Кто натравил Гитлера на СССР. Подстрекатели «Барбароссы» - Александр Усовский

Французские военнопленные

Французы попытались прорвать фронт окружения своих войск ударом с юга – благо, пехотные дивизии 16-й немецкой армии, должные обеспечить левый фланг «стремительного Гейнца», не успевали занять оборону фронтом на юг. 18 мая 4-я танковая дивизия французов (под командой генерала де Голля) атаковала позиции моторизованного корпуса Виттерсгейма у Лаона. Французы действовали отчаянно храбро, но немецкие части, насыщенные противотанковой артиллерией, отбили все их атаки со значительными потерями.

* * *

Но, несмотря на прорыв танков Гудериана к Ла-Маншу, для союзников еще не все было потеряно.

Их группировка в Бельгии, отступив от Брюсселя на рубеж Шельды, имела свой правый фланг у Арраса. От этого города до Перонна, у которого концентрировались части южной группы французов, было всего 40 километров. Два часа хода танковым частям! Достаточно было английским войскам ударами с севера, от Арраса, и французским – с юга, от Перонна, прорвать слабый фронт немцев – и прорвавшиеся к Ла-Маншу немецкие танковые дивизии оказались бы отрезанными от снабжения.

20 мая лорд Горт, командующий британскими силами, такой приказ отдал – наступление должно было начаться на следующий день. Англичане на рассвете 21 мая повели наступление на юг силами 50-й пехотной дивизии и 1-й армейской танковой бригады (около ста танков «Матильда»). Но французы не поддержали это наступление, и британцы, хотя и нанесли серьезные потери 7-й танковой дивизии Роммеля, вынуждены были остановиться. Да к тому же они уже начинали подумывать о срочной эвакуации со столь нелюбезного к ним европейского континента – посему из трех британских дивизий лишь одна и приняла участие в этом наступлении. Больше для блезиру, чем в видах возможного прорыва немецкого фронта.

Французы же вообще так и не начали наступление на своем участке фронта – в результате их промедления войскам немецкой 4-й армии удалось, контратаковав англичан, оттеснить их дальше на север, ликвидировав опасную ситуацию.

Танковые дивизии корпусов Гудериана и Рейнгардта продолжили наступление на север и северо-восток, и 22 мая вышли главными силами к Ла-Маншу. Гудериан захватил Булонь, Рейнгардт, наступающий правее, – Сент-Омер. Под угрозой оказалась последняя удобная гавань союзников – Дюнкерк.

* * *

И в этот момент происходит событие, которое всеми последующими исследователями трактуется весьма противоречиво.

Дюнкерк

Вечером 23 мая генерал фон Рундштедт, командующий группой армий «А», приказал своим танковым дивизиям остановиться на рубеже канала между Сент-Омером и Бетюном. Войскам нужно было поставить новые задачи в связи с кардинальным изменением обстановки. Ибо в это время Браухич, главком сухопутных войск, передал всю 4-ю армию (вместе с ее семью танковыми дивизиями) в состав группы армий «Б». По его мнению, боевые действия против окруженных в северо-западной Бельгии и на клочке французской территории у Дюнкерка войск союзников должны были управляться из одного штаба. А именно – из штаба командующего группой армий «Б» фон Бока.

Но у Гитлера был свой взгляд на развитие дальнейших событий.

24 мая он посетил штаб Рундштедта и категорически запретил танковым дивизиям пересекать линию Лан, Бетюн, Эр, Сент-Омер, Гравлин (рубеж канала), оставив в распоряжении окруженных союзных войск порт Дюнкерка.

Это ничем не мотивированное военное решение кажется на первый взгляд безумием – ведь победа над союзными армиями, окруженными в северо-западной Бельгии, у немцев была практически в кармане! Последний удар по дезорганизованным, охваченным паникой, лишившимся твердого управления английским войскам – и все! Английская армия перестает существовать! Всего делов-то – намотать на танковые гусеницы внутренности трехсот тысяч британских солдат, и в трехстах тысячах английских семей безутешные родственники завесят траурным крепом зеркала; у Британии не останется солдат, чтобы защитить свое побережье (а у английских семей не станет кормильцев, навсегда оставшихся на кровавых песках Дюнкерка)!

Решение о силовой ликвидации окруженной англо-французской группировки подразделениями четырех бронетанковых дивизий было бы вполне логичным – если мы решили считать фюрера германской нации маньяком, впадающим в экстаз от вида человеческой крови.

Если же отрешиться от канонического взгляда на Гитлера как на кровавого упыря, жаждущего убийства ради убийства, – ситуация меняется кардинально.

Если совершить немыслимое – начать рассматривать действия рейхсканцлера Германии как поступки ответственного политического деятеля, желающего как можно менее кроваво закончить войну, – то остановка немецких танковых корпусов есть решение вполне обдуманное и абсолютно логичное.

Наступающие немецкие танки были ВПОЛНЕ В СОСТОЯНИИ отрезать английский экспедиционный корпус от Дюнкерка (как они отрезали его от Антверпена и Булони) и в течение трех-четырех дней уничтожить и пленить его остатки. Это признают и немецкие, и английские генералы.

Вместо этого германские танковые корпуса 23 мая были остановлены у Абвиля.

Это было не военное решение.

Это был ПОЛИТИЧЕСКИЙ ход Гитлера.

24 мая состоялось совещание Гитлера с Рундштедтом. Блюментрит, в то время начальник оперативного отдела в штабе Рундштедта, свидетельствует:

«Гитлер пребывал в очень хорошем настроении… и высказал нам свое мнение, что война будет закончена в шесть недель. После этого ему бы хотелось заключить разумный мир с Францией, и тогда была бы открыта дорога для соглашения с Англией.

Затем он удивил нас своими восторженными высказываниями о Британской империи, о необходимости ее существования и о цивилизации, которую Англия принесла миру. Он сказал, что все, чего он хочет от Англии, так это чтобы она признала положение Германии на континенте. Возвращение Германии ее колоний желательно, но это несущественно. В заключение он сказал, что его целью является заключение мира с Англией на такой основе, которая была бы совместима с ее честью и достоинством».

Блюментрит, конечно, мог чего-то поднапутать. Но вот свидетельство Чиано, итальянского министра иностранных дел, – он говорит о том же!

Давайте без ненужного тумана – Гитлер остановил свои танки перед Дюнкерком для того, чтобы избавить Англию от горького унижения и тем самым содействовать миру. Нормальный ход вменяемого политика – зачем проливать реки английской и немецкой крови, через которые потом будет невозможно установить мосты мира? Зачем ненужное уничтожение английской армии, гибель которой будет беспроигрышным доводом для сторонников «войны до победного конца»?

Ах, англичане блестяще организовали операцию «Динамо»! Подумайте, какие мастера эвакуаций! Можно подумать, если бы Гитлер не дал английскому адмиралтейству трех дней для организации работ по вывозу английской армии с континента, то англичане увидели бы своих горе-вояк живыми!