Синдром второго шанса - Лаванда Риз

– Ты будешь вязать мне носки, ожидая меня с охоты. Шучу! Просто будем учиться уживаться под одной крышей в одинаковых бытовых условиях, принимая заскоки друг друга, как характерные привычки. Мы будем ругаться, мириться и делать детей.

– Просто всеобъемлющая жизненная программа, – моя ирония его совершенно не задела, его приподнятому настроению можно было только позавидовать. – Я ведь о тебе совершенно ничего не знаю, ни о твоих вкусах, ни о предпочтениях. Я выхожу замуж за очень богатого, красивого кота в мешке.

– Предположи, – с азартом бросил Натан, с интересом покосившись на меня. – Каким ты меня видишь?

– Ты требователен, предпочитаешь всё качественное и дорогое, любишь скорость, технику, возможно даже экстрим, ты избалован женским вниманием и многое испробовал в сексе, ты циник, одиночка в душе, поэтому держишь людей на расстоянии. Твой изощрённый ум в вечном поиске новых впечатлений, поэтому ты частенько играешь на человеческих эмоциях, моделируя конфронтационные ситуации, как в случае с твоей семьёй. Ты быстро разочаровываешься в источниках своего удовольствия, не в состоянии определить, что же именно сделает тебя счастливым.

– Хм, очень близко, – усмехнулся Натан. – Интуиция или дедукция? Тебе можно работать в полиции. Детектив Кира Гроссу!

Озвученная суть, правда о моём прошлом, прозвучавшая из его уст, заставила меня снова поймать себя на мысли, о желании кому-нибудь раскрыться. Мой телефон настойчиво затрезвонил в сумочке. Натан молча взял его из моих рук и без колебаний выбросил в окно.

– Купим тебе новый. Родителям будешь звонить с моего, мне мой братишка названивать вряд ли станет. Он и так всё понял и уж точно страшно зол. Мы едем в аэропорт, потому что срочно покидаем Балтимор. Моё логово Лос-Анджелес, я там царь и бог, и Эйдан принципиально туда не сунется. Чего нос повесила?

– Я … я не готова вот так спешно оставить родных, маму. Я … только их обрела, – выдавила я, осознав поспешность своего решения. – Семья для меня первостепенна, не хочу снова делать им больно! Давай останемся в Балтиморе, – на мой умоляющий тон, Натан только несогласно покачал головой. – Дай мне хотя бы поговорить с ними перед отъездом!

– Знаешь в чём твоя проблема? В эмоциях! Не поддавайся неверному желанию солнышко. Переспи с принятым решение где-нибудь на безопасном расстоянии, а затем уже планируй свои действия дальше. Мы вылетаем через полчаса и точка!

Вот так, перейдя через грань миров в поисках своей призрачной судьбы, я оказалась на борту самолёта с человеком, который станет моим мужем всего лишь через несколько часов, которого я почти не знаю и ничего к нему не испытываю. Я чокнутая? Конечно же да!

Но по-настоящему я занервничала, когда сжала пальцами ручку, собираясь поставить роспись в брачном договоре, наспех составленном юристами.

– Что не так? Стала сомневаться на счёт третьего пункта? Так это была целиком твоя идея, – почти постоянно Натан говорил со мной таким тоном будто подтрунивал надо мной. Вот и сейчас, склонившись рядом, он издевательски улыбается.

– Нет, я не претендую на твоё состояние ни в случае развода, ни в случае смерти, просто … это ведь судьбоносное решение. Разве ты не чувствуешь, что мы полностью изменим свою жизнь? Это ведь не игра, Натан, но мне почему-то кажется, что для тебя это очередное развлечение.

– О, господи, Кира, что за манера всё усложнять?! – прыснул Натан, вскинув свои улыбающиеся глаза на своих юристов. – Нет, вы видели? Ну, где ещё можно найти такую девушку, способную отказаться от баснословного капитала Прайсов и ещё такую блин, правильную! Подписывай, я голоден!

И я это сделала. Поставила роспись, официально став миссис Прайс.

– Я тут кое-куда выходил с утра, – открыв изысканную коробочку, Натан извлёк из неё неописуемой красоты кольцо, ну мне, по крайней мере, так показалось, до этого таких драгоценностей у меня отродясь не было. И пока я потрясенно хлопала своими не менее роскошными ресницами, он ловко одел мне его на палец. – Ты моя жена, Кира, и ты останешься ею до конца моих дней. И я не повторю ошибки Эйдана, развода я тебе никогда не дам.

На нашей свадьбе не было гостей, и это тоже неимоверно тешило моего новоиспеченного мужа, как и та стопка газет, которые он по очереди разворачивал во время праздничного обеда.

– Мне нравиться разыгранная мною партия, – довольно протянул Натан, отложив в сторону уже пятую газету по счёту. – Мои родственники захлебнутся желчью. Как же приятно, чёрт возьми!

– Не дай бог, кому-то так любить свою семью, – съязвила я. – Чем ты там так упиваешься? Позволишь взглянуть?

Полосы газет пестрели нашим с ним фото и сообщениями о том, что самого завидного жениха, наконец, окольцевала скандальная и неуравновешенная экс-жена Эйдана Прайса. Событие, по словам газетчиков, метило на звание самого шокирующего в светской жизни этого года, а меня называли «переходящим вымпелом», задаваясь вопросом что же Прайсы во мне такого эдакого нашли. Общественное мнение меня конечно мало волновало, больше меня терзала необходимость объясняться с мамой.

Я решилась на это, только по возвращению «домой». Домом теперь для меня должен был стать шикарный особняк Натана, по мне так слишком огромный как для двоих, и я не уверена, что эту домину когда-нибудь смогу воспринимать родным. Мне вообще не верилось, что я отмочила такой номер. По поводу будущего представлялось всё как-то мутно и не очень радужно, я совершенно не сопоставляла нас с Натаном как семью. Вот что значит упрямая одержимость идеей. Ради поисков двойника Маркуса я докатилась до замужества с парнем, за которого при здравом уме никогда бы не вышла.

Принимая богатство Натана как факт, его страсть окружать себя комфортом – я не исследовала комнату за комнатой, чтобы восторгаться и самой себе завидовать вслух или про себя. Просто опустилась на первый попавшийся стул, почувствовав себя разбитой. Мне предстоял телефонный разговор, которого я, по правде, страшилась.

– Мам, – Эмили взяла трубку сразу же. – Прости, я вчера пропала и не позвонила. Я … я тут просто замуж вышла. Звучит безумно, как и всё, что происходит со мной в последнее время. Срочно составленные документы, быстро найденное платье, мировой судья. Какой-то хаос, и совершенно никакой радости. Это … сложно, но так нужно.

– Очень исчерпывающее объяснение, – прозвучавший вместо маминого голос, прошил меня насквозь ледяным шпилем. – Какого хрена ты творишь Кира?! Что же ты наделала?!

– Э…Эй..дан, – задыхаясь, выдавила я, плохо соображая от одного его присутствия на другом конце провода. – Не стоило меня вынуждать к этому. Ты сам не оставил мне выбора Эйдан. Между тобой и мной на самом деле ничего нет, и твои условия мне не подошли, – как можно жестче произнесла я не своим голосом, мысленно представляя, как перерубила некий канат, до этого прочно связывающий меня с ним.

– И ты решила продать себя Натану за поездку в Испанию? … Как же я хочу ненавидеть тебя Кира, … как же я презираю его. Поздравляю, – прозвучало в трубке с чудовищной болью. – Ты собственноручно испоганила себе жизнь. Он бросит тебя через две недели, это самый рекордный срок его отношений. И ты права, между нами действительно больше ничего...