Ученик поневоле - Аманда Фуди

взмолился он, но люфтхунд, похоже, не слышал. Только снова зарычал, когда Сорен протянул к нему руку.

– Тихо, хороший мальчик, – попытался тот его успокоить.

«Не слушай его! Сделай что-нибудь!»

Люфтхунд на секунду встретился с ним взглядом. У него были тёмные глаза, такие же, как у самого Баркли.

Затем чудище отвернулось, ясно давая понять, что ему нет дела до его тяжёлого положения.

Сорен говорил о люфтхундах как о существах, не знающих поражений. Вот только где сейчас были его хвалёные ветра? И вой, призывающий грозы?

Но затем Баркли кое-что вспомнил: он тоже владел магией, хоть и не знал, как ею управлять. Даже без помощи люфтхунда он не был беззащитен.

«Ветер! Ветерок! Ну хоть какой-нибудь!»

Баркли помахал ладонью, попытался свистнуть, щёлкнул пальцами… ничего. Ишволн с любопытством за ним наблюдал, медленно опуская голову. Почувствовав на щеке леденящее прикосновение его дымчатого тела, Баркли отдёрнул голову.

В Занудшире ему просто повезло, он понятия не имел, что делает. Было глупо надеяться, что он овладеет новыми способностями просто по желанию, без практики и знаний о своём чудище.

Но ему необходимо было что-то придумать. Пора было напрячь мозги.

Баркли сказал Сорену, что не знает о люфтхундах ничего, кроме названия, класса и как они выглядят. Но ведь это было не так. Он вспомнил момент, когда они стали партнёрами. Как он мчался по Лесу с невиданной скоростью. Как люфтхунд бежал рядом. Он вспомнил, каково это было – бежать быстрее ветра.

Баркли поднял руку к лицу ишволна и постарался пробудить в душе те ощущения.

«Ветер!»

Вырвавшийся из его ладони поток воздуха разорвал дымчатое тело ишволна на клочки. Не дожидаясь, пока оно снова соберётся, Баркли вскочил.

– Стой! – рявкнул Сорен.

Люфтхунд зарычал и прыгнул на него. Баркли уже был у двери. Выскочив в коридор, он сбежал по лестнице, пронёсся по холлу и выскочил на заросшую деревьями улицу. Почувствовав шеей дуновение ветра, он оглянулся и увидел позади люфтхунда.

Их глаза снова встретились. «Спасибо», – обратился к нему Баркли со всей искренностью, хотя ему и не хотелось быть хоть в чём-то благодарным чудищу, что разрушило его жизнь.

Люфтхунд кивнул, будто на самом деле его понял, и растворился в воздухе. Кожу на руке Баркли закололо, оповещая о возвращении чудища в метку.

Сорен что-то кричал ему вслед, но Баркли ни слова не разобрал. Потому что когда он бежал, мало кто мог его догнать.

Глава 11

Баркли нашёл Виолу у ветхого отделения Гильдии. Она стояла, уперев руки в бока, Митзи без остановки шипела у неё на плече. Баркли так им обрадовался, что едва не поцеловал маленького дракона прямо в её чешуйчатый нос.

– Нельзя же так убегать! – возмутилась Виола. – Я тебя обыскалась! Целую вечность тут торчу!

– Правда?

После его выходки в книжном он сомневался, что она захочет снова его видеть. Тем более что он, похоже, был единственным во всём городе, кто не осыпал её комплиментами и подарками.

– Конечно! Сикомор – это тебе не Занудшир. Один ты здесь запросто попадёшь в беду.

Баркли невольно обернулся, но Сорен остался далеко позади, на другом конце города. Он усвоил урок и твёрдо сказал себе, что отныне не отойдёт от Виолы ни на шаг.

– Кстати, насчёт беды…

Он рассказал ей о том, что с ним приключилось, включая все подробности кошмарного знакомства с Сореном.

– Я не понимаю! – сорвался под конец Баркли. – Это же наверняка противозаконно! Он пытался украсть моё чудище! Хотел меня убить!

Помедлив, Виола мягко сказала:

– Конечно, это противозаконно. Но, боюсь, здесь законы не имеют особой власти.

– В смысле?

– Лес известен своей… как бы помягче выразиться… грубостью?

– Грубостью? – опешил Баркли.

– Отсталостью? Неотёсанностью? Все считают его глухоманью. Сикомор – не просто самый крупный город в Лесу, он единственный. Во всех остальных Дикоземьях есть кучи больших и малых городов с памятниками и университетами, а в Лесу… одни деревья. Поэтому на здание Гильдии подуть страшно, как бы не развалилось: местное отделение почти не получает финансирования. И я слышала, что градоначальника Сикомора не волнуют правила и их нарушители.

Баркли в жизни не слышал ничего более смехотворного. Что значит «не волнуют правила»? Да, в Занудшире правил было слишком много, не поспоришь, но не все они были глупыми. Неудивительно, что в Сикоморе царил хаос.

– Но как тогда защищать людей от плохих людей? – раздражённо спросил он.

Она успокаивающе положила ему на плечо руку.

– Не знаю, и я, как и ты, не в восторге от здешних порядков. Ты не чудолог, но стал партнёром по-настоящему могущественному чудищу, и найдётся немало тех, кто захочет воспользоваться тобой в своих целях. Но мы этого не допустим.

Виола сказала «мы». Баркли так и не передумал не брать у неё деньги, и, если на то пошло, это из-за неё он стал партнёром чудищу, но он был благодарен ей за помощь. Было приятно осознавать, что ты не один.

– Идём, – позвала она. – Найдём того, кто на самом деле сможет избавить тебя от метки.

Она отвернулась к входу в отделение Гильдии, но нахмурилась, увидев потёртое объявление об отборе, и пробормотала:

– Я не знала, что он уже идёт. Неудивительно, что в городе столько путников. Интересно, а… – Она нервно тряхнула головой. – Нет. Он бы не пришёл.

– Что-то не так? – спросил Баркли.

Виола нацепила на лицо фальшивую улыбку и поправила несколько брошек и значков.

– Нет, наоборот. Мало кто знает об удалении метки, так что нам повезло, что сейчас в Сикоморе собралось столько выдающихся чудологов.

Она толкнула двери и махнула ему, призывая следовать за собой.

Баркли, помня объяснения Виолы, ожидал увидеть что-то вроде приёмной. Но интерьером отделение Гильдии скорее походило на таверну, причём тоже весьма обшарпанную. У многих стульев перед барной стойкой отсутствовали ножки. Неровный пол был весь в потёках пива. Зелёная краска облазила со стен, как обгоревшая на солнце кожа.

Но здесь хотя бы было уютно. Над камином висел коричневый герб, а стены были завешаны чучелами голов чудищ и картами мест, о которых Баркли слыхать не слыхивал. Толстый ствол растущего посреди комнаты дерева был весь утыкан листовками. Всевозможные чудища сидели на балках или ползали по полу, рыча, ухая и подбирая объедки.

– Как