На закате - Сандра Браун

Разбуженная раскатами грома, Лидия рывком села на матрасе. Она не понимала, что это – продолжение сна или явь. Только что ей привиделся Клэнси. Он будто бы забрался к Лидии в постель и сдавил горло грязными руками, чтобы она не кричала. Девушку прошиб холодный пот. Ей все еще чудились мерзкие пальцы Клэнси, боль от того, что он душит ее, и отчаянные попытки вырваться.

А Росс лежал и думал, что только последний идиот уступил бы теплый и уютный фургон девице, которая все равно рано или поздно от него сбежит. Он уже вымок до нитки и дрожал как в лихорадке. Косые струи с остервенением поливали и самого Росса, и насквозь мокрую постель. Пусть девица убирается к черту, прихватив с собой миссис Уоткинс и всех прочих! Что до него, то он займет свое законное место. Росс выбрался из-под фургона и взялся за полог как раз в ту минуту, когда Лидия откинула его.

В первый момент оба оцепенели, явно не ожидая этой встречи, и лишь вспышка молнии, которая рассекла небо, как извилистый голубой шрам, вернула их к действительности.

Взяв Коулмена за руку, Лидия поспешно втащила его внутрь. Он потерял равновесие и упал на колени, содрогаясь от холода и сырости.

Не замечая того, что ее сорочка промокла, Лидия начала расстегивать рубашку Росса.

– Вы же простудитесь. Раздевайтесь немедленно! И штаны снимайте.

Росс, окоченевший до костей, даже не делал попыток сопротивляться. Кое-как Лидия стащила с него рубашку, которую можно было хоть выжимать. Она зажгла лампу и, бросив быстрый взгляд через плечо, увидела, что Коулмен раздевается. Не желая смущать его, девушка предложила:

– Когда будете готовы, передайте мне ваши вещи. Я повешу их на веревку.

Пропитавшиеся водой штаны весили не меньше тонны. Не оборачиваясь, Лидия взяла их у Росса вместе с носками и нижним бельем и кое-как развесила.

Обернувшись, она увидела, что Коулмен завернулся в одеяло.

– Вам холодно? Вы весь дрожите. – Пошарив в комоде, Лидия достала полотенце. – Вытирайтесь.

Пока Росс яростно растирал голову, она другим полотенцем начала вытирать его грудь. На мгновение он замер, но тут же овладел собой. Между тем руки Лидии переместились ему на плечи, а затем на живот.

Ее поразило его мускулистое загорелое тело. Кое-где виднелись шрамы, а один, под левым плечом, напугал девушку – казалось, оттуда вырван кусок мяса. «Наверное, ему было очень больно», – с сочувствием подумала она, стараясь не потревожить это место.

Его грудь, поросшая густыми волосами, тоже поразила ее. Волосы напоминали темный курчавый мох. Ниже, на животе, они становились более редкими и шелковистыми, треугольником сбегая к пупку.

Росс затаил дыхание, почувствовав, как руки Лидии прикоснулись к округлой впадинке и тут же снова побежали вверх по ребрам. Обернув полотенце вокруг шеи, он схватил ее за руки. Росс хотел всего лишь остановить Лидию и не думал, что ему так легко удастся оторвать ее от пола. Невесомая, как перышко, Лидия взлетела к нему на бедро и прижалась грудью к мощному мужскому торсу. О боже! Ведь одеяло ничего не скрывает. Она наверняка чувствует, какой он твердый.

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. В тишине слышалось лишь прерывистое дыхание обоих и бешеный стук двух сердец.

Будь они прокляты, ее бездонные глаза! У Росса закружилась голова, когда он взглянул в эти янтарные глубины, мерцающие тысячами граней. И почему, черт побери, боги подарили ей такой соблазнительный рот, похожий на спелый сочный плод, в который так и хочется впиться зубами. А какое нежное у нее тело! Как будто в нем совсем нет костей…

Россу мучительно захотелось поцеловать Лидию, прильнуть к очаровательному пухлому рту своими нетерпеливыми губами. Его снедало желание погрузить свою тугую плоть в невообразимо притягательное тепло женского тела. Ему казалось, что он умрет, если промедлит еще минуту.

Но, уступив вожделению, будет всю жизнь об этом жалеть. Овладев собой, Росс разжал руки. Лидия тут же отпрянула. Ее пугал его взгляд – словно искры вылетали из уголков пронзительных зеленых глаз. Отойдя на безопасное расстояние, она шепотом спросила:

– Ну как, вам лучше?

«Это как посмотреть», – подумал Росс, а вслух небрежно бросил:

– Пожалуй.

– Зубы у вас больше не стучат.

– Я почти согрелся.

Почти, как же! Да он весь пылает. Того и гляди волосы вспыхнут.

– Жаль, что у нас нет ничего горячего.

– Не страшно. Может, утром мне удастся разжечь костер.

Ни Лидия, ни сам Коулмен не верили в это, но надо же было о чем-то говорить. Теперь, когда столь неожиданное и бурное объятие осталось позади, им предстояло привыкнуть к совместному существованию в тесном фургоне.

– Надо бы одеться.

– Да, конечно, – поспешно отозвалась девушка, чувствуя, что сердце готово выскочить у нее из груди. Почему она так разволновалась, Лидия не понимала, но при каждом взгляде на треугольник курчавых волос, терявшийся в складках одеяла, ее охватывала сладостная дрожь. – Конечно, – повторила она и отвернулась, делая вид, что поправляет постель.

– Готово, – донеслось до нее через минуту. Обернувшись, Лидия увидела, что Росс сидит на полу уже одетый и натягивает носки. Приглядевшись, она заметила, что его руки и грудь покрыты гусиной кожей.

– Мистер Коулмен! Сейчас же залезайте под одеяло, иначе схватите воспаление легких.

– Нет, я останусь здесь.

– Не спорьте. Я и местечко уже нагрела. – Вот именно этого Росс боялся больше всего. – В конце концов, это ваша постель.

По крайней мере она об этом помнит, и то хорошо.

– Нет, ложись сама.

– Ну пожалуйста! Чего вы упрямитесь?

– Я вовсе не упрямлюсь.

– Нет, упрямитесь. Ведь если бы я не заняла вашу постель, вам не пришлось бы спать снаружи. Я и так чувствую себя виноватой. Не заставляйте меня страдать еще больше.

Росс нахмурился. Лидия поняла, что он вряд ли уступит, но решила сделать последнюю попытку:

– Если вы заболеете, мы не доберемся до Техаса.

– Не заболею.

– А то, не дай бог, умрете. Что тогда будет с Ли?

– Я не собираюсь умирать!

– Кто знает, что может случиться?

– Ладно, будь по-твоему! – взорвался Росс. Чувствуя себя вконец измученным, он рухнул на матрас и натянул теплое одеяло. – Ну вот. Теперь ты довольна?

– Да. – Лидия улыбнулась.

Она подтерла пол мокрыми полотенцами и выкинула их наружу, туда, где уже висела одежда Росса. Поскольку дождь не прекращался, просохнут они не скоро, но оставлять их в фургоне тоже не имело смысла. Задув лампу, девушка завернулась в одеяло и села, прислонившись к стене.

Проклятие! Росс понимал, как должен поступить, но не мог заставить себя сделать это. Как позволить этой девушке, которая спала бог знает с кем, олицетворяла все то, что он ненавидел и от чего всю жизнь пытался бежать, как позволить ей лечь рядом с ним? Там, где еще недавно в изысканной ночной сорочке, отороченной атласными лентами и кружевом, спала Виктория, воплощение целомудрия и чистоты.