Мерзавцы. Почему женщины выбирают не тех мужчин - Роман Мария Койдль

Кристин тоже была словно окрылена любовью к Клаусу. У нее кружилась голова от его уверенных манер, обаяния, против которого невозможно было устоять, неподражаемого красноречия. Он был с ней деликатен и чуток, старался сделать ей приятное и умел вникнуть в суть ее проблем. Серьезность его намерений не вызывала сомнений. И все же с самого начала ее не покидали сомнения по поводу характера их отношений. Ей казалось, что в них присутствует некое неравенство, которого Клаус не хотел замечать. Поскольку Кристин говорила об этом исключительно намеками, он не догадывался, какая опасность им угрожает. Она «зациклилась» на нем, ее самооценка существенно снизилась, и этого Клаус не мог понять. Причина заключалась в том, что у него просто отсутствовало умение видеть мир глазами другого человека. Он наивно полагал, будто всем людям, как и ему, свойственна одинаково высокая самооценка.

Разумеется, Клаус знал о существовании различий между людьми, с чем ему самому приходилось сталкиваться в прошлом. Но он не мог себе представить, что кто-то способен испытывать сомнения в ценности собственной персоны – сомнения столь сильные, что они препятствуют нормальной жизни человека с другим человеком. Клаусу это было совершенно чуждо, и поэтому он не воспринимал сигналы, посылаемые ему Кристин. У него не было ключа для их расшифровки.

Однажды субботним вечером они вдвоем отправились в центр Гамбурга за покупками. Стояла прекрасная погода, листья деревьев были позолочены лучами мягкого осеннего солнца. Водную гладь реки Альстер рассекали подгоняемые свежим ветром парусники. Они прошли сквозь элегантные торговые павильоны к Новому Валу. При этом Клаус не замечал, что семенившей сзади Кристин все время приходилось догонять его. С его точки зрения, они все делали вместе – шли, периодически останавливались и шли дальше. На взгляд же Кристин, Клаус быстро шагал вперед, задавая ритм их совместной прогулке.

Они остановились перед витриной магазина женской одежды. Клаус не проявил особого интереса к выставленным образцам, лишь пробормотал: «Хм, да, красиво» – и двинулся дальше. Кристин немного задержалась, стоя в растерянности и думая о том, как мало внимания обращает на нее Клаус. Впоследствии она говорила, что ощущала себя в этот момент неким предметом, не имеющим большого значения. Его небрежно брошенное в полуобороте «Кристин!» – призыв идти дальше – она восприняла как крайнее неуважение к ее личности, ее желаниям, ее независимости.

Это была верхушка айсберга, которую так и не заметил пароход под названием «Клаус». Ему было невдомек, что он бороздит арктические водные просторы. До сих пор Клаус плавал со своими отношениями в теплых водах Карибского моря.

При этом он в свое время получил предупреждение. Еще в начале их отношений Кристин призналась ему: она боится, что он попытается «подогнать» ее под свои стандарты. Клаус поначалу не понял, о чем идет речь. Никогда прежде его партнерши не высказывали подобных опасений. В конце концов, он был без ума влюблен и считался с ее желаниями.

То, что при этом он отказался от части своей личности, частично лишился уверенности в общении с другими и утратил чутье, позволявшее ему находить правильное решение, дошло до него лишь позже.

Со временем ситуация ухудшилась для них обоих. Клаус основал небольшую фирму по производству лаков и красок. Он постоянно следил за тем, чтобы его профессиональная деятельность осуществлялась не в ущерб любви. Ему было хорошо известно, что очень часто отношения рушатся из-за чрезмерной загруженности работой одного из партнеров. Правда, Клаус под тяжестью профессиональных проблем зачастую проявлял рассеянность и нервозность, но всегда искал отдохновение и утешение в обществе партнерши. Тем не менее Кристин казалось, что он пренебрегает ею. Она плакала почти каждую ночь, но Клаус не знал об этом. Этими бессонными ночами она думала, что отношения с Клаусом в самом буквальном смысле сведут ее с ума.

В последующие недели и месяцы они стремились поддерживать друг друга и были готовы активно искать решение проблемы. Оба признавали существование большой, ни с чем не сравнимой любви, признавали даже «ненормальность» их отношений – и все же ничего не могли исправить. Для Кристин и Клауса это была «катастрофа» в духе греческой мифологии. Одно неверное слово, одна необдуманная фраза, плохое настроение спросонья – и маленькая лодка их отношений грозила перевернуться.

Они оба были готовы приложить огромные усилия для того, чтобы избежать ссор. Кристин старалась читать желания Клауса по его глазам, а он старался оберегать Кристин от любых невзгод. Тем не менее Клаус все чаще оказывался на поле битвы. И на этом поле он не знал ни правил сражения, ни отведенной ему роли.

Это была битва с противником, над которым он не смог бы одержать верх ни при каких обстоятельствах.

Этим противником являлся отец Кристин.

Многие женщины теряют веру в себя при общении с мужчинами – и не понимают, почему так случается, или же просто не осознают суть происходящего. В их душе глубоко укореняется чувство, будто они никогда ни у кого не смогут вызвать искренний интерес. Из-за такой внутренней позиции – особенно в отношении мужчин, которые представляются им интересными, а потому недоступными (что вовсе не обязательно!), – отношения с представителями противоположного пола каждый раз превращаются для них в испытание собственных возможностей.

Ключевым словом здесь является «равнодушие». С усердием завзятого детектива Кристин выискивала равнодушие, недостаток внимания, отсутствие сердечности со стороны Клауса. Это способствовало возникновению напряжения в их отношениях, тем более что поначалу Клаус совершенно не понимал, в чем дело. Повседневные реакции Кристин казались ему преувеличенными или вовсе неуместными. Клаусу было невдомек, что в Кристин заложена программа, в соответствии с которой она действует. Он в качестве партнера был бессилен что-либо сделать и как-то повлиять на ситуацию. Она реагировала не на него, не на его ошибки и промахи, а на своего отца Германа.

Кристин принадлежала к категории «одиноких дочерей». Это женщины, которые в детстве безуспешно пытались добиться признания со стороны первого мужчины в своей жизни, родного отца. Никого другого они не любили с такой пылкостью, ни от кого другого не жаждали так внимания, понимания и любви. И в этом им было отказано. Отец ушел из семьи, когда Кристин минуло пять лет от роду. Она очень хорошо помнит этот момент. Тогда все ее существо пронзило острое чувство одиночества. Это событие на всю жизнь оставило незаживающую рану в ее душе.

До встречи с Клаусом она уже имела отношения с несколькими мужчинами и даже делила с некоторыми из них жилище. До сих пор проблема «одинокой дочери» давала о себе знать не очень ощутимо. В двадцатилетнем возрасте она принадлежала к тем девушкам, которые «меняли парней, как перчатки». Собственное тело казалось ей не особенно привлекательным, но ее это мало заботило. Вопрос, спит ли она сейчас с каким-нибудь парнем или нет, был для нее несущественным. Она даже забавлялась тем, что соблазняла парней, изображая из себя легкодоступную девушку, и затем тут же бросала их. Парни злились, а Кристин получала то, что ценила больше всего в жизни: внимание.