Легенды ночных стражей 2: Сокрушение - Кэтрин Ласки

Сорен так перепугался, что даже моргнуть не мог.

— Я взял лозу и обследовал ее дупло. Ты не поверишь, Сорен, но стоило мне подойти к гнезду Эглантины, как лоза просто обезумела. Подстилка Эглантины сплошь набита крупинками!

Отулисса сорвалась с места.

— Чистые проникли на остров! — заверещала она. — Они знают о крупинках гораздо больше, чем мы думали! Они знают, как вызывать сокрушение.

— Эглантина подвергалась сокрушению, — еле слышно прошептала она.

— Эглантина улетела, — мрачно закончил Копуша.

— Улетела? — тупо переспросил Сорен. — Но куда?

— Не знаю. Но Рыжуха улетела вместе с ней.

Клюв искателей-спасателей был поднят по тревоге. В упорядоченном боевом строю одиноко зияли два пустых просвета: места Примулы и Эглантины. Сама Барран, царственная белая сова, возглавила Клюв.

Сорен твердо решил во что бы то ни стало добиться разрешения лететь вместе с ними, тем более что Сумрак тоже был среди спасателей.

— Вряд ли у тебя получится, — с сомнением сказал Сумрак другу.

— Но им же не помешает еще один разведчик! Ведь и так двоих не хватает, — возразил Сорен.

— Дело не в этом. Просто ты чересчур нервничаешь. Это понятно, Эглантина ведь твоя сестра.

— Чересчур нервничаю?! Чересчур — это как? — сорвался Сорен. — Чересчур нервничаю, чтобы лететь? Чтобы видеть? Чтобы слышать?

Сумрак насупился. Он прекрасно понимал, что Сорен просто не вынесет бесконечных часов ожидания на дереве.

Спустя десять минут Сорен изложил свою просьбу Барран.

Царственная сова внимательно посмотрела на него и моргнула.

Желудок у Сорена упал в когти.

Что это означает — разрешение или запрет?

— Ты хочешь заменить собой Примулу или Эглантину, я правильно поняла?

— Да, то есть нет… Я понимаю, что не могу вполне заменить Примулу, она ведь воробьиный сычик, а я…

— Вот именно! — Сорену показалось, что желудок его провалился еще ниже. — Скажи, ты умеешь парить над самой землей или незаметно пролетать сквозь высокую траву? Воробьиные сычики довольно шумны в полете, это так, но тебе никогда не сравниться с ними в точности надземной разведки.

— Да, я знаю… Я понимаю, вы правы, но… — Голос у него задрожал и оборвался.

Барран моргнула, и глаза ее мгновенно потеплели, так что струящийся из них желтый свет напомнил Сорену первые лучи утреннего солнца — в тот краткий миг, когда оно только-только начинает показываться над горизонтом.

— Вот что я скажу тебе, дружок. На место Примулы мы поставим Гильфи.

— Но… я… Но как же я?

— Успокойся, Сорен, выслушай меня. Сычики-эльфы на малой высоте летают ничуть не хуже воробьиных сычиков, а что касается тебя — можешь занять левый фланг. Это место Эглантины.

— Вы хотите сказать… Я могу лететь?

«Попытайся сдержать свои чувства. Постарайся не расплакаться. Великий Глаукс! Я не могу заплакать перед королевой!»

Если только им удастся вернуть Эглантину живой, пусть сокрушенной и разрушенной, он соберет ее снова, фрагмент за фрагментом, кусок за куском!

Кусок за куском? Странно, почему эти слова кажутся ему такими знакомыми? Что-то полузабытое, ускользающее… Кусок за куском. Эти слова впились в мозг, щекотали желудок. Ладно, сейчас не время гадать. Нужно действовать.

Спустя пятнадцать минут клюв искателей-спасателей поднялся в воздух, и Сорен занял в строю место Эглантины.

Никто не знал, где искать пропавших сов, но Барран мудро рассудила, что поскольку и Примула, и Эглантина этим летом долго болели, то вряд ли у них хватило бы сил лететь против ветра.

В ту ночь ветер дул северный, прямо в сторону бухты Глаукса, в то самое место, где несколько месяцев назад дислоцировалась армия Чистых.

«Вот это была заваруха!» — подумал Сорен.

Лучшему в мире Клюву тогда поручили тайно проникнуть в Сант-Эголиус. Кроме членов стаи в лучший Клюв тогда вошли Мартин, Руби и Отулисса.

Возвращаясь с задания, друзья услышали слухи о невиданном скоплении сов на мысе Глаукса, а потом убедились в этом своими глазами.

На крошечном мысу Клудд собрал почти тысячу Чистых, приготовившись к нападению и захвату Великого Древа Га'Хуула. Битва за остров закончилась победой Ночных Стражей, Чистым пришлось спешно эвакуироваться на мыс, и с тех пор о них ничего не было слышно. Одни говорили, будто они обосновались в краю Далеко-Далеко, другие считали, что Чистые нашли приют в пустыне Кунир. Но никто ничего не знал наверняка, поэтому Сорен строго напомнил себе, что они ищут не огромную армию Чистых, а крошечного воробьиного сычика и Эглантину, разум которой был сокрушен зловещим излучением крупинок. «Острый крупинкит» — так называла это состояние Отулисса.

Вскоре впереди показались очертания мыса, размытый силуэт его глубоко врезался в воду.

Решено было устроить привал в укромном местечке, расположенном возле Бухты. Там росло несколько деревьев, на ветках которых совы могли передохнуть, прежде чем приступать к тщательной рекогносцировке, проводившейся сразу на нескольких уровнях: в высоком, среднем и низком полете, который велся возле самой земли.

«Это должно сработать! — думал про себя Сорен. — Просто обязано».

Однажды он уже едва не потерял Эглантину. Он не мог потерять ее еще раз! Это было бы слишком жестоко.

Страх, охвативший Эглантину при мысли о том, что она попала в сон, от которого не может очнуться, продолжал расти.

Всю дорогу, пока она летела против ветра, срывавшего клочья пены и грязи с поверхности Хуулмере, Эглантина мучительно пыталась удержать в голове одну-единственную мысль. Она твердила ее как заклинание:

«Я должна посмотреть маме в глаза. Должна увидеть, что в них. Я должна понять, что настоящее, а что нет. Ради этого я должна вернуться туда в последний раз».

— Эй, Эглантина! — крикнула Рыжуха. — Почему бы не переждать несколько часов, пока ветер успокоится? Зачем лететь в такую погоду? Мама будет ждать тебя в любое время.

«Это было бы здорово, — подумала Эглантина. — Вот только мама ли это?»

На память ей стали приходить едва заметные различия, оговорки, странные слова, которые так часто проскальзывали в речи ее вновь обретенной мамы. Разве у мамы было такое огромное и белое лицо? И почему она еще ни разу не видела папу?

Совы летели сквозь ночь.

Ветер все усиливался, и бедняжка Рыжуха выбивалась из сил. Но вот наконец вдали показалась береговая линия Клювов.

До Зеркальных озер было уже крылом подать.

«Я должна узнать… Должна узнать…» — думала Эглантина.