Свет твоей любви - Тара Пэмми

Проснувшись утром, Клио решила, что она в пыточной. Голова раскалывалась от боли, а солнечный свет так ярко бил в спальню, что казался поистине адским огнем.

Обхватив голову руками, она повернулась на бок и застонала. Горло першило, а во рту было сухо, как в Сахаре. Вторая попытка открыть глаза тоже не принесла успеха. Но уже в следующую секунду невольный крик сорвался с губ Клио, потому что кто-то коснулся ее плеча. В нос ударил запах лимона и геля после бритья.

– Buon giorno, cara.

Слова отдались в голове металлическим эхом, как будто Стефано прокричал их.

Еле-еле Клио открыла глаза. Первое, что она увидела, – локон влажных волос, свисающий на лоб Стефано. Он был свеж, гладко выбрит и просто дьявольски сексуален.

В ярко-зеленых глазах светилась усмешка, а улыбка казалась такой грешной, что в груди Клио кольнуло.

– Уходи, – только и смогла сказать она, пряча лицо в подушку.

– Это тебе, – ответил Стефано, протягивая в ладони белую таблетку. В другой руке он держал стакан с водой.

Не в силах сопротивляться, Клио вытянула руку и запила таблетку. Каждое движение отдавалось болью в голове.

Стефано присел на кровать рядом с ней и накрыл ее покрывалом. Затем вздернув ей нос пальцем, прошептал на ухо:

– Спи, cara.

Клио отчетливо слышала нежность и заботу в его голосе, но сочла это галлюцинацией – побочным эффектом таблетки.

Первое, что почувствовал Стефано следующим утром, был запах кофе. Откуда-то взялось ощущение, что он что-то пропустил. Часы на стене показывали восемь утра. Значит, уже несколько часов он не проверял Клио.

Встав с кровати, он поправил простыни и направился к ней в спальню. И непроизвольно замер, увидев, что ее кровать убрана, а в комнате никого нет.

Аккуратно сложенные джинсы и шелковый топ лежали на углу кровати.

Вчера Клио даже есть отказалась, она лишь просила воды снова и снова. Приняв вчерашний день как кару за свое поведение на свадьбе, Клио пережила его с завидным мужеством. Раз в два часа Стефано заходил ее проведать, и каждый раз она округляла глаза от удивления.

Развеяв воспоминания вчерашнего дня, Стефано направился на запах кофе. Картина на кухне была слишком непривычной. Клио стояла у столешницы спиной к нему и, по всем приметам, готовила завтрак.

Да ней были темно-синие джинсы и шелковый топ, открывающий загорелые руки.

Длинные волосы опускались почти до талии, горящие янтарем в солнечных лучах.

Стефано зачарованно смотрел, как она сняла крышку со сковородки, взяла вилку и отправила что-то себе в рот.

Блинчики в кленовом сиропе с беконом и кофе – его любимая еда со времен института. Тогда все смеялись над ним: мол, блинчики заменяют ему и завтрак, и обед, и ужин.

Он едва удержался от порыва подойти к ней и слизать сироп с ее губ.

– Тебе не обязательно готовить, bella, – наконец сказал он, входя в кухню.

Вилка упала из рук Клио на столешницу. Она повернулась и уставилась на него округленными глазами. Ее топ был настолько тонкий, что Стефано отчетливо видел под ним бюстгальтер. Как странно, что каждый раз он замечал в Клио новые мелочи, которые начинали ему нравиться. Изгиб запястий, линии вен на худых руках, прямой нос. Или то, как она убирает волосы с лица обеими руками, отчего ее аккуратная грудь слегка вздымается вверх.

Видимо, он и впрямь попал под проклятие этой женщины, раз при виде ее не может думать ни о чем, кроме секса.

– Это моя благодарность, – сказала Клио, отходя назад. – Но на твоей супер-современной кухне нет ни сахара, ни молока.

– Благодарность? – переспросил Стефано. – За что?

Она невинно пожала плечами:

– За вчерашнюю заботу.

Как много времени прошло с тех пор, как он последний раз проявлял заботу о ком-то.

– На самом деле не только за вчерашнюю, – добавила Клио. – Вся неделя для меня была сплошным стрессом.

– Стрессом? – удивился Стефано. – Но почему? Я же нанял организаторов свадьбы, чтобы не напрягать тебя.

С этими словами он сделал шаг вперед. Чем ближе он подходил, тем сильнее вскипала кровь в венах Клио. Теперь он чувствовал запах ее кожи и геля для душа. Физическая реакция в шортах не заставила себя ждать.

Усиленно моргая, Клио вцепилась пальцами в столешницу позади себя. От этого движения ее грудь немного поднялась вверх.

– В чем же был стресс, bella? – повторил Стефано, не дождавшись ответа.

– В том, что я выходила замуж на строжайших условиях, а мой негодяй-муж не проявил ко мне элементарного доверия.

Стефано осклабился:

– Негодяй?

– Еще какой. Как бы то ни было, в нашем контракте не прописано, что мы должны спасать друг друга от мигреней и вообще как-то друг о друге заботиться, поэтому я тебе признательна.

– Прекрати, Клио, – перебил Стефано, поражаясь быстрой смене ее настроения.

В эту минуту он был готов разорвать этот проклятый контракт, взять Клио на руки и отнести в спальню.

– Голова прошла? – поинтересовался он.

– Да, спасибо.

Клио вела себя так непринужденно, что Стефано задумался: не это ли и заводит его в ней, что она не падает в его объятия по первому щелчку, как все другие женщины? С этой мыслью он взял одну из чашек с кофе и сделал глоток.

Терпкий вкус во рту напомнил ему о родительском доме, в котором он так давно не был.

– Откуда взялся сицилийский кофе? – изумился Стефано.

– Я ходила в магазин, – ответила Клио, как будто это было что-то само собой разумеющееся. – Здесь неподалеку есть магазин сицилийских продуктов.

– Мой любимый завтрак и кофе. Grazie, Клио. – Стефано придвинулся еще ближе к ней, не в силах побороть царящие в душе чувства. Откашлявшись, он натянул кривую улыбку. – Проведи день как хочешь. Не знаю, сходи в спа-салон. Я пришлю тебе водителя.

– Я что-нибудь придумаю, – ответила Клио. – Пока что я просто хочу позавтракать.

Ему показалось или в ее голосе слышалась обида? Господи, эта женщина выворачивает его наизнанку!

– Я не имел в виду ничего плохого, – будто оправдывался он.

– Ты хочешь отплатить мне за завтрак? Будешь реагировать так на любое изменение в нашей совместной жизни?

«В нашей совместной жизни», – отдалось в голове Стефано. Теперь он стоял так близко к ней, что видел, как ее зеленые глаза потемнели, а венка на шее пульсировала в сбивчивом ритме.

– Прошу тебя, bella. Лучше ничего не говори, или я…