каждый из пяти линкоров класса Титан пришлось от пяти до восьми попаданий. Трехкомпонентная боеголовка гибридной торпеды сначала прожигала броню кумулятивной частью заряда, а потом, после проникновения через пробоину внутрь корабля, взрывала фугасную часть. В дополнение к повреждениям, наносимым взрывом, ударная волна разбрасывала вокруг поражающие элементы, содержащие активную субстанцию производства ящеров, послужившую в системе Йоты Персея таким неприятным сюрпризом для команды крейсера Монтевидео. Кварги, конечно, знали, как бороться с этой напастью, мало того, все отсеки, прилегающие к бортам их кораблей, оборудовались автоматическими распылителями реагента, останавливающего разрушение брони субстанцией ящеров, но из-за нанесенных взрывами повреждений эти системы не сработали, а ремонтные роботы и команды борьбы за живучесть не смогли оперативно нейтрализовать мелкие, но многочисленные очаги поражения. В результате суперлинкоры были вынуждены выйти из боя, предоставив честь добить уже еле дышащие орбитальные крепости более легким кораблям.

– Орбитальные крепости потеряны, – доложил Свердлов генерал-полковнику Матосу.

– Вижу, контр-адмирал. Благодарю за службу, вы свое дело сделали, теперь наша очередь.

* * *

Подавление орбитальной обороны заняло менее трех часов, но командующий кваргов с трудом сдерживал ярость. Нежелание подставлять корабли под огонь орудий орбитальных крепостей неожиданно обернулось ощутимыми повреждениями двадцати его лучших линкоров. В трех случаях эти повреждения оказались весьма серьезными. Стоило навалиться на противника всем флотом, и с орбитальными крепостями было бы покончено менее чем за час, но послушав совета своих аналитиков, командующий решил расстрелять неповоротливых гигантов с дальней дистанции, прикрывшись от торпед проверенной в бою завесой москитного флота. Результат командующего разочаровал. Нет, еще ничего не решено. В конце концов, он пока не потерял ни одного тяжелого корабля, но начало сражения явно не задалось, и особенно неприятной оказалась потеря большого количества истребителей и зондов, на которые была сделана такая большая ставка. Конечно, в масштабах всего флота потеряна лишь десятая часть этих машин, но сама тенденция главе кваргов совершенно не нравилась.

Ну что ж, в космосе противников не осталось, если не считать вооруженные единичными пусковыми установками пустотные заводы. Теперь предстоял штурм планет, и авианосцы, которые для этой операции не нужны, можно было отправить помогать легким силам, умудрившимся не справиться с такой простой задачей, как уничтожение промышленной инфраструктуры врага.

Внизу, на планетах, сканеры пока ничего различить не могли, но к такому раскладу командующий уже привык. Резко поднявшийся в последнее время уровень средств РЭБ противника доставлял многочисленные проблемы, причем иногда в самых неожиданных ситуациях. Тем не менее, с этим можно и нужно было бороться.

– Выпустить зонды к поверхности и сформировать сеть ретрансляторов, – отдал приказ глава флота.

Эта новая схема разведки, проводимой перед штурмом планеты, еще не испытывалась в бою, но в полигонных условиях неплохо себя показала. Если выпустить к планете единичный зонд, то его, несомненно, собьют еще в верхних слоях атмосферы. Можно выпустить много зондов и сопроводить их толпой ложных целей, тогда собьют не всех, но сигналы тех, что уцелеют, забьют помехами, так что толку от них не будет никакого. Поэтому за каждым из сотен одновременно выпущенных зондов сейчас тянулась цепочка ретрансляторов, объединенных в сеть и удерживающих стабильную связь со сканерами, размещенными в головных частях зондов. Дорого, сложно, но проблему решает.

В том, что войска и системы противокосмической обороны у людей на планетах имеются, командующий не сомневался, как и в том, что их много. Оставлять без наземной защиты такие густонаселенные миры, как планеты звезды Ран, ни кварги, ни люди, ни ящеры никогда бы не решились. Вопрос состоял лишь в том, сколько именно и где конкретно.

Прорывающиеся через атмосферу беспилотные разведывательные аппараты люди встретили весьма недружелюбно. Кроме наземных пусковых установок они задействовали атмосферную авиацию, изрядно проредившую сеть зондов и ретрансляторов. Тем не менее, данные о силах противника начали поступать в командный пост наименее поврежденного линкора класса Меч Справедливости, выбранного командующим в качестве флагмана.

Карты поверхностей планет стали обрастать деталями. Позиции стационарных батарей ПКО, места дислокации тяжелых роботов, тоже принявших участие в отстреле непрошенных гостей, базы атмосферной авиации, все это заносилось в память боевых систем по мере поступления информации от зондов. Командующий с удовлетворением смотрел на слаженную работу своих офицеров. По крайней мере, на этой стадии ни его подчиненные, ни техника его не подвели.

До поверхности зонды не добрались. Наиболее удачливые из них исчезли во вспышках взрывов или разлетелись дождем осколков на высоте в пару километров, но задачу свою они выполнили. Теперь командующий знал о противнике если и не все, то вполне достаточно для начала операции. По крайней мере, в данный момент он так думал.

* * *

Генерал полковник Матос знал, что для реализации плана обороны, предложенного генштабом, придется пожертвовать частью войск. Кто-то должен был имитировать достаточно сильное сопротивление на поверхности, когда противник начнет высадку первой волны десанта. Жертвовать подразделениями и частями для достижения общей победы умел каждый боевой генерал Федерации, но это не значит, что им это легко давалось. За номерами подразделений всегда стояли живые люди, многих из которых генералы, посылавшие их на смерть, знали лично, так что, услышав сухие выкладки контр-адмирала Лаврова, генерал Матос невольно сжал кулаки, понимая, кому придется отдавать окончательный приказ. Но это было тогда, на организованной по гиперсвязи конференции командующих обороной планет. А теперь все изменилось. Через три недели на транспортные космодромы Ран-3 стали один за другим садиться большие войсковые транспорты с беспилотными роботами и их операторами на борту. На планету прибывал семнадцатый тяжелый десантный корпус. У Маотса отлегло от сердца, теперь он знал, кто будет изображать из себя героев, бросающихся в безнадежные контратаки под плотным огнем с орбиты. Посылать в пекло беспилотных роботов было не жалко. Вернее, жалко их Матосу, все-таки, было. Эти грозные боевые машины заставляли много повидавшего генерал-полковника гордиться армией, в которой он служит, и, думая о том, что через несколько дней от них останутся только дымящиеся обломки, генерал не испытывал восторга, но возможность сохранить людей окупала все.