Всегда есть выбор - Дебора Симмонз

Рейли подошел к заваленному хламом столу. Сдув пыль, он поднял двумя пальцами старую рваную перчатку.

— Вот что можно здесь найти, Джейн. И еще счета — много счетов. А под мебелью, вполне возможно, живут крысы, в лучшем случае. — И он осторожно заглянул под стол.

У Джейн лоб покрылся испариной. Как объяснить, почему для нее так важно привести в порядок этот дом, если она сама не понимает? Ей бы пожать плечами и оставить все как есть, а она почему-то вцепилась в Крейвен-Холл. Может, от отчаяния?

— Откуда вам знать? Вдруг среди этого хлама окажутся ценные вещи? — сказала Джейн, взывая к его жадности. Увидев, что он колеблется, она добавила: — Может, даже какие-нибудь сокровища.

В ее голосе звучала такая настойчивость, что Рейли внимательно посмотрел на нее. Она вспыхнула и хотела отвернуться, но он двумя пальцами приподнял за подбородок ее лицо.

Она и не предполагала, что он такой высокий — выше ее, по крайней мере, на голову, — тем не менее, его красивое лицо оказалось так близко, что ее сердце бешено забилось.

— Хорошо, Джейн, — сказал он тихо, — разберите весь этот хлам. Вы правы, на поверку все может оказаться не так, как на первый взгляд. Даже у обыкновенного камня много граней.

С этими загадочными словами Рейли повернулся и ушел, оставив Джейн недоумевать, что именно он имел в виду. Кажется, она начинает ему нравиться. А он с каждым днем становится все прекрасней, все нежней и все меньше ее раздражает. И ей все труднее не поддаваться его чарам.

Рейли велел кучеру объехать стороной деревню, потому что был уверен: она кишит помешанными. И ему не хотелось, чтобы эти люди знали, что он уехал из замка. Хотя жители деревни вряд ли полезут в дом — скорее они постараются держаться от него подальше, — он все же беспокоился, что оставил Джейн одну в Крейвен-Холле.

Вообще с ним происходят странные вещи. Взять хотя бы желание уберечь Джейн от неприятностей. Или согласие остаться еще на одну ночь в Крейвен-Холле. Ну, не безумец ли он?

А Джейн… Почему она так настойчиво уговаривает его остаться? И откуда такое желание разбирать рухлядь в практически необитаемом доме?

Разве можно предугадать, какие фантазии взбредут в голову женщине? Неудивительно, что он всегда предпочитал женщин простых и веселых. А чтобы постичь натуру Джейн, придется приложить кое-какие усилия. Впрочем, такая перспектива сейчас не казалась Рейли удручающей, как в начале их брака. Наоборот, ему захотелось пробиться через суровую внешность Джейн к ее сердцу.

Эта мысль вызвала в его воображении образ Джейн, лежащей в постели в белой ночной рубашке. Привыкший к более экзотическим ночным одеяниям своих любовниц, Рейли вдруг почувствовал, что белая рубашка, застегнутая наглухо, возбуждает его гораздо больше. В свете свечей шея Джейн показалась ему такой восхитительной, что он с трудом удержался, чтобы не прижаться к ней губами.

Вот когда Джейн закричала бы еще громче — если бы узнала, что он завернулся в одеяло вовсе не потому, что не хотел ее смущать своей наготой, а для того, чтобы прикрыть… свидетельство растущего возбуждения.

Ему показалось, что пару раз в ее глазах мелькнуло любопытство, хотя он в этом не был абсолютно уверен из-за толстых стекол этих чертовых очков. Он на секунду представил себе, как будут выглядеть без них ее глаза необыкновенного зеленого цвета, и на душе у него стало тепло.

Если бы он просто мог выполнять свои супружеские обязанности! Но при всем ее пристальном внимании к его телу она вряд ли готова к чему-нибудь большему. А он не был готов к тому, чтобы получить отказ от супруги, которая отзывалась о нем так презрительно. Ее острый язычок помимо воли ранил его довольно чувствительно.

Задумавшись, Рейли не заметил, как карета остановилась возле дома поверенного Феликса Фермана. Приготовившись к самому худшему, он вышел из кареты и собрался постучать в дверь, но увидел в окне записку: «Уехал по делам».

Что за невезение, подумал он. Не может же он уехать, не переговорив с человеком, для которого составлял завещание! Может, подождать? Но ни секретаря, ни какого-либо другого служащего в конторе не было.

Вспомнив, что в деревнях все обычно знают про всех, он решил зайти в соседний дом. Это была кондитерская. Рейли заказал бисквиты и пирожные с изюмом. Интересно, сможет он уговорить жену попробовать эти сладости? Усмехнувшись, он решил, что непременно накормит ее, причем из собственных рук.

— Скажите мне, любезный, — обратился он к хозяину кондитерской, — вы знаете вашего соседа мистера Фермана?

— Поверенного? — спросил хозяин, вытирая руки о фартук. — Странный человек. С тех пор, как появился здесь, то работает все дни без отдыха, а то вдруг закроет контору и умчится невесть куда. Очень странный!

Рейли едва не застонал от разочарования. Похоже, в Нортумберленде все не как у людей!

— Он уехал сегодня?

— Нет, сэр. Его нет уже две недели, а должен был заплатить за квартиру первого числа. Если он скоро не вернется, его вышвырнут, помяните мое слово. — Возможно спохватившись, что наговорил лишнего, кондитер добавил: — Вообще-то он неплохой человек, но мне никогда не нравились законники. А вы случайно с ним не связаны? — заподозрил вдруг он.

Рейли ничего не ответил, а только покачал головой и дал кондитеру лишнюю монету, чтобы тот не задавал больше вопросов. После приема, оказанного ему и его людям в деревне, он не хотел, чтобы кондитер узнал, что он из Крейвен-Холла.

Куда теперь? — думал Рейли. Зная педантичный характер матери, он был уверен, что она заранее уведомила поверенного о приезде ее сына. Но раз Ферман отсутствует две недели, письмо, верно, пылится у него под дверью непрочитанным. Ничего не поделаешь, придется завтра наведаться еще раз.

А это означает, что они в любом случае обречены на то, чтобы остаться в этом проклятом Нортумберленде еще на одну ночь. И притом в Крейвен-Холле. Он даже вздрогнул при этой мысли. Мало того, что спать на диване неудобно, так еще и еда отвратительная!

— Не могли бы вы подсказать, — спросил он у кондитера напоследок, — где здесь у вас лучше всего кормят?

— Кроме как у меня, — ответил тот, почесав в затылке, — я еще мог бы порекомендовать трактир «Четыре почты» в конце деревни, на перекрестке почтовых дорог. Там прекрасная кухня и отменное вино.

— Спасибо, любезный, за помощь.

Выйдя из кондитерской, Рейли приказал кучеру:

— Поезжай в «Четыре почты»! Там мы, наконец, сможем поесть!

Откинувшись на спинку сиденья, Рейли сунул в рот печенье. Его мысли снова вернулись к жене. Он представил себе, как будет уговаривать ее съесть пирожное, распустить волосы, прикоснуться к нему…

Рейли вздохнул. Может, на него действует воздух Нортумберленда, но у него вдруг появился аппетит. И не только к еде.