Мутант - Робин Кук

– Тогда почему ты опять использовал зиготы?

– К этому времени казалось, что эксперимент прошел блестяще. Кроме того, эти семьи, они идеально подходили для того, чтобы воспитывать необычных детей. Но мне не следовало этого делать. Теперь я это понимаю.

– Понимаешь?

– О Господи, да!

Когда они въехали на подъездную аллею, Маша – впервые с того момента, когда он демонстрировал ей крыс, – почувствовала, что когда-нибудь она, пожалуй, сможет простить мужа. И тогда, может быть, – если с Виктором-младшим все будет в порядке, если ее тревоги за сына беспочвенны – они смогут продолжать оставаться одной семьей. Очень много «если». Маша закрыла глаза и начала молиться. Потерявшая одного сына, она молила Бога сохранить второго. Еще одну потерю она бы уже не перенесла.

Свет в комнате Виктора-младшего все еще горел. Каждый вечер он либо читал, либо занимался. Как бы отчужденно он ни вел себя, он был, в сущности, хорошим ребенком.

Виктор нажал кнопку автоматического открывания гаражных дверей. Как только машина остановилась, Маша выскочила, желая удостовериться, что с сыном все в порядке. Не дожидаясь мужа, она попыталась своим ключом открыть дверь в задний холл.

Дверь не открывалась. Подошел Виктор, но тоже не смог отпереть замок.

– Дверь на предохранителе, – сказал он. – Наверное, Виктор-младший запер ее, когда мы уехали.

Маша стала стучать кулаком в дверь. Гараж наполнился звуками ударов. Виктор-младший не отвечал.

– Как ты думаешь, с ним все в порядке? – спросила Маша.

– Я уверен, что все нормально. Но он никак не сможет тебя услышать, если только он не в общей комнате. Пошли попробуем переднюю дверь.

Они вышли из гаража, обошли дом и подошли к фасаду. Виктор попробовал открыть дверь ключом. Но и эта дверь оказалась запертой на предохранитель. Виктор позвонил. Ответа по-прежнему не было. Он позвонил еще, начиная волноваться. Когда они уже собирались попробовать еще одну дверь, то услышали чистый голос Виктора-младшего. Он спрашивал, кто стучит.

Как только входная дверь открылась. Маша попыталась обнять сына, но он уклонился от объятий.

– Где вы были? – спросил он.

Виктор посмотрел на часы. Без четверти десять. Они отсутствовали около полутора часов.

– Мы были в лаборатории, – сказала Маша. Это было не похоже на Виктора-младшего – как-либо показывать, что он заметил их отсутствие. Он был абсолютно самостоятельный.

Виктор-младший посмотрел на Виктора.

– Тебе звонили. Меня попросили передать, что твоя жизнь осложнится, если ты не одумаешься и не будешь вести себя разумно.

– Кто это звонил? – спросил Виктор.

– Они не назвались.

– Это была женщина или мужчина?

– Я не определил. Говорили не в трубку, во всяком случае, звук был приглушенный.

Маша переводила глаза с мужа на сына. Виктор, в чем дело?

– Конторские интриги. Здесь нет оснований волноваться.

Маша повернулась к сыну.

– Звонивший тебя напугал? Мы заметили, что все двери заперты.

– Немножко, – признался Виктор-младший. – Я потом только понял, что они не стали бы звонить и говорить все это, если бы действительно собирались прийти.

– Похоже, ты прав, – согласилась Маша. У сына была впечатляющая привычка анализировать ситуацию. – Почему бы нам не пойти на кухню. Я бы выпила чаю.

– Я не буду, спасибо. – Виктор-младший повернулся, чтобы идти в свою комнату.

– Сын! – позвал Виктор.

Виктор-младший, поднимавшийся по лестнице, остановился.

– Хочу тебе сказать, что завтра утром мы едем в детскую больницу в Бостон, чтобы ты прошел обследование.

– Я не хочу проходить обследование, я ненавижу больницы.

– Я тебя прекрасно понимаю. Тем не менее тебе придется пройти обследование, так же как иногда это приходится делать нам с мамой.

Виктор-младший посмотрел на Машу. Она хотела обнять его, узнать, не болит ли у него голова и вообще не беспокоит ли его что-нибудь. Но она не шевельнулась: она боялась своего собственного сына.

– Со мной все в порядке, – повторил Виктор-младший.

– Вопрос закрыт, – сказал Виктор, – дискуссия окончена.

Сжав свои ангельские губы, мальчик в упор посмотрел на отца, затем повернулся и пошел наверх.

Войдя в кухню. Маша поставила чайник. Она знала, что пройдут годы, прежде чем она сможет разобраться в чувствах, вызванных сегодняшними откровениями. Шестнадцать лет замужества – а знала ли она своего мужа?

Ветер метал снег в окно, и оконные стекла подрагивали в рамах. Маша посмотрела на часы. Половина первого ночи. Сна не было. Она слышала ритмичное дыхание мужа, спящего рядом.

Свесив ноги с постели, Маша нащупала шлепанцы. Поднявшись, она подхватила халат со стула в углу, открыла дверь и вышла в холл.

Дом потряс резкий порыв ветра. Старое дерево застонало. Маша собиралась пойти в свой кабинет этажом ниже, но вместо этого продолжала двигаться вдоль коридора по направлению к комнате сына. Она толкнула дверь. Виктор-младший оставил окно открытым, и кружевные занавески бились на снежном ветру. Проскользнув в дверь, Маша тихо закрыла окно.

Она взглянула на спящего сына. Светлые завитки волос делали его похожим на ангела. Она едва удержалась, чтобы не коснуться его. Его отвращение к нежности было таким сильным. Иногда было странно думать, что он и Дэвид были братьями. Интересно, его нелюбовь к объятиям и ласкам как-то связана с введением инородных генов? Скорее всего, она никогда об этом не узнает. Но она поняла, что ее волнение по поводу сына не было безосновательным.

Убрав одежду со стула, стоящего рядом с кроватью Виктора-младшего, Маша села. В младенческом возрасте он был просто неправдоподобным ребенком. Он почти не плакал, спал по ночам не просыпаясь. К ее изумлению, он начал говорить, когда ему было всего несколько месяцев.

Маша понимала, что ее восхищение и гордость успехами сына были причиной того, что она никогда не задавалась вопросом об их происхождении. И уж, безусловно, ей никогда не приходила в голову мысль о возможности какого-то вмешательства извне. Только теперь Маша поняла, как наивна она была. Способности Виктора-младшего были более чем способностями гения. Она вспомнила, как в «Кимеру» на шесть месяцев приехал французский ученый с женой. Виктору тогда исполнилось три года. Французы поместили свою дочь Мишель в садик. Ей было пять, и уже через неделю она могла сказать несколько предложений по-английски. Но что было более всего удивительным, Виктор-младший в течение того же периода уже бегло говорил по-французски.

А этот день рождения, когда ему исполнилось три года! Чтобы его отметить, Маша решила устроить вечер-сюрприз. Она пригласила почти всех детей из его группы детского сада. Спустившись из своей комнаты обедать, он неожиданно для себя увидел полную комнату детей с родителями, кричавших: «С днем рождения!» Да, все прошло неудачно. Виктор-младший отозвал Машу в сторону и сказал: «Зачем ты пригласила этих детей? Мне каждый день с ними приходится общаться. Я их ненавижу. Они меня с ума сводят!»