Гроза над озером - Оксана Зиентек

— Останьтесь после ужина, поговорим. — Подвел черту под церемонией представления монарх.

— Дружище, у тебя что, не все чашки в шкафу? — Шепотом напустился на Арне приятель, пока королю представляли следующего рыцаря. — Секач тебе голову оторвет, даже король не поможет. Зачем ты полез? Ищут-себе какую-то вендку, ну и пусть ищут! Оно тебе надо?!

— Надо. — Арне упрямо поджал губы. — Жена князя должна быть, как минимум, дочерью рыцаря. А ты много благородных видел среди пленных вендов?

— Ты хочешь сказать…? — Друг поспешно прикрыл рот ладонью. — А как же простыня?

— Ненормальный!? — Вполне искренне возмутился Арне. — Гри… Гримельд лишь сказала что точно знает, где жена князя. Я думаю, они могут быть даже связаны каким-то родством.

— Уверен? — Продолжал настаивать друг. — Говорят, у вендов очень сильные ведьмы. Мало ли, притворилась девицей…

— Уймись. Ну ты же ее видел на свадьбе. Куда ей князю в жены, ребенок же совсем… — Арне запнулся, пытаясь осознать только что им же самим сказанное. Неосознанно поднял к лицу левую руку, повнимательнее рассматривая черточки-руны, тянущиеся вдоль золотого ободка. Опомнившись, быстро убрал руку и огляделся, не слишком ли много внимания привлекли они своей перепалкой.

Как оказалось, не слишком. Рыцари тихо перешептывались о своем, в надежде побыстрее пережить длинную церемонию. Вельможи откровенно скучали. Однако, ощущение, что кто-то внимательно его рассматривает не покидало. Еще раз обведя глазами собравшихся, Арне столкнулся взглядом с королем.

Поняв, что рыцарь заметил его интерес, монарх как-бы случайно потер правой рукой левую, как раз в районе обручального кольца. В ответ на вопросительно приподнятую бровь Арне согласно склонил голову. Осталось дождаться конца ужина.

* * *

— Княже, да в своем ли ты уме? — Осторожно поинтересовался один из приближенных, выслушав план князя.

В другое время Мешко не спустил бы такой прилюдной вольности даже ближайшему другу, но сейчас только устало махнул рукой. Да и какой там "прилюдно", если в шатре собрались одни свои. За те несколько дней, что прошли со времени памятных событий, князь заметно осунулся, седина на висках расползлась широкими мазками, углубились морщины на лбу.

Лет десять, не меньше, накинула князю Мешко история с его семьей. А сейчас ближникам начинало казаться, что не только внешне изменился князь, но и внутри его что-то сломалось. Мыслимое ли дело, свою землю захватчику уступать?! Поэтому и требовали люди сейчас объяснений, любопытно поглядывая на разложенную на столе карту.

— В своем, в своем. — Ворчливо отозвался Мешко, понимая, что без объяснений не обойтись.

— Вот здесь, — он указал на карте, — стоят заксы. Вот отсюда, — снова легкое движение указки, — нам грозит мой дорогой свояк, подуськанный Лехом и Желаной. На юге… ну, тут вы и сами все знаете, долго рассказывать не буду. Войну на три стороны мы сейчас не сдюжим. С кем-то одним надо договариваться.

— Но почему с заксами? — Возмущенно вмешался другой воевода. — Неужто с чужаками договориться легче, чем со своими?

— Это кто здесь "свой" — Возмутился один из ближников. — Кто супротив родича козни затевает? По мне, так уж лучше закс с мечом, чем такой "свой".

Все посмотрели на князя, а тот только кивнул, соглашаясь.

— Потому и заксы. Я точно знаю, что нужно их королю и зачем. И Эрих, конечно, не дурак и словом своим старается зря не разбрасываться, но и не нарушает клятв без крайней нужды. А что захочет свояк теперь, когда Леха нет, я сказать не могу.

— Но отдавать свои земли…

— Ну, допустим, отдавать мы будем далеко не все. Зато тут, и вот тут мы можем поменяться. Хотя, придется, конечно, кое чем и поступиться.

Воеводы еще долго спорили, двигая соломинки по карте, высчитывая варианты обмена, потери и прочее. В самом конце совета князь велел слугам позвать своих "особенных" гостей. Старшего из двух вошедших мужчин почти все ближники узнали, но все взгляды были прикованы к младшему. Юноша смущенно улыбаясь, держался на полшага позади княжича Земка.

— Моего брата вы все уже знаете, как и его историю. — Голос князя Мешка звучал глухо, словно в горле стоял ком. — Лешку осталось… осталось от силы полгода, если боги не сжалятся и не явят чуда. Поэтому, если не вернусь к завтрашнему утру, вот вам мои наследники: мой брат Земовит и его сын Болеслав.

— Княжич?…

— Откуда?…

— Как так?…

— Потом. Все потом. — Князь Мешко быстро прекратил разговоры. — Если что, с княжеством Земовит справится.

— А ты, княже? — Опомнился один из старых соратников, отойдя от удивления.

— А мне надо поговорить с Эрихом. Поговорить о мире и, желательно, до того, как в дело вмешаются десяток бояр и баронов, норовя урвать свой кусок.

— А если это ловушка? Мешек, я.. — Начал было княжич Земовит, но и ему старший брат не дал высказаться.

— А если это ловушка, Земку, то для того ты тут. Наденешь венец, а ребята, — он кивнул на "ребят", многим из которых уже было далеко за сорок, — не подведут.

Позже, когда на лагерь опустились сумерки, размывая силуэты людей и предметов, в сторону лагеря заксов выехали двое всадников. Старый друг все-таки уговорил князя взять его в сопровождающие. Всем показалось, что Мешко даже рад был в конце согласиться, но разве же пристало князю показывать страх или неуверенность?

— Мешко, — здесь, среди холмов, старым друзьям можно было не чиниться между собой, — ты точно уверен, что ты не из-за Гримницы суешь голову волку в пасть? Ведь может статься, что ее уже и в живых нет, после штурма-то. А если осталась в Пехове, кто знает, что с ней там сталось…

— С княжеской дочкой? — Князь скептически хмыкнул. — Думаю, ее или не нашли, или Эрих сейчас с меня запросит хороший выкуп.

— Так зачем же не подождешь, пусть закс сделает первый ход.

— Понимаешь, друже… — Мешко помолчал немного, пытаясь подобрать слова, — Виноват я перед Миленой. Я на Лешека грешу, что он за моей спиной с родственниками сговаривался, предал. Но он предал хотя бы за престол, а я — просто так.

— Ты ведь не бросал ее. Сам знаешь, что в столице ей было не выжить.

— Да… Только я обещал ее беречь, а бросил на границе. Сам знаешь: дела, дела, послы, пиры… А до границы — не один день пути.

— Но ведь Милена все понимала.

— Понимала. Она всегда все понимала, жалела. А я бросил ее, а потом бросил ее дитя. Получается, дважды предал. Знаешь, я ведь боюсь, что не узнаю дочку среди других полонянок. Как подумаю, что с ней могло статься, когда усадьбу взяли штурмом… Это не Лешек, это я достоин смочьей скоры.

— И ты решил, что сдаться заксам — лучший способ избавиться от вины?

— Нет. Но если удастся выторговать нашим людям свободу… Я — князь, я клялся их защищать.