Встретимся в следующей жизни - Аля Морейно

— И ради неё тоже.

— Тогда, конечно, приходи.

Он пришёл. И, действительно, помогал бабушке двигать таз, наполнять и закатывать банки. И пенку мы с ним поделили по-братски.

— Где это ты так ловко научился? — бабуля не скрывала своего восторга.

— Так мы с мамой раньше каждый год и варенье варили, и компоты консервировали, и овощи закатывали. Помидоры, огурцы, перцы, овощные салаты, заготовки для борща.

Забавно было наблюдать, как у бабушки вытягивалось лицо по мере его рассказа.

— Знаете, как зимой вкусно кушать фаршированный перец? Мммм. Вы даже не представляете, сколько всего мы крутили! Мама работала бухгалтером, у неё то отчёты, то ещё какой аврал. Не всегда готовить успевала. А я начищу и порежу картошки, брошу в кипяток вариться, туда же консервированную заготовку — и через двадцать минут шикарный борщ готов.

Назавтра бабушка почему-то отменила поездку на рынок и отправила меня с подругой на пляж. А когда я вернулась, то застала у нас дома Никиту, который, как оказалось, привёз несколько ящиков помидоров для закрутки и ещё пакет продуктов по списку.

Я была настолько потрясена увиденным, что лишилась дара речи. А парень, заметив меня, широко улыбнулся.

— Продукты доставил. Вечером забегу помогу закатать банки. Возьму из дома ключ, мне кажется, что наш более современный и удобный. Лидия Ивановна, — обратился к бабушке, — если вдруг что вспомните до вечера, то звоните.

Я стояла и пыталась понять, что происходило. То ли я на солнце перегрелась, то ли Никита неожиданно сдружился с бабушкой настолько, что начал тут хозяйничать и, кажется, даже командовать.

Когда за ним закрылась дверь, я тихонько спросила:

— Ба, что тут у нас вообще творится?

— Кирюшенька, всё в порядке. Никита оказался чудесным мальчиком. Такой хозяйственный, заботливый. Принёс мне с рынка продукты, чтобы нам с тобой тяжести не нести. Сейчас будем помидоры консервировать. Вечером обещал забежать и посмотреть кран в ванной — что-то он стал подтекать. Вода капает, счётчик крутится. Непозволительное расточительство.

Бабушка, помешивая на плите в кастрюле суп, счастливо улыбалась, расхваливая Никиту, будто он было её родным внуком, а не посторонним парнем, которого она видела второй раз в жизни.

— Переодевайся, мой руки и садись обедать.

Как-то само собой получилось, что Никита не просто снова появился в моей жизни. Он туда ворвался нагло и бесцеремонно, заручившись бабушкиными поддержкой и обожанием, не оставляя мне ни малейшего шанса отгородиться и не впускать его к себе в жизнь и в душу.

Я больше не ходила ни в магазины, ни на рынок. Доставку продуктов полностью взял на себя Никита. Как-то почти сразу в доме перестали течь краны, скрипеть двери, шататься табуретки, искрить розетки. Складывалось впечатление, что в доме появился мужчина.

Бабушка сияла. Давно не видела её такой счастливой. Она стала готовить еду в больших кастрюлях, каждый раз упаковывая часть в судочки, которые непременно заставляла забрать с собой Никиту. Он краснел, отказывался, но брал. Ещё бы — бабуля имела фантастический дар убеждения.

Он никогда не задерживался у нас надолго, всё время куда-то бежал. Но всё равно умудрялся решить кучу наших проблем.

— Бабушка сказала, что ты завтра идёшь на скрининг. Во сколько за тобой зайти?

— Зачем?

— Пойду с тобой.

— Так я с бабушкой, она у меня врач-гинеколог, всё держит под своим контролем.

— Бабушка — само собой. Но там же все с мужьями будут? И я пойду, чтобы тебе не было неловко.

— Никита, к чему это? — искренне удивилась.

— К тому, чтобы ты не нервничала там из-за ерунды. И вообще.

— Что вообще?

— Я вам теперь помогать буду. Если позволишь, конечно.

— Интересно, какие у меня шансы тебе не позволить, если ты спелся с бабулей? Вас двое, а я одна. Даже и начинать с вами воевать не стоит, смысла нет.

— Вот и хорошо. Так во сколько?

На скрининг бабушка повезла меня не в консультацию, а в свой роддом. На мои возражения она безапелляционно заявила:

— Знаю я, как они там анализы и УЗИ делают. А тут я буду уверена, что всё сделали, как надо.

Никита не отходил от нас ни на шаг. То ли это была его собственная инициатива, то ли он сговорился с бабулей. В любом случае, спорить с ним было невозможно. Я уже давно поняла, что этот с виду мягкий и добродушный паренёк был категорично уверен, что есть мнение его и неправильное. И всем его решениям нужно подчиняться. Иначе всё равно придётся подчиниться, только он ещё нервы вытреплет впридачу. Так что я берегла нервные клетки и не спорила с ним.

Пока делали УЗИ, Никита сидел рядом и так трепетно держал за руку, что мне на мгновение показалось, что мы — счастливая семья, и я жду его ребёнка. Это был первый наш телесный контакт за последнее время. Все предыдущие дни он держался чуть отстранённо и не делал ни малейших поползновений, чтобы меня коснуться. Брезговал?

Наверняка с его точки зрения я была теперь грязной. Я носила ребёнка от человека, который отобрал меня у Никиты, а ему самому сильно подпортил жизнь, оставив без хорошей работы. Разве можно было такое простить?

Я лежала на кушетке, он держал меня за руку. И, на удивление, не было в этом ни капли наигранности, ни тем более брезгливости. Наоборот, он нежно поглаживал мою кисть пальцем, а смотрел так, что я готова была раствориться в его взгляде, так тепло было в нём и уютно.

— Можете вставать, всё хорошо.

— Кирюша, подождите меня в коридоре. Я парой слов перекинусь с доктором.

Я сначала немного испугалась. Вдруг что-то не так, а бабуля меня выпроводила, чтобы я не догадалась? Но вышла она почти сразу вслед за нами очень довольная.

Никита наконец устроился на работу. Подробностей он не рассказывал, поскольку пока его взяли на испытательный срок, и он боялся сглазить. Каждый вечер он обязательно приходил ко мне и вёл меня гулять. Даже если моросил дождь, умудрялся продумать маршрут так, чтобы мы оказались под навесом, но на воздухе.

Я сильно уставала после занятий и иногда сопротивлялась этим прогулкам.

— У меня нет сил, пожалуйста, дай мне сегодня отдохнуть.

— Кир, малышу нужен свежий воздух. Ты же хочешь, чтобы он был здоровым?

Однажды я не выдержала и сорвалась:

— Ты так говоришь, как будто это — твой ребёнок и тебе есть до него дело.

Он посмотрел на меня совершенно диким взглядом. А потом ответил, как отрезал:

— Если ты согласишься, он будет моим.

— Но ты же прекрасно знаешь, кто его отец.

— Какая разница? Главное, что он будет моим ребёнком.