Мертвая бухта - Владимир Колычев

Марта ничего не ответила, только громко хлопнула дверью, уходя. Я решил ее проводить, но так и не смог ее догнать, казалось, она убегает от меня.

Спать я лег в летней кухне, которую практически не использовал по прямому назначению. Согреть чайник и пожарить яичницу можно было и в доме, а мясо на ужин мы с Ликой жарили на мангале… Что-то не везло мне в этом году с женщинами. Одна с начальником сбежала, вторая «наседкой» оказалась, а третья не может отпустить своего покойного мужа.

Лика могла вернуться, но меня больше беспокоило возможное возвращение Таи. Собаки у меня не было, и Артему ничего не стоило повторить боевой заход на мою территорию. Но если он вдруг появится, то искать будет в доме. Именно поэтому я и умостился на диване в летней кухне. И топор положил под ноги, мало ли.

И Артем появился. Не знаю, как он открыл запертую дверь, но на кухню он зашел. И рассмеялся мне в лицо. Нет, не был вчера на кладбище, не бил он мне морду. Так он и сказал, настолько громко и отчетливо, что я проснулся.

За окном светило солнце, горло не болело, шишка в надбровье синяком под глаз не растеклась. И кости не трещат, не ноют. Я вышел во двор, огляделся – никого. Погода чудесная, лето во всей своей красе, дышится легко, запоздалый петух где-то голосит. Артем со своими фуриями стал историей, оставив после себя не очень приятные, но будоражащие воспоминания. Жизнь продолжается, и я должен есть этот «мед» большой ложкой, пока есть возможность. А если так, то почему бы не угостить Марту? Хватит ей киснуть в своем добровольном заточении.

Найти я мог ее дома или на кладбище. Каждое утро она приносила мужу свежие цветы. И сегодня она не изменила своему правилу, но в этот раз я чуть не опоздал. Она подходила к своему дому, когда я вышел за ворота. Футболка на мне, купальные шорты, в рюкзаке полотенце, блокиратор и страховочная «динамика». Вчера я не придал значение безопасности, а сегодня не смог обойти ее стороной. Ушибленное плечо все-таки побаливало, да и кулак я вчера отбил – вдруг дрогнет рука, разожмутся пальцы, и – здравствуй, кладбище. А искупаться в море я должен был, и тело этого требовало, и душа.

Я помахал рукой, приветствуя Марту, но это ее лишь вспугнуло. Она торопливо поздоровалась со мной кивком и ускорила шаг. Быстро открыла калитку и юркнула во двор.

Я за ворота заглядывать не стал. Я же не петушок, чтобы бегать за курочкой.

Но Марта осталась в моей голове, думая о ней, я не заметил, как проскочил кладбище. И о страховке вспомнил, когда моя правая нога уже стояла на железной скобе. Но слабости в руках не чувствовалось, голова не кружилась, зато лень заявила о себе в полный голос: я не стал подниматься к дереву, крепить к нему веревку и достаточно уверенно спустился вниз без страховки.

Пляж пустовал, под тенью скалы ни одной живой души. А в мертвых я уже не верил, спасибо Паше Опенкову с его мистификациями.

Я вдоволь накупался, просох на солнце и отправился в обратный путь. Чувствовал себя прекрасно, руки слушались безоговорочно, ноги легко находили опоры. И все же я оступился. До финишной черты оставалось совсем немного, я карабкался по расщелине, но вверх смотрел время от времени. Поэтому и не уловил момент, когда на камне, свисающем над морем, появился человек. Подняв голову, я увидел Семена Сальникова. Вернее, человека, который был похож на него как две капли воды. А иначе говоря, Артема, обещавшего мне больше не озорничать.

Он стоял на камне и качал головой, с угрозой и осуждением глядя на меня.

От неожиданности я неточно поставил ногу и оступился. Руками держался крепко, поэтому со скалы не свалился, но голову пришлось опустить. Когда я ее снова поднял, на камне уже никого не было.

Последний отрезок пути я брал осторожно, с оглядкой. Артем запросто мог появиться снова, ударить меня палкой или просто столкнуть вниз. Но при этом я торопился. Было желание нагнать подлеца и поговорить с ним. Если он один, я, возможно, справлюсь. А может, и нет. Я снова мог оказаться в удушающем захвате, и эта мысль сдерживала меня.

Тем временем Артем успел смыться. Для острастки я даже обошел все кладбище, прошел мимо могилы Сальникова, но подлеца так и не нашел. А как я мог еще называть человека, который продолжал морочить голову мне и Марте в свое удовольствие? Он же сам говорил, что нет больше смысла пугать нас.

На этот раз я не мог позволить себе такую роскошь, как пройти мимо Марты. Нажал на клавишу звонка раз, другой, но ни ответа, ни привета. Не хотела она мне открывать, и точка. Что ж, я не гордый, в закрытую дверь ломиться не стану.

Вечером я отправился в поселок, ходил по набережной, терся возле гостиниц: искал Артема и его бестолковых подружек. Никого не нашел, вернулся домой ночью, снова позвонил Марте. Она не отвечала, и свет в окнах не горел. Может, беда какая с ней приключилась? Вдруг сердечный приступ? Или Артем пристукнул?

Эта мысль взорвала меня изнутри. Опенков действительно мог пойти на крайние меры, а деньги у него имелись, было чем заплатить Артему.

Я позвонил Марте на телефон и облегченно вздохнул, услышав ее голос.

– Да, я слушаю, – холодно и устало сказала она.

– Ты где?.. Вы где? – поправился я.

– Ну вот, мы уже с вами на «ты», – едко усмехнулась она.

– Я тут Артема видел, крутился возле вашего дома.

– И я его видела.

– На кладбище?

– В Краснодаре.

– Э-э…

– В Краснодаре я. – Наконец-то в ее голосе прорезались живые нотки. Но в них же звенело возмущение.

– Он там?!

– А я их вместе застукала! – К возмущению в голосе добавилось и торжество.

– В смысле, вместе?

– Подъезжаю, а они возле дома стоят, говорят о чем-то… Хотя нет, о чем говорят, это как раз-то понятно… Ладно, все, не хочу об этом говорить…

– Когда обратно? – спросил я.

Интересно было знать, чем закончилась ее встреча с зятем, но Марта могла и одернуть меня. Не любила она, когда я лез в ее отношения с дочерью.

– Не знаю, думаю, что завтра…

– Спокойной ночи! – Это все, что я нашелся произнести. Сама же сказала, что не хочет разговаривать со мной. Зачем напрашиваться?

Я вернулся домой, поковырялся немного в Интернете и лег спать. Я Опенкову не нужен, если он что-то и задумал, то против тещи. Но пока Марта в Краснодаре, он трогать ее не станет. И сам Артем сюда без нее не поедет. Так что спать можно спокойно.

А уехать в Краснодар он мог сразу же после нашей с ним встречи на кладбище. Ушел от меня, сел в машину, и домой. А потом и Марта уехала. Артем вернулся в Краснодар, сразу же встретился с Пашей, тут их Марта и накрыла.

Ночь прошла спокойно. И утром я выкинул из головы и Пашу, и Артема. Но по пути к морю заглянул к Марте, позвонил ей в дверь. Она не открывала мне, видимо, еще не вернулась. Зато за спиной у меня скрипнула калитка. Я обернулся и увидел бабу Варю. Она шла ко мне, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Платок цветастый на голове, поверх фланелевого халата фартук, об который она вытирала руки, как будто собиралась познакомиться со мной по-мужски. И еще я подумал, что баба Варя может влепить мне пощечину, но загадочность ее улыбки к этому не располагала. Если, конечно, за этой улыбкой не скрывалось коварство и вероломство.