Запретные тайны - Роберт Лоуренс Стайн

Ветер в ветвях повторял зловещее предупреждение Виктории: "Если мы уедем в Черные Розы, одна из нас не доживет до конца года!"

На следующий день Сьюзен вступила под каменные своды небольшой сельской церкви.

Орган безмолвствовал. Гостей не было. Сьюзен не стала надевать белое кружево — на ней было черное траурное платье.

Глаза невесты опухли от слез. Увидев раскрытые, обвиняющие глаза Виктории в гробу, Сьюзен так и не смогла уснуть и проплакала всю ночь.

Тайлер, одетый в черный костюм, уже стоял перед священником с торжественным выражением лица. Рядом с ним стояла Люси, держа в руках букет черных роз. Она явно была недовольна происходящим.

"Этот день должен был стать самым счастливым в моей жизни, — думала Сьюзен, подходя к алтарю. — Но теперь это невозможно. Моя Виктория умерла".

Тайлер сделал шаг вперед и взял ее за руку. Его теплое пожатие немного успокоило ее.

— Сегодня мы начинаем жизнь с чистого листа, — тихо сказал он, не сводя с нее своих синих глаз. — Неудачи преследовали нас с момента нашего знакомства. Но наш брак принесет нам счастье, к которому мы оба стремимся. Поверь мне Сьюзен, — и Тайлер улыбнулся своей невесте.

— Я верю. Я всегда верила, — прошептала она.

Священник принялся читать отрывок из Писания медленным, торжественным голосом.

Сьюзен поймала себя на том, что ее мысли вернулись в далекое довоенное прошлое. Тогда оин была так счастлива! Ее окружали любящие родные-и множество друзей. "Если бы я только вышла за Тайлера до войны, — подумала она. — У меня была бы такая свадьба, о которой я всегда мечтала…

Белое кружево.

Дурманящий аромат магнолий в церкви.

Виктория с букетом невесты в руках. Виктория — живая, невредимая, здоровая и счастливая за меня.

Джонатан рядом с моим будущим мужем.

Отец, ведущий меня к алтарю, поддерживает меня своей сильной рукой.

Мать на передней скамье утирает слезы счастья.

Но я решила подождать.

И теперь — эта пустая церковь. И день, который должен был принести мне безоблачное счастье, наполнен страшной печалью и грустью.

Я потеряла всю свою семью…"

Глубокий голос Тайлера прервал ее размышления.

"Я, Тайлер Фаер, беру тебя, Сьюзен Джентри…"

Сьюзен подняла глаза к красивому лицу своего жениха. "Теперь он — моя семья", — напомнила она себе. Тайлер надел ей на палец скромное золотое обручальное кольцо. Теперь она стала его женой — до того, как смерть разлучит их. Сьюзен произнесла свои обеты и надела кольцо — залог ее любви — на палец Тайлера.

— Навсегда, Сьюзен, — тихо сказал он перед тем, как скрепить свою клятву поцелуем.

— Навсегда, — повторила она. — Навсегда.

Они повернулись и пошли к двери.

— Теперь мы с тобой действительно сестры, — сказала Сьюзен, подходя к Люси. Та потянулась и обняла ее своими холодными руками.

Сьюзен поежилась. Она тоже обняла Люси и отступила назад, но странная девочка повисла у нее на шее. "Она что, задушить меня хочет?" — с ужасом подумала Сьюзен. Она обхватила Люси за талию и попыталась оттолкнуть от себя. Но Люси не отпускала ее. Она привстала на цыпочки и таинственно зашептала Сьюзен на ухо:

— Обещай мне, обещай, что у вас не будет детей. Если ты родишь ребенка, все они будут страдать от проклятия Фаеров — как страдаю я. Обещай, Сьюзен. Помни о том, что мои родители погибли в огне и оставили меня совсем одну. Теперь это проклятие лежит и на тебе.

Тайлер помог Сьюзен выбраться из повозки и лас; ково поцеловал ее.

— Добро пожаловать домой, миссис Фаер.

Звук нового имени Сьюзен поразил ее. Она неуверенно улыбнулась.

— Трудно поверить в то, что мы наконец-то поженились.

— Я знаю, — согласился Тайлер. Они вдвоем поднимались по каменным ступеням, а Люси шла за ними. — Столько времени прошло с того момента, как Джонатан привез меня в Шепчущие Дубы!

Тайлер открыл дверь, чтобы впустить внутрь Сьюзен и Люси.

— Люси, тебе пора в постель, — сказал он. — День был очень длинным, и я уверен, что ты устала.

— Но Сьюзен-то еще не идет спать, — возразила Люси, и глаза ее сузились. — Я хочу остаться с вами на праздничный ужин.

— Сьюзен моя жена, — ответил Тайлер, потрепал девочку по щеке. — Я хочу провести с ней вечер наедине.

Люси топнула ножкой.

— Ты думаешь, что я еще ребенок!

— Люси…

— Я не ребенок. Я не должна делать то, что ты говоришь! — воскликнула Люси, подбоченившись.

"Все не так, как должно быть в этот день, — подумала Сьюзен. — Я даже не могу побыть вдвоем со своим мужем".

— Пока ты живешь в этом доме, ты будешь делать то, что я тебе говорю, — суровым тоном сказал Тайлер.

— Я тебя ненавижу! — пронзительно крикнула Люси и помчалась на второй этаж. Тайлер побежал за ней.

Сьюзен приподняла юбки и тоже бросилась к лестнице. Она схватила Тайлера за руку, он остановился и посмотрел на нее.

— Пусть идет, — сказала она. — Ты прав — день был очень длинным. Она уснет, как только доберется до кровати.

Вдруг они услышали громкий крик, какой-то грохот и новый крик. Тайлер схватил Сьюзен за руку, и они вместе бросились в комнату Люси.

Как только они вошли, Люси схватила одну из своих дорогих кукол и швырнула ее в Тайлера. Тот с легкостью поймал ее.

— Я не ребенок! — закричала Люси. — Ты привозишь мне этих дурацких кукол, потому что ты думаешь, что я маленькая девочка. Ты и не заметил, как я выросла!

Она оторвала голову другой кукле и бросила ее в Сьюзен. Голова упала у ног девушки и уставилась на нее своими немигающими глазами. "Совсем как Виктория в гробу", — подумала Сьюзен.

— Люси, — начал Тайлер низким, угрожающим голосом. — Немедленно прекрати.

— Нет! Я буду делать то, что я хочу. Я убью их! Я их всех убью!

"Что с ней такое? — думала Сьюзен. — Почему она так странно себя ведет?"

— Ты мог жениться на мне, Тайлер. Ты мог сделать меня, а не ее, своей женой. Тогда я имела бы право остаться внизу и говорить с тобой. И ты не отсылал бы меня спать.

Люси оторвала руки другой кукле. Вата, которой она была набита, разлетелась по всей комнате.

"Виктория была права, — вдруг поняла Сьюзен. Люси хочет, чтобы Тайлер принадлежал ей. Ее чувства гораздо сильнее, чем обычная влюбленность маленьких девочек".

Люси схватила свою очередную жертву и принялась рвать ее на части. Тайлер выбежал из комнаты с искаженным от гнева лицом.