Хорошие парни не всегда бывают первыми - Чингиз Абдуллаев

– Нет. Игнат Никодимович был известным человеком. У нихтакая мощная компания. Вы же знаете, что есть такие известные компании, которыевсегда в центре внимания журналистов. К тому же после смерти Раздольского о нихмного писали. А у Северцова было столько неприятностей.

– И вас не насторожило, что в эту поездку отправилосьстолько людей, которые его знали?

– Конечно, нет. У нас в Египет ездила целая группа известныхартистов, которых все знали. У нас часто ездят известные актеры, бизнесмены,политики, даже футболисты. Из-за этого мы должны отказывать другим?

– Он говорил мне, что в Токио ему кто-то угрожал. Вы незнаете, кто именно?

– Никто ему не мог угрожать. Он практически не выходил изотеля, – ответила Лилия Леонидовна, – и мы все время были вместе.Почти сутки. Еще только прибалты приехали вместе с немцами. Нет, я уверена, чтоникто не мог ему угрожать. Я даже Шакеева к нему не подпускала.

– А почему именно Шакеева? – сразу спросил Дронго.

– Я думала, что вы знаете, – замялась Туманова. –Дело в том, что Алим Сафуанович только четыре месяца как работает в Кемеровскойобласти. До этого он работал в Башкирии. На очень ответственной должности вадминистрации Президента Башкирии. Но когда начались все эти проверки на ихювелирном заводе, то пострадал и Шакеев. Его сняли с работы. И он переехал вКемеровскую область, где уже работал его старший брат.

– Значит, у Шакеева были причины не очень любить Северцова?

– Возможно, и были. Но он их держал при себе.

– А зачем Шакеев отправился в такую дальнюю поездку? Начиновника это совсем не похоже. Его выгнали с работы в другом месте, помоглиустроиться в Кемеровской области, и он, проработав только четыре месяца, решаетсразу полететь в отпуск на Таити. Нелогичный поступок. Для начала нужно хотя быпроработать одиннадцать месяцев. Затем закрепиться, а не ездить на курорт.

– Он объяснил, что в администрации график отпусковутверждался заранее, – ответила Туманова, – а нас такие частности неинтересуют. Это его дело, когда он оформляет себе отпуск.

– А Слепакова? – уточнил Дронго, чувствуя, как легкокраснеет. – Она ведь тоже знала Северцова до этой поездки.

– Она знает всех богатых мужчин, – прямо ответила ЛилияЛеонидовна, – у нее такая профессия. Конечно, она все знает, все замечаети все видит.

– Ваккер как ювелир тоже был знаком с Игнатом Никодимовичемдо поездки сюда. Затем Помазков. Он, по-моему, вообще ненавидел Северцова.Хорошо, что нас не понимает наш местный полицейский, иначе он бы давно провелобыск в каюте Помазкова. Я сам слышал, как он назвал погибшего «сволочью».

– Я этого не знала.

– Остаются Ефимов и Вахидов. Я думаю, что, если поискать, уних тоже были причины не очень любить Северцова? И вы о них наверняка знаете.

– Вахидов имел какие-то дела с компанией Северцова, –осторожно сказала Туманова, – а Ефимов был их страховщиком. Господи, ятолько сейчас понимаю, что они все оказались здесь не просто так. Какой кошмар.Я раньше об этом даже не думала.

– И у всех могли быть конкретные причины для убийстваСеверцова?

– Этого я не могу сказать.

– А остальные члены вашей группы раньше пользовались вашимиуслугами?

– Слепакова ездила в Чехию и в ЮАР по нашим маршрутам.Вахидов плавал по норвежским фьордам. Но тогда он был со своей семьей. Пронесчастного Северцова я вам уже говорила. Да, еще. Ефимов ездил на Алтай. У насбывают и такие путевки. Ему там понравилось. Вот, собственно, и все.

– Теперь вы понимаете, что все члены вашей группы так илииначе были связаны с Северцовым, а это не может быть случайным совпадением.

Они услышали осторожный стук в дверь. Миго нахмурился,поднялся, словно готовый отразить возможную атаку. Туманова испуганнооглянулась, как будто опасаясь, что в конференц-зал ворвется убийца. Но дверьнеожиданно открылась, и в конференц-зал медленно вошел Борис СигизмундовичВаккер. У него дрожали губы, дергались глаза, было заметно, как он испуган.

– Я пришел сам, – сказал он, жалобно глядя на Дронго, –я узнал, что случилось, и решил прийти сам...

Миго понял, что произошло нечто непредвиденное. Он сразуобратился к Дронго.

– Что говорит этот человек?

– Он напуган, – пояснил Дронго. – Он занимаеткаюту рядом с каютой погибшего. И тоже был ювелиром. Сейчас я с ним переговорю.

– А госпожа Туманова будет переводить мне на французскийвашу беседу, – предложил полицейский, – а потом вы мне расскажите, очем именно с ней говорили.

– Согласен. – Дронго взглянул на вошедшегоВаккера. – Садитесь, пожалуйста, Борис Сигизмундович. Нам нужно о многомпоговорить.

– Это правда? – жалобно спросил Ваккер, усаживаясь настул.

– О чем вы спрашиваете?

– Вы же знаете. Я встретил внизу, у своей каюты, какого-тогосподина в форме. Он сказал, что меня ищут. Я спросил, что случилось с моимсоседом, и он сказал, то Северцов убит.

– Это наверняка был Жербаль, – поморщился Дронго,вспоминая старшего помощника, – слишком исполнительный и не очень умный.

– Почему его убили? – шепотом спросил Ваккер. –Кому он мешал?

– Говорите громче, – попросила Туманова, – я неслышу, о чем вы говорите. А мне нужно переводить.

– Как вы разговаривали со старшим помощником. Вы знаетефранцузский язык? – уточнил Дронго.

– Немного. Но немецкий лучше. Кто убил Игната Никодимовича?

– Это я должен спрашивать у вас. Раз вы явились сюда в такомсостоянии. Вы ведь знаете, какая тайна предшествовала появлению Северцова наэтом корабле. Да и вы сами не случайно появились именно здесь. Только учтите,что мне необходимо знать всю правду, иначе не имеет смысла нам разговаривать. Ядолжен знать, почему вы совершили такое долгое путешествие.

– Да, конечно, вы правы. Нужно было еще вчера вам всерассказать, – вздохнул Ваккер. – Как только я вас увидел на корабле,то сразу понял, что вы прилетели сюда не просто так. Вы ведь подозревали, чтонечто подобное может произойти?

– Нет. Я первый раз в жизни приехал на Таити, чтобы увидетьэти места. Просто как путешественник. Так почему вы здесь оказались?

– Это была идея Юриса Яновича, – ответил Ваккер, –мы сначала даже не думали сюда лететь.

– Кто такой Юрис Янович? Среди ваших пассажиров нет человекас таким именем и отчеством.

– Это Зигнитис, – пояснил Борис Сигизмундович, –господин Зигнитис. Самый крупный ювелир из Латвии. На самом деле они компаньонывместе с Дагнией Карловной. Это его супруга. Она тоже из семьи потомственныхювелиров.