Академия Стихий. Покорение Огня - Анна Гаврилова

– Хотя нет, можешь не повторять. Просто дыхни.

Я… подчинилась. Да, вот так, запросто. Слишком хорошо понимала, что запах Эмиль уже учуял и выбора соответственно нет.

Ну а когда факт моего пьянства подтвердился…

– И для этого вы трое нарушили правила и сбежали из академии? – глядя, как на душевнобольную, поинтересовался Эмиль. – Для того, чтобы попить пива?

Быть дурой в его глазах совсем не хотелось, но я все равно кивнула. И не постеснялась уточнить:

– Не трое, а четверо. С нами еще Дорс был.

Зачем «сдала» водника? Да так, чтобы не нарушать целостность картины. Ведь что это за «залет» и без Дорса? Нет-нет, без «синего» нельзя!

– Ах, ну конечно… – протянул Эмиль ядовито. – Как же я сам не догадался…

Мой подбородок декан отпустил и, выдержав очень долгую паузу, сообщил уже спокойным тоном:

– Еще одна подобная выходка, и в империю будешь добираться сама. Я не готов взять в компаньонки идиотку. Это сильно повышает риск провала.

В миг, когда Глун отступил, круто развернулся и направился к выходу, слов у меня не было. Лишь после того как дверь за ним захлопнулась, из груди вырвалось:

– Эмиль, подождите!

Но он не подождал… Попросту не услышал. А я…

Бли-ин! Это надо же было так лопухнуться! Впрочем, ладно. Все равно прорвемся. Просто с этого дня стану самой примерной девочкой на свете и злить куратора не буду.

Вот только мне бы еще понять одну маленькую вещь…

– Зя-яб, – поворачиваясь к зеркалу, позвала я. – Зяб, а по какому поводу наш драгоценный декан сюда приходил?

Удивительно, но на сей раз от меня не отмахнулись.

– Ему показалось подозрительным, что ты спишь на диване, – ответил призрак, проявляясь.

Я недоуменно нахмурилась, переспросила:

– Что?

– Ну, ведь Глун знает расположение мебели в твоей комнате, – пустился в разъяснения Зяба. – И он заметил, что ты спишь на диване, а не в кровати. Это показалось ему подозрительным. Он вызвал меня и попытался выспросить, что и как. Я честно тебя отмазывал, но Глун не поверил и пошел проверять. И вот итог.

Блин!

– Стоп. Погоди. Как он мог у тебя спрашивать? Ты же зеркало сломал!

– Я не могу проявляться в других зеркалах, – сказал монстр. – Но слышать и говорить очень даже способен.

У… Черт.

– А почему Глун взялся проверять мою следилку ночью? – полюбопытствовала я.

– Видимо, не доверяет, – помедлив, озвучил свою версию призрак.

Увы, это было логично. Особенно на фоне дневного происшествия.

– А ты? Ты же видел, как мы возвращались в башню. Почему не предупредил, что тут засада?

– Смысл? – парировал Кракозябр с неудовольствием. – Глун бы все равно никуда не делся.

– Но мы бы успели придумать оправдание!

Вот тут терпение монстра кончилось.

– Слушай, Даша, – начал он предельно насупленным тоном. – У меня дела, у меня схема переселения – это во‑первых. Во-вторых, я и так пытался тебе помочь и сделал все, чтобы отговорить Эмиля от этого визита. В-третьих, я и так перед целой ротой магов пропалился, ты предлагаешь еще и этой барышне, приближенной к Совету, сдаться? В-четвертых, для тебя Глун не опасен. И пятое – вы сами виноваты. Я ясно выражаюсь?

Здравого смысла в словах Зябы было больше, чем хотелось, и я сдалась. И искренне поблагодарила кшерианца за помощь. А он фыркнул и, пробормотав, что кое-кому лучше потратить время на сон, а не болтовню, растворился в зеркале.

И снова Кракозябр был прав! Я не знала, как скоро подъем, но уже понимала – завтра буду трупом. А еще глаза в самом деле слипались, и ноги уже откровенно подкашивались.

В итоге, наспех умывшись, я разделась и нырнула под одеяло, чтобы практически мгновенно провалиться в глубокую, спокойную черноту.

Ожидания оправдались – утром я снова была зомби. А Кузьме пришлось не то что тыркаться носом, а буквально скакать по мне, дабы разбудить. Но маленький «котик» с задачей все-таки справился, и благодаря его стараниям я даже на завтрак успевала.

Правда, радости этот факт не внушал – когда пребываешь в состоянии зомби, радоваться чему-либо вообще сложно. Удивляться тоже как-то не получается, так что оклик Кракозябра, который застал меня практически на пороге, был воспринят совершенно ровно.

– Даша! Каст просит тебя временно пересесть за столик к Дорсу.

– Ага, – сонно пробормотала я. Потом все-таки догадалась обернуться и спросить: – А почему?

– Вы с Кастом вроде как расстались, – пояснил кшерианец. – И по этому поводу немного друг другу опротивели.

– А… – понятливо протянула я и, кивнув, поплелась дальше.

В столовую шла быстро, но сильно зевая. А переступая порог наполненного гомоном и ароматами еды зала, мечтала только об одном – о кофе! Местный аналог этого земного напитка удовольствия мне, честно говоря, не доставлял, но сейчас был желаннее всего на свете.

Набрав поднос, я было шагнула к столику, за которым сидела всегда. Но тут же в сонном сознании всплыли слова Зябы, и я поплелась дальше, к «синим».

Дорс и его компания встретили бодрыми улыбками и вообще обрадовались. Я же села за столик и сразу присосалась к кружке с заветным напитком. И чуть не поперхнулась, услышав наигранно-печальное:

– Как ты могла! Нет, ну как ты могла его бросить…

– Кого? – спросила я недоуменно.

Ответом мне была красноречивая гримаса Дорса, мол, Дашка, ты чего, совсем мышей не ловишь?

Вот после этого я сообразила, вернее, даже вспомнила, о ком речь, и осторожно скосила глаза, дабы увидеть Каста.

Ну что тут сказать? Король нашего факультета… страдал. Нет, даже не так. Он – Страдал! Причем до того красиво, до того натурально, будто вокруг не товарищи по учебе, а номинационная комиссия «Оскара» и все-все режиссеры Голливуда, вместе взятые.

Впрочем, чего это я удивляюсь? Пижон уже доказал свои таланты в области актерского мастерства. Так что мне оставалось лишь закатить глаза, выражая отношение к сему действу, и вернуться к кружке с «кофе».

Тот факт, что студиозусы косятся, причем многие глядят с нескрываемым осуждением, меня не взволновал – слишком хотелось спать. Казалось, даже рухни сейчас весь мир, я внимания не обращу.

Вот и хмурый взгляд Эмиля фон Глуна, который вел первую лекцию, ничуточки меня не впечатлил. Умом понимала, что вчерашняя угроза – не шутка, и мне следует хотя бы понервничать на этот счет, но… не могла. Адский недосып был сильнее, он же управлял всеми моими мыслями и эмоциями.

По-настоящему проснулась я лишь к обеду. А вновь оказавшись в столовой, за столиком «синих», вспомнила кое-что и решила прояснить вопрос…