Посмотреть в послезавтра - Надежда Молчадская
Шрифт:
Интервал:
«Наша экспедиция была организована на Северный полюс. Группа состояла из одних комсомольцев. Нам выпала большая честь и доверие нашей партии установить флаг нашей Родины на точке 90°00′00″северной широты…»
Ну нет, Вездеходова пролистываем. На пятидесятой странице я увидел клочок бумаги, еще совсем влажный – похоже, приклеенный слюной: «Дневник Венеры у Вас под ковриком. Н23». Неохотно поднялся с кресла, посмотрел в глазок – свидетелей не было. Открыл дверь, достал из-под коврика школьную тетрадь. Что за ерунда, просто Агата Кристи! Зачем все эти игры в шпионов? И потом, дневник – это очень личное. Да, совсем забыл: в этом государстве ничего личного, кроме… Зашел в ванную комнату, бросил записку в унитаз. Вода зашумела, записка прилипла к стенке, достал размокший клочок, порвал на части, на этот раз сработало. Тщательно помыв руки, вернулся на излюбленное место. А если бы я вообще не открыл журнал? О чем она думала? Открыл первую страницу, на ней жирным шрифтом была выведена дата: «2 марта 1973 года».
«Ну вот и все. Пролетело лето, осень, наступила зима. Скоро Новый Год. Опять буду праздновать в одиночестве. Вернее, не совсем, а с моей искусственной елкой. Зажгу свечи, буду смотреть на часы и ждать двенадцати, заранее открою шампанское. Как всегда, пробка вылетит, ударится о потолок и исчезнет в неизвестном направлении. Половина содержимого выльется на скатерть. Наполню бокал остатками, потом долго буду смотреть на него, пока пузырящаяся пена не осядет. Доносящийся шум от соседей напомнит мне, что Новый Год наступил. Выпью залпом, уберу со стола нетронутые салаты, лягу на диван, накроюсь с головой одеялом, чтобы чужое веселье не раздражало. Буду думать об исчезнувшей пробке из моего совсем недавнего прошлого. Она где-то валяется в одиночестве и точно знает, что ее найдут и выбросят в мусорное ведро за ненадобностью. Такой прогноз совсем не прибавлял предпраздничного настроения. Надо было выходить замуж за Павла, без любви, но были бы какие-то дети, заботы, паркиварки и все то замечательное и не очень, что сопровождает брак на протяжении совместного проживания. Мне даже не верится, что мне уже 35».
Что за возраст? Ей в 73-м было всего 10 лет. Может, есть другая Венера? Тут что-то не так. Я продолжил читать.
«Позвоню накануне праздника своей единственной подруге Людочке, напрошусь в гости. Последнее время я с ней не виделась и не созванивалась, мне кажется, она уже устала меня постоянно уговаривать прийти к ней в гости. Людочка замужем, они с Димкой замечательная пара. Каждый Новый Год они празднуют на даче. Всегда у них в доме приятная атмосфера: веселье, шашлыки, розыгрыши и т. д. Единственное, что меня раздражает, так это разговоры мамаш о своих чадах. Они наперебой хвастаются их достижениями, создается впечатление, что у них самые умные и талантливые дети. Моя участь в этих разговорах предопределена: буду поддакивать и кивать головой, как китайский болванчик. Нет, не буду звонить, не хочется портить праздник своей кислой физиономией. Скукотища. Может, придумать хобби? Спорт не люблю, рукоделие просто ненавижу! В местной библиотеке новых книг в ближайшее время не предвидится. Хватит киснуть! Ведь, по большому счету, у меня все хорошо. Работаю на молочном заводе «Заря» в качестве помощницы главного бухгалтера Фаины Аркадьевны. Зарплата? Хотелось бы побольше, но в принципе хватает на все необходимое. Живи и радуйся. Ни забот, ни хлопот. Мои унылые мысли прервал телефонный звонок.
– Алло! Да, мама, доброе, я уже проснулась. Как твое самочувствие? Да, записываю, вышлю. Пока-пока.
Каждое утро одно и то же. Она думает, что я просплю на работу без ее звонка, придумывает мне дополнительную нагрузку. Ей даже в голову не приходит, что я неделю не сплю, и, в конце концов, можно меня хоть на какое-то время оставить в покое? Одна надежда на электричку, может, в ней удастся хоть чуть-чуть поспать. Обычно на моей станции вагоны еще не забиты трудящимися, и всегда найдется 6–7 свободных мест. Звучит по-идиотски, они такие же свободные, как и я. Каждое утро бросаюсь на сиденье, как на амбразуру, закрываю глаза, чтобы не лицезреть прекрасный окружающий мир, и под стук колес и легкое покачивание электрички засыпаю.
Все, пора собираться на работу. Встаю не спеша, обуваю мои любимые тапочки с помпончиками, подарок от Людочки, – купила мне для настроения. Иду на кухню, ставлю чайник на плиту. Пока проходят мои гигиенические процедуры, вода успевает закипеть. Делаю растворимый кофе, закуриваю сигарету и мысленно уже нахожусь на работе. Боже, одно и то же, как мне все это надоело! Позвоню, скажу, что заболела. Ну и пусть увольняют, если не принесу справку от врача, не пропаду без этих грызлоедов. Как только представлю, что объясняться мне придется с секретаршей Катечкой, ехидным созданием во плоти, только от одной этой мысли меня тошнит. Она, как всегда, натянет свои тонкие губки и с придыханием посочувствует, пожелает скорейшего выздоровления и в завершение разговора напомнит мне о справке.
Желание идти на работу появилось. Вышла из дому. Вдыхая холодный воздух, не спеша направляюсь к станции. Утренний моцион составляет обычно 10 минут. Опаздывающий народ, обгоняя меня, задевает мою сумку или плечо. Поднялась по лестнице, на перроне, как всегда, переминается рабочий класс с ноги на ногу, поочередно подходя к краю перрона и наклоняясь, как будто заранее приветствуя долгожданный путь в светлое будущее. Ну наконец-то, она появляется! Вбегаю в распахнутые двери, занимаю свободное место, закрываю глаза и засыпаю.
Просыпаюсь от звука сирены скорой помощи. Кажется, уже ночь, кромешная темнота, где я нахожусь? Пытаюсь встать, но тщетно. Мое тело меня не слушается. Может, меня парализовало? Что со мной? Хочу заплакать, не получается, крикнуть тоже не могу. Наверное, это просто дурной сон. Надо просто подождать. Кажется, промчалась вечность, но ничего не изменилось. Боже мой, я обещала купить маме лекарство. Ужас! Голова разрывается от боли. Темнота не дает мне покоя. Хочется пить. Когда это все закончится? А, может быть, меня нет, я умерла? И мой мозг работает по инерции, а клетки продолжают делиться. Растут же у покойников ногти и волосы после смерти. Ужас! Скоро, наверное, встречу папу, но пока никто не появлялся. Всегда мне мама говорила: все у тебя не как у людей! А может, я и не человек вовсе? По большому счету, так оно и есть. Людей, в общем понимании, не любила, все, как правило, меня раздражали. Простой пример – моя мама. Я к ней отношусь как к дарованному мне судьбой существу, которое дало мне жизнь вместе со всеми проблемами, и впоследствии, по ее словам, я обязана ухаживать за ней в старости. То есть, для себя она выбор сделала, а у меня выбора нет. Вот за эти мысли мне и наказание. Но в чем я виновата, если родилась такой бездушной? С самого детства не любила окружающее меня общество, во дворе ни с кем не дружила. Наблюдая через окно, во что играют дети, я не понимала, как им может нравиться заниматься такой бесполезной глупостью.
Больше всего на свете я любила смотреть на звезды. Примерно с пятилетнего возраста просыпалась по ночам, с замиранием сердца подходила к окну, выбирала самую яркую звезду и не отрываясь любовалась красотой сияния, в то же время придумывала разные истории. Там, высоко, у меня было много друзей, они все были очень умные и веселые. Мы разговаривали глазами, и все было понятно без слов. Но наступал рассвет, и звезды и друзья растворялись вместе с моими историями.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!