Баллада о королеве драконов - Сильвия Лайм

– Смогу, – кивнул Лот, но в глазах его женщина прочла неуверенность.

Парень поднял руку, повел пальцами. Для мгновенного рисования руна нужны годы тренировок, но и у него уже получалось неплохо, как отметила Настурция.

«Интересно, кто его учил?..»

И тут парень вложил силу. Печать на секунду загорелась, сделавшись для женщины чуть более видимой. Настурция с трудом разглядела пару знакомых завитков, кивнув самой себе: действительно, простая печать поиска. И тут же руно потухло, вновь зависнув серой рябью. Сил для активации не хватило. Лот ощутимо побледнел, высвободив весь запас магии.

– У тебя очень низкий уровень тиаре, – сказала Настурция прохладно. – Зачем создавать печать, если не можешь ее заполнить?

– Я могу, – выдавил парень и прибавил: – Но только один раз.

Женщина вновь приподняла бровь.

– Кого ты искал? – спросила она.

– Друга, – замявшись, ответил он, протянув руку, чтобы развеять печать. Но Настурция быстро сложила алые губы в трубочку и выдохнула узконаправленный поток тиаре. Не успел Лот развеять руно, как печать зажглась, чтобы тут же рассыпаться поисковыми искрами. Все они разлетелись прочь. И через минуту одна вернулась, превратившись в зеркало. Оно показывало худенькую, словно ребенок, молодую девушку, сидящую на корточках в абсолютной темноте. Она тряслась, склонившись к коленям. Но вот что-то заставило ее поднять голову, и всем присутствующим предстало красивое лицо, обрамленное распущенными золотистыми волосами. Под большими глазами залегли черные круги, губы пересохли. Было видно, как она дрожит. Но при этом ни одна слезинка не трогала густые ресницы. Взгляд был ясный, как солнечное утро. И грустный.

– Это же твоя утренняя подружка, – сказала брюнетка в очках и улыбнулась Шейне.

– Никакая она мне не подружка, Эмира. И, как я и говорила, она нажила себе проблем и без меня.

Блондинка безразлично махнула рукой. Настурция бросила на них гневный взгляд. Снова воцарилась тишина.

– Твоя… твой друг, – поправилась помощница коменданта, – в эргастуле. Вернется через неделю.

Лицо парня побелело еще сильнее. Женщине даже стало его немного жаль. Из эргастула здоровыми не возвращаются. Обычно туда попадают по большей части мужчины. Как это удалось хрупкой девчонке?

Настурция развернулась, чтобы уйти.

– Но она же только прибыла… – прошептал Лот. – Это моя вина.

– Что ты сказал? – нахмурилась женщина, развернувшись. Что-то в этой девчонке показалось ей знакомым. И, кажется, она поняла, что именно.

– Она только прибыла. Сегодня вышла из лазарета.

– Амелия Фати? – переспросила Настурция, не веря своим ушам.

Это же на нее напала та банда, которую так и не удалось обнаружить. Она чуть не умерла. Как эта девчонка умудрились за один день схватить три нарушения?

– Да, госпожа.

– Я разберусь, – кивнула женщина и пошла прочь, поманив за собой отряд «костей».

– А меня вы не накажете? – бросил вслед Лотос, выпрямив спину. Но Настурция лишь махнула ему рукой, не оборачиваясь.

Когда уже поздно вечером она постучала в кабинет своего начальника, в ответ прилетело хмурое: «Входи». На коменданте лица не было. Никогда она не видела своего начальника в таком состоянии. Он ничем не выдавал эмоций, холодная маска, как всегда, скрывала все. Но по напряженно сжатым в кулак пальцам, по взгляду, который то и дело начинал блуждать, Настурция видела, что глава Чертога чем-то сильно озабочен.

– У меня для вас есть нечто важное, – четко проговорила женщина.

– Я сейчас не готов обсуждать дела, – ответил комендант, барабаня пальцами по столу. Он что-то просматривал в большом кожаном журнале. Черные волосы упали на задумчивое лицо, высокий, обыкновенно гладкий лоб прочертила напряженная морщина.

Рукописные записи даже с такого расстояния пестрили каллиграфическими завитками. Настурция вдруг поняла, что никогда не видела этого журнала прежде.

– Это насчет той заключенной, что пару дней назад чуть не убили.

Вайлар резко поднял голову. На его лице не отразилось ни единой эмоции, только глаза цвета ртути резко потемнели, став похожими на черный камень Чертога.

– Что случилось? – спокойно спросил он. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он задал этот вопрос, но почему-то Настурции захотелось сделать шаг назад.

«Да что происходит?» – подумала она и начала говорить.

– Девушка попала в эргастул, и я опасаюсь, что, по крайней мере, два нарушения из трех – ложные.

– Ты опасаешься? – медленно, почти по буквам проговорил Вайлар.

Настурция вздрогнула.

– Я не могу найти следов. Это произошло позавчера вечером. Следы предполагаемой магии давно растворились.

Неожиданно кулаки коменданта сжались. Женщина увидела, как тугие мышцы рук натянули ткань рубашки.

«Неужели это я так разозлила его?..» – подумала Настурция, бледнея еще сильнее. Хотя с ее цветом кожи это было сложно.

– Она там уже два дня? – переспросил комендант сквозь зубы.

– Да. – Женщина боялась сказать что-то лишнее.

– Номер эргастула? – прозвучало холодное.

– Пять.

– Надзиратели, проводившие заключение?

– Сид и Лэш. Я уже опросила их. Они… – начала рассказывать помощница, но была резко перебита.

– Я сам! – Скорее прорычал он, чем ответил.

И спустя мгновение вместо коменданта Чертога Ночи перед Настурцией взметнулся черный вихрь. Но и он очень быстро исчез.

Открыла глаза я в теплой постели. Передо мной сиял белизной девственно-чистый потолок.

«Откуда это все в эргастуле?» – подумала я и с удивлением села.

«Лазарет. Я опять в лазарете», – пришла невероятная мысль. Посмотрела на браслеты – алые цепи нарушений исчезли.

«Неужели прошла уже положенная мне неделя?» – я ничего не могла понять. Голова раскалывалась, горло жгло болью. Похоже, я была больна.

В светлой комнате, наполненной пустыми койками, больше никого не было. На тумбочке рядом со мной стоял маленький полукруглый бокал-ваза с одним-единственным цветком дивной красоты. На тонкой ножке, с пятью нежными лепестками, белыми, как утреннее облако. А в самом сердце цветок менял оттенок на желто-розовый. Я никогда не видела подобных растений.

Протянула ладонь вперед и выплеснула из ее центра каплю чистой силы. Получилось! Растение мягко покинуло бокал и поплыло ко мне. Простое колдовство перемещения.

Не стала удивляться тому, как легко мне это дается. Слишком рада была возвращению магии. Закрыла глаза: все верно, блокирующей печати в груди больше нет.