Коронный номер мистера Х - Дарья Донцова

– Это одно и то же, – перебила меня ассистентка мага. – В «Стране чудес» все говорят, что Светка сама спрыгнула. Она, конечно, жуткая дура была, кривляка, задавака, ни с кем общаться не желала, но я точно знаю: Донелли влипла в скверную историю.

Я спросил:

– Вы кого-то подозреваете?

– Ну, не по телефону же, – зашептала Роза, – приезжайте в «Страну чудес».

– В магазине много посторонних глаз и ушей, – возразил я, – самое подходящее место для беседы – мой офис.

– Я на работе, – зашипела Искоренева, – уйти не могу. Или прикатываете сюда, или ничего не расскажу. А история супер! Закачаетесь! Конец! Точка!

– Где-то через час я буду в магазине, – пообещал я.

– Эй, эй, вы куда собрались? – зашипела Роза.

– В «Страну чудес», – удивился я.

– С ума сошли? Там людей полно! Все ушастые, глазастые, языкастые. Нет, нет! – впала в панику Искоренева.

– Сами предложили эту торговую точку, – напомнил я.

– Склад! Склад! Склад! – повторила Роза. – После того как маг Вильгельм меня вытурил, Всемогущий отправил меня за костюмами-оборудованием следить. Сказал: «Это временно, до той поры, пока…»

– Адрес скажите, – остановил я поток ненужных сведений.

– «Страна чудес», вы там были.

Боже, дай мне сил для разговора с идиоткой!

– Насколько я понял, речь идет о хранилище инвентаря?

– Все мужики одинаковые, – обозлилась Роза, – не выслушают как следует, в суть не въедут и сразу гундеть. Надо дать женщине высказаться. Обогнете здание магазина, зайдете во внутренний двор, там еще один дом увидите, позвоните в железную дверь, я открою. Поняли? Или повторить?

– Спасибо, не надо. Постараюсь прибыть через час, – пообещал я. – Роза, скажите, где вы раздобыли номер моего домашнего телефона?

– В Интернете, – ответила Искоренева, – программка такая есть, вбиваешь в нее имя-фамилию и лови инфу. С вами легко, Подушкиных в столице совсем мало, вот Кузнецовых много. Ну вы и сыщик, раз про это не знаете.

Я вздохнул. Ну да, сам пользуюсь такой программой. Иван Павлович, ты, похоже, плохо выспался, раз подобный вопрос задал.

– Ну мужики! – еще сильней развеселилась Роза. – Все идиоты! Давайте скорее, жду. На всякий случай еще раз адрес сообщаю…

Я услышал звон мобильного и взял его, а трубку городского телефона положил на стол. Отключить ее поостерегся, потому что Искоренева решила вновь объяснить дорогу.

– Обогнете здание «Страны чудес»…

Я поднес к уху сотовый.

– Вава! – закричала Николетта. – Беда на беде сидит, бедой погоняет! Я улетаю в Париж!

– …повернете налево, три шага прямо, – бубнила Искоренева.

– Вольдемар решил мне сюрприз сделать, – орала маменька. – Боже! Ненавижу спонтанные решения! Что за человек! Сижу пью кофе с пирожными, врывается муж, потный, волосы торчком. «Собирайся, Николетта, самолет во Внуково уже заправляют». А у меня запись на маникюр! Я вежливо сказала: «Не хочу сейчас в Париж, ногти не оформлены, давай завтра и лучше в Лондон». Вольдемар всегда тихий, а тут раскипятился, ногами затопал, нахамил, велел немедля шубу накидывать – и в аэропорт. И что? Без маникюра в Париж! Ну почему у меня такая тяжелая жизнь? И прическа помялась! И гаденыш пропал! Мой гаденыш с игрушкой! Его украли! Всегда лежал на столике в гостиной у моего кресла! Исчез бесследно! Несчастнее меня никого нет! Раб в каменоломне и тот живет лучше. Ты меня слышишь?

– Конечно, – заверил я.

– Вот именно! – вспылила маменька. – Слышишь, но не слушаешь! Пропускаешь рассказ мимо ушей.

– Вовсе нет, – начал оправдываться я, – могу повторить все, что ты говорила.

Маменька впала в истерику:

– Черствый, бесчувственный человек, как все мужчины. Мне не нужны дурацкие повторения! Где сочувствие? Жалость? Слова утешения? Поддержка в трудных жизненных обстоятельствах? Вава! Где?

Я попытался залить костер негодования водой спокойствия:

– Все не так плохо, как тебе представляется.

– Вава! Творится ужас!

– Маникюр можно сделать в Париже.

– Катастрофа! Никогда не доверю никому свои драгоценные пальчики. Только Тане Красновой! Только ей! Исключительно Татьяне. И мой гаденыш!

– Новый айпад купить можно, – подсказал я и не удержался от замечания: – Лучше подумай, как хорошо, что тебе не надо, как большинству населения России, копить целый год деньги на новый гаджет.

– Мне уже привезли другой планшетник, – сбавила тон маменька.

– Вот видишь, – обрадовался я, – одной проблемой меньше.

– Но в нем нет игры «Спасение», – снова перешла в верхний регистр Николетта.

Я засмеялся:

– Вот это совсем не беда. Ее можно скачать.

– А-а-а, – полетело из мобильного.

Я на секунду оглох и, чтобы не получить разрыв барабанной перепонки, отодвинул сотовый от уха. Тут же стало понятно, что городской телефон по-прежнему транслирует речь Розы:

– …двигайтесь к двери, не перепутайте, их две…

– Вава, отвечай! – взвизгнула трубка в моей руке. – Считаешь меня дурой?

– Конечно нет, – поспешил сказать я.

– Тогда почему понес чушь про скачивание «Спасения»?

– Чтобы ты не переживала, – объяснил я, – попроси кого-нибудь из прислуги заняться этой проблемой. Поверь, она быстро решается.

– Сама чудесно управляюсь с гаденышем, – заявила маменька, – нет нужды просить дураков.

Я молча слушал Николетту. Она считает себя самой умной на свете, все остальные глупцы с двумя левыми руками, растущими из самых мощных мышц, откуда растут ноги. Вспоминается случай из моего детства, когда отец привез из Японии коробочку с ярко-фиолетовыми круглыми штучками.

– В Токио в магазинах ничего нельзя понять, – поделился он впечатлениями. – Я побродил по торговому центру, товаров уйма, для чего они – не ясно. Магнитофон мне японские издатели помогли купить, фотоаппарат и прочую технику тоже. Остались копейки, вот приобрел угощенье. Попрошу Севу Овчинникова зайти по-соседски и перевести, что в упаковке. Всеволод японист, он живо разберется.

Николетта скорчила гримасу:

– Зачем нам Овчинников? Я знаю: внутри печенье!

– Дорогая, как ты могла разобраться, учитывая, что на коробке нет надписи ни на одном из европейских языков? Сплошные иероглифы, – спросил отец.

Маменька показала пальцем на картинку.

– А это что? Специально для идиотов нарисовано. Женщина ест бисквит, держит его у рта.

– По-моему, она его нюхает, – посмел возразить отец, – поднесла к носу фиолетовый кругляш.