Сердитая сеньорита - Китти Лонг

Анхела наклонилась к матери и обняла ее. Девушка почувствовала знакомый аромат «Шанели № 5» и подумала об испуганной молодой женщине с четырьмя маленькими детьми, которая в мгновение ока осталась одна на белом свете, совершенно без средств к существованию. В течение долгих лет ее мать шла к вершинам Олимпа испанской моды, не спала ночами, ходила с исколотыми шитьем пальцами. Фернандес сделала все, чтобы ее дети получили хорошее образование и ни в чем не нуждались. Она была настоящим бойцом. Мама делала все из-за любви к детям. И выиграла.

Я тоже смогу выиграть, подумала Анхела.

— Ты сильно изменилась, моя девочка, — сказала ее мать. — И, наверное, ты права.

Анхела еще крепче обняла ее.

— Этот кофе для меня? — раздался жизнерадостный голос Питера.

Анхела и Фернандес с улыбками отстранились друг от друга. Но девушка вдруг загрустила, потому что вспомнила о прошлой ночи. Если бы не присутствие матери и необходимость играть маленький спектакль, она не знала бы, о чем говорить с Питером. Если бы они вообще смогли разговаривать друг с другом.

Улыбка мужчины была полна сексуальности и легкой доли лукавства, но все это было для Фернандес, не для Анхелы. Выражение его глаз сказало ей, что им еще предстоит поговорить. Девушка отвернулась, с усилием отведя взгляд от его губ. Неважно, для кого играется этот спектакль, одной такой улыбки хватило бы, чтобы свести с ума любую женщину.

— Итак, сеньора де ла Крус, чем мы обязаны вашему визиту сегодня?

Питер облокотился на кухонный шкафчик рядом с Анхелой, слегка прикасаясь локтем и бедром к боку девушки. Дрожь пробежала по ее спине. Запах его кожи и тепло тела, которое находилось лишь в нескольких сантиметрах от нее, смешали и без того беспорядочные мысли Анхелы.

Фернандес смотрела на них двоих, явно пытаясь понять, что же их привлекло друг к другу.

— У меня показ мод в центре Марбельи через час, и я решила заехать к Анхеле, чтобы пригласить ее на ужин в субботу вечером. Но, похоже, мне надо будет поставить еще один стул к обеденному столу.

И она адресовала Питеру улыбку, приберегаемую обычно для привередливых клиентов.

— Ради вас мы всегда свободны, — сказал Питер. — Правда, дорогая?

Он с любовью взглянул на Анхелу, и девушка на секунду забыла, где находится.

— Конечно, — ответила она.

Что он пытается мне сказать?

— В какое время нам подъезжать?

— В семь.

— Отлично, мы будем.

Фернандес взяла сумочку и, выходя, задержалась в дверях.

— Анхела сказала вам, что у нее есть братья?

— С одним из них мы встречались, — ответил Питер с легкой улыбкой. — Фелипе похож на вас. У него такие же большие, выразительные глаза.

Он обнял Анхелу за плечи, и та чуть не растаяла от этого прикосновения. Ей захотелось сильнее прижаться к нему. Но ведь сейчас это можно сделать, не так ли?

— Ну… Все трое моих мальчиков тоже будут там. Габриель и Умберто будут с женами и детьми. — Фернандес снова окинула их взглядом и стала спускаться по ступенькам. — Что ж, до субботы.

Они стояли в дверях в обнимку, являя собой образчик идеальной пары, пока машина Фернандес не исчезла вдали.

Питер тут же сделал шаг в сторону, убрав руку с ее плеча.

— Ты понимаешь, что ты наделал? — Анхела повернулась к нему, чувствуя, как ее тело жаждет, чтобы он вернулся. — Выдавая себя за моего бойфренда, ты вляпался в огромные неприятности!

Во взгляде, который Питер кинул на нее в ответ, не было ничего, кроме деловой сосредоточенности.

— Похоже, что я вляпался только в семейный обед, а потом наконец настанет покой. Да, позволь тебя спросить, хоть кто-нибудь в твоей семье звонит перед приездом?

— Конечно нет. Они — моя семья. Разве ты звонишь своей матери перед тем, как приехать к ней?

— Да, звоню.

— Ну что же. Если тебе нужна тишь да гладь, можешь возвращаться обратно в машину. — Анхела почувствовала, как ее голос становится все холоднее.

Девушка не знала, почему так резко изменилось ее настроение. Наверное, это потому, что она чувствовала себя виноватой за вчерашний вечер. Но Питеру тоже стоило бы постыдиться. И не только за вчерашний вечер, но и за то, каким образом он ворвался в ее жизнь и перевернул там все вверх дном.

— Если моя семья захочет сюда приехать, они могут это сделать в любое время. Им не нужно твое приглашение, потому что у них уже есть мое.

— Как я могу вернуться в машину? Если приедут твоя мама или сестра, это покажется им странным.

— Ты можешь сказать, что мы поругались и теперь ты дуешься на меня.

— Я никогда ни с кем не ругаюсь и тем более не дуюсь, — сказал он и ушел наверх.

Скрипнула дверь спальни, и наступила тишина.

Кухня вдруг показалась Анхеле чересчур маленькой и душной. Девушка схватила садовые перчатки и выбежала наружу. Ухватившись за ближайший чертополох, она начала тянуть его так сильно, словно несчастное растение было ее худшим врагом.

Женщины, подумал Питер с досадой. Ты спасаешь их от неприятностей и что получаешь взамен? Пожелание убираться ко всем чертям! Сколько трудов пришлось приложить, чтобы та пантера, которую Анхела зовет матерью, поверила в сказку про бойфренда.

Хотя, подумал он, в любом случае требовалась новая легенда, поскольку мое присутствие заметили соседи, и, скорее всего, сплетни уже начали распространяться среди словоохотливых домохозяек.

Но никто не будет против, если друг Анхелы примется подстригать газон или даже придет позаимствовать какой-нибудь инструмент к соседу, к Норманну Синклеру, например. Может быть, удастся взглянуть на его дом изнутри.

Хороший план, решил Питер, ничего не скажешь… Только в него не вписывается испуганное лицо Анхелы.

Чего она так боится? Своей матери? В этом случае ей стоит как-нибудь попробовать спринтерский забег от разъяренного мужа клиентки, вооруженного крупнокалиберным ружьем. Вот этого стоит бояться!

Может быть, она боится меня? Нет, не может быть, только не после того поцелуя. Скорее уж мне самому стоит бояться, а также краснеть и бледнеть после всего, что произошло.

Что же происходит с этой девушкой? Если бы Питер смог это понять раньше, то не оказался бы сейчас в роли мнимого возлюбленного Анхелы.

И это я, горько подумал Питер, бывший член «Интерпола» и опытный детектив со стажем, не могу разобраться в мыслях одной-единственной девушки.

Он сел в кресло у окна, которое стало для него таким же привычным, как и сиденье собственной машины. Итак, благодаря Стивену напротив списка номеров теперь появились имена и фамилии. Вчера к Норманну действительно приезжала Мари Элена Кастильо.