Проклятие валькирии - Елена Счастная

— Столько мертвых, — прошептала Асвейг, бездумно глядя в его глаза. — Я вижу каждого.

— Очнись! Ну?

Ингольв немилосердно ее тряхнул, и девушка часто заморгала. Сидящий рядом с ней трелль рванулся с места.

— Оставь ее!

Ингольв отпихнул его локтем.

— Сидеть!

Раб разозлился пуще, но тут Асвейг повернулась к нему, и он тут же притих, натолкнувшись на ее взгляд.

— Все в порядке, Гагар.

Вот же, и правда ведь пес — как угадал тот, кто дал ему имя. Разве что не рычит. Но глотку Ингольву за свою хозяйку перегрыз бы с удовольствием. А девушка словно ничего и не заметила. Склонилась над Лейви, пробежалась пальцами от ворота его рубахи до раны.

— Я не лекарь, — проговорила тихо. — Тут справится и Эльди. Нужно перевязать туго. И дать отдохнуть.

Ингольв хотел было возразить. Потребовать, чтобы она применила свои особые умения, в существовании которых он успел убедиться на собственной шкуре. Но Асвейг уже вновь села среди других пленников, давая понять, что больше ничего делать не станет. И почему-то он поверил, что девушка сказала правду. Но предупредил на всякий случай:

— Если соврала — пожалеешь.

Она только пожала плечами. Ингольв взвалил неподъемного скальда себе на плечи и отнес в сторону. Осталось надеяться, что кормчий Эльди жив.

____________________________________________________

*Гальдр — песня-заклинание.

**Вейцла — тип средневекового кормления. Когда конунг с определенным количеством своих воинов объезжал земли и гостил у бондов, во время чего те должны были содержать и кормить их.

***Фюльгья — дух-покровитель.

Скодубрюнне лежал на одном из пологих берегов Согнефьорда. Раньше Асвейг о том не знала и никого не выспрашивала. А почти всю дорогу из Гокстада молчала, мало разговаривала даже с другими пленниками. Лишь Гагару удавалось иногда вытянуть из нее больше пары слов. Даже когда она не видела Ингольва, знала и чувствовала, что он рядом. И внутри все нарастала обида за то, что не вступился перед отцом сразу, а заставил плыть на другой конец полуострова и мучиться неведением о своей судьбе. Но чему удивляться: они, можно сказать, и не знакомы. Подумаешь, помогла.

Кормчий Эльди, морщась и кривя губы от неудовольствия все ж просил ее время от времени присмотреть за ранеными. Просил и других женщин, что оказались пленницами на корабле, носящем грозное имя «Змей волн». Но те отказывались, не боясь быть выброшенными за борт. А вот Асвейг соглашалась — больше ради оказавшегося здесь поневоле Лейви. Все ж он тоже из Гокстада.

Весь первый день после стычки с людьми ярла Тьельвара скальд провел в беспамятстве. Но, надо отдать должное умениям Эльди — тот залатал его хорошо. И не смотри, что руки толщиной с две руки Асвейг, а ладонями грести можно вместо весел. Рану зашил ровно. Потому, верно, Лейви на другое утро очнулся и был вполне бодр. Еще через день принялся читать Асвейг висы, чем к вечеру довел ее почти до изнеможения.

Ингольв подходил проведывать раненого аккурат тогда, когда она возвращалась на свое место у мачты. Словно тоже избегал встреч с ней. Ну и хорошо.

Асвейг не старалась считать дни, проведенные на «Змее». Лишь услышала однажды, что до прибытия в Скодубрюнне остались сутки пути. И вот, рано утром снявшись с последней ночевки, корабли Радвальда Белая Кость и один захваченный в сражении с гокстадцами к вечеру вошли 8 узкий извилистый залив. Повернувшее на закат солнце то с одного, то с другого бока показывалось над высокими скалами, у подножий поросших густыми ясеневыми лесами. Некоторые из гранитных стен несли следы водопадов, что лились с их вершин по весне, с таянием снегов, но иссякали летом. Все здесь хранило вековое безмолвие и даже гребцы будто бы пытались двигать веслами осторожнее, чтобы плеск воды был тише.

И чем глубже они заходили в чрево фьорда, тем реже становились разговоры, а после те и вовсе смолки — викинги возвращались домой.

Раскинулись по берегам зеленые, потемневшие к зиме луга, а на них рассыпались добротные, крытые дерном и украшенные резьбой дома.

И тогда уж вновь загромыхали команды ярла Сигфаста Ноздря, засновали кругом воины, готовясь к окончанию плавания. Дно здесь лежало глубоко, а потому драккары подошли к деревянным причалам. Тут же мужи спрыгнули на бревенчатые помосты и привязали корабли. Из усадьбы встречать вернувшихся родичей уже высыпали все. Но сразу было видно, кто из них — хозяйка. Правда, Асвейг издалека не успела хорошо рассмотреть статную высокую женщину, которая, тревожно вглядываясь перед собой, неосознанно запускала пальцы в мех на воротнике плаща. Остальные женщины тоже выглядывали мужей и сыновей, дети спешили к отцам. Даже трелли и челядь на время отложили дела. Им интерес другой: привезли новых работников.

Оказалось, пленников не так и много, а теперь кого-то оставят в поместье Радвальда, кого-то к себе заберут хевдинги. Но больше всего не повезет тем, кого решат продать. Правда, теперь уже весной. Никто не станет держать в доме рабов сверх нужного.

А пока всех захваченных 8 Гокстаде повели к домишкам, где жили трелли. Асвейг озиралась по сторонам, невольно снедаемая любопытством. Скодубрюнне казалось гораздо более обширным, чем поместье Фадира в Гокстаде. Огромный хозяйский дом — на большую семью. Бесчисленное множество сараев и амбаров, загонов для скота. Добротная стена окружала все хозяйство, и то и дело попадались навстречу воины из стражи.

Жилье рабов оказалось хоть и тесным, но довольно опрятным: скромные лежанки, чисто выметенный пол и почти никакого запаха нечистот. Значит, невольников здесь содержат хорошо. А потому хозяйка поместья, которую довелось мельком встретить, уже вызывала уважение. Нужно иметь поистине железную хватку, чтобы держать все в таком порядке.

Те трелли, что оказались в этот час внутри, с любопытством оглядывали новоприбывших. И, верно, гадали, с кем придется бок о бок жить дальше. Асвейг невольно держалась ближе к Гагару. А тот осматривался с видом истинного знатока: он родился рабом и не знал другой жизни. Зато ту, что дала ему судьба, разведал очень хорошо. Теперь и сам не пропадет, и бывшей госпоже поможет.

Когда все собрались внутри, пришли брути: два крепких молодчика, которых встретишь где и не поймешь, что невольники. Звали их Вефаст и Ярни. И неприветливые лица их вовсе не обещали спокойной жизни.

— Нас всех отправят отсюда, — проговорил Гагар тихо, не слушая их резких распоряжений надзирателей. — Скорей всего, даже сегодня договорятся, кого и куда, пока не разъехались хевдинги.

— Почему ты так решил? — повернулась к нему Асвейг, когда ей развязали руки. Гагар тоже потер запястья, хмуро поглядывая на остальных.

— Потому что здесь больше не нужны руки и рты.

Внутри все оборвалось. Асвейг принялась соображать, как бы ей еще раз поговорить с Ингольвом. Дурно и мерзко становилось на душе от мысли, что придется снова просить его о милости. После того, как первый раз он даже не выслушал ее до конца. Но разве сейчас есть другой выбор? И эта возможность таяла с каждым мгновением.