Перемените обстановку. Не упусти свой шанс. На грани смерти - Д. Чейз

прямо на него. В один миг он оказался рядом.

– Мы можем стать друзьями? – спросил он с волнением. – Я уверен, ты так же одинок, как и я.

Я окинул его взглядом.

– Цена?

– Десять долларов… со мной ты чудесно проведешь время.

– У тебя есть где?

– Дальше по улице есть отель… меня там знают.

Я допил пиво и встал.

– Тогда чего мы ждем?

Мы вышли в жаркую темноту и пошли по улице. Время от времени он беспокойно улыбался мне, словно боясь потерять. Он отодвинулся, когда мы проходили мимо копа, который уставился на нас, а потом сплюнул на мостовую.

– Нам недалеко, милый, – сказал мальчик, – как раз в конце улицы.

Я оглянулся назад. Копа не было видно, вокруг ни души. Мы поровнялись с проходом между домами, уставленным вонючими помойными баками.

Я схватил его и втолкнул в проход. Он издал испуганный писк протеста, но это был не более чем писк. Я ударил его, ударил с удовольствием, потому что он принадлежал к иной породе. Мой кулак врезался в его челюсть и я, придерживая, опустил его обмякшее тело прямо в грязь, головой на груду картофельных очистков. Склонившись над ним, я снял с его руки часы – вероятно подарок влюбленного клиента. Быстро оглядевшись по сторонам, я зашагал прочь, направляясь к своему отелю.

Проходя мимо вонючего помойного бака, я задержался, чтобы бросить в него часы. Присыпал их отбросами и пошел дальше.

Теперь я и впрямь казался себе великаном. Я сделал первый шаг. Я стал вором!

На следующее утро я проснулся от беспокойного сна и услышал голос, отчетливо звучавший в моем сознании. Голос говорил: «Ты должен уехать отсюда сегодня утром и вернуться в Парадайз–Сити. Ты должен пойти к доктору Мелишу и рассказать, что с тобой творится. Ты должен рассказать ему о твоей вчерашней выходке и просить помощи».

Я проснулся окончательно и огляделся вокруг. Голос звучал так громко и отчетливо, что мне казалось в комнате кто–то есть.

Потом я понял, что слышал его во сне, и снова уронил голову на подушку.

О возвращении не могло быть и речи. Я не желал, чтобы мне помогали. Я подумал о Рее и вожделение было так сильно, что пришлось вылезти из постели и стоять под холодным душем, пока не остыл жар моего тела. Затем я побрился, надел свитер и джинсы и спустился в ресторан, где выпил две чашки скверного кофе. Здесь же завтракало несколько коммивояжеров, одновременно листая свои записные книжки. Никто из них не обращал на меня внимания. Я закурил сигарету и стал вспоминать вчерашнюю ночь.

Что за жалкая выходка? Как издевалась бы Рея, узнай она о моих подвигах! Как глупо я провалил операцию с угоном машины! А потом этот глупенький педерастик. Такое может сделать кто угодно! Чем я рисковал? Я украл у него часы, вероятно, самую дорогую для него вещь. Здесь нечем гордиться. Я вспомнил, как Страшила Джинкс обозвал меня дешевкой. Судя по событиям прошедшей ночи, решил я, это имя подходит ко мне, как нельзя лучше.

Но сегодня ночью будет иначе. Я твердо решил, что этой ночью поднимусь на ступеньку выше, нужно только разработать план действий. Я сидел, курил и думал, и, наконец, составил план операции.

Выйдя из отеля, я сел в «бьюик» и выехал из города. Миль за сто севернее по шоссе находился городок, называвшийся Джейсонов – Полустанок, чистенький и процветающий, жители которого специализировались на выращивании апельсинов. На его главной улице, забитой грузовиками, толпились скупщики апельсинов, заключавшие сделки. Я нашел место для машины и зашагал по горячему асфальту в поисках магазина. В универмаге самообслуживания пришлось протискиваться через толпу покупателей, запасавшихся на конец недели: волнующаяся масса людей, для которых я был невидимкой.

Я протиснулся в закусочную, съел сандвич с мясом и выпил пива, затем поднялся по эскалатору в отдел игрушек. Там попросил у девушки–продавщицы показать мне игрушечный пистолет, упомянув несуществующего племянника. Она предложила на выбор множество револьверов, пистолетов и даже кольт. Я остановился на пистолете «беретта», который агент 007 сделал знаменитым. Он был точной копией настоящего и выглядел угрожающе. После этого я спустился на нижний этаж и купил сумку на ремне с буквами ТВА, отпечатанными на боках. Оттуда прошел в отдел мужской одежды и, поискав на вешалках, купил красный пиджак с черными накладными карманами: пиджак, который легко запоминается. В отделе, где торговали всякой всячиной, купил парик и зеркальные очки, через которые можно видеть, самому оставаясь анонимным.

Все покупки уложил в сумку.

Я вернулся в Люсвил в шестом часу. По дороге в отель, проезжая мимо городской больницы, вспомнил, что не навестил Дженни, и она, наверно, не знает, что и думать. Чья–то машина выехала со стоянки, и я поставил свою машину на ее место, повинуясь первому побуждению. Несколько минут сидел, стараясь решить, хочется ли мне снова увидеть Дженни. Я был склонен отказаться от встречи, но что–то притягивало меня к ней. Я вылез из машины, подошел к книжному киоску и купил «День шакала» Форсайта и классический роман Грама Юрина «Власть и Слава».

– А я о вас думала, – сказала Дженни, поблагодарив за книги. – Хотела бы я, чтобы вы уже были дома.

– Не беспокойтесь по пустякам. – Я улыбнулся ей, думая, как она непохожа на Рею. – Я еще недостаточно крепок для развеселой жизни в Парадайз–Сити.

– Но чем же вы занимаетесь?

Я пожал плечами.

– Да так. Этот город заинтересовал меня.

– Вы повредили руку?

Мои пальцы еще не зажили после удара, нанесенного брату Реи.

– Неполадка в машине… полез поправлять, гаечный ключ сорвался. Как вы, Дженни?

– Поправляюсь. Лодыжка медленно срастается.

Я сказал ей о деревяшке и девчонке.

– Я ей пришелся не ко двору.

– Мисс Метис очень профессионально относится к работе. – Дженни покачала головой. – Вы обиделись?

– Не сказал бы. – Помолчав, я спросил ее о том, что мне хотелось узнать. – Скажите мне одну вещь, Дженни… брат Реи Морган… с виду он тертый малый. На что он живет, вы не знаете?

– Фел?

– Это его так зовут… Фел Морган?

– Фелдон… Он внук Фелдона Моргана. Его назвали в честь деда. Того застрелили, когда он грабил банк.

– В самом деле? Вы знаете, чем он зарабатывает на жизнь?

– Что–то, связанное с неисправными машинами… продает металлолом… в таком роде. Почему вы спрашиваете?

– Да из–за их дома… Ну и местечко! Не думал я, что человек хоть с каким–то заработками станет жить в такой ужасной дыре.

– О да, некоторым просто безразлично, где и как