Близнецы по несчастью - Ольга Баскова

Быстро излечившись от наваждения, называемого «Марианна», отличник отсел от нее за другую парту и перестал помогать в учебе.

– Что ты ему наговорила? – шипела Марианна.

– О, только самое хорошее! – ласково пропела Валерия.

Близняшка верила и не верила:

– Тогда почему же он так переменился?

Девушка ожидала этого вопроса.

– Понимаешь, в кафе он начал признаваться мне в любви, – она скромно опустила глаза. – Однако я не могла тебя предать. Вот он и обиделся на нас обеих, но… – Валерия выдержала театральную паузу, – ты же такая неотразимая и легко найдешь ему замену.

– А ты дура, если не придумала ничего лучшего, как показывать зубы! – голос Марианны сорвался на визг. Завтра намечалась контрольная по химии – самому нелюбимому ее предмету. На крик дочери прибежала взволнованная мама:

– Что случилось, моя девочка?

– Землетрясение! – чуть не выпалила Валерия.

– Марианночка, ты хорошо себя чувствуешь? У тебя все в порядке? Хочешь, я приготовлю тебе чего-нибудь вкусненького?

Лера едва сдерживала слезы. Как ее все достали с драгоценной сестричкой! Интересно, что та ответит дорогой мамаше?

– Я в порядке.

– Вот и отлично, – Серафима Григорьевна бегала вокруг старшей дочери, как наседка. – Сегодня приедет Георгий Матвеевич, ректор нашего университета. Мы с папой все уладим. Ты без проблем поступишь на факультет международного туризма.

«А я? – хотелось крикнуть Валерии. – Какое будущее вы прочите мне?»

– К его приезду надень свое самое красивое платье. – Мать исчезла так же стремительно, как и появилась, не почувствовав настроения младшей дочери. Слезы разочарования закапали из глаз девушки. Ну почему все в семье ведут себя так, будто ее нет на свете?

Заявление Серафимы Григорьевны успокоило Марианну. Если родители договорятся с ректором, оценка по химии ничего не решит. Так что можно посылать взбесившегося очкарика подальше.

– Знаешь, я подумала, – обратилась она к сестре, – ты все правильно сделала. Игорь Тарасов пусть катится ко всем чертям.

Ректор Национального университета Георгий Матвеевич Семихин приехал в восемь вечера, как и обещал. Где и как он познакомился с отцом двойняшек, девушки узнали позже. Строительная фирма, в которой Ярцев продолжал работать менеджером, помогла построить ему прекрасную дачу. Теперь Семихин всем рекомендовал это предприятие, не забывая с теплотой отзываться о его служащих.

– Если вам что-нибудь понадобится… – сказал он как-то Виктору Георгиевичу. Тот не преминул воспользоваться разрешением и просить за одну из дочерей. Пристроить ее ректору ничего не стоило. Сегодняшний его визит был просто данью вежливости. Как отказаться от приглашения поужинать, если отец будущей студентки буквально вцепился в тебя, как клещ? Впрочем, он не пожалел, что пришел. Высокая полная супруга Виктора Георгиевича встретила гостя по-королевски: для нее ректор местного вуза был чем-то вроде наследного принца Англии. Усадив его за стол, уставленный всевозможными закусками, способными удовлетворить любого, даже самого прихотливого гурмана, женщина позвала Марианну. Та не преминула явиться, ослепив стареющего ловеласа (такие слухи ходили о Семихине). Увидев прекрасную стройную блондинку, как ему показалось, без труда сумевшую бы составить конкуренцию любой кинозвезде, ректор поперхнулся салатом из крабов.

– Я и не думал, что у вас такая очаровательная дочь, – откашлявшись, мужчина маслено улыбнулся. – Ее пребывание в стенах нашего университета, я уверен, повысит его рейтинг.

Девушка не поняла шутку. И черт с ней. Старик явно пускает слюни, а это действует ей на пользу. Итак, она может считать себя студенткой. Георгий Матвеевич галантно придвинул ей стул:

– Садитесь рядом со мной. Любоваться на такую красоту – что может быть лучше! Давайте я за вами поухаживаю.

В комнату заглянула Валерия.

– Мама, кажется, у тебя горит пирог.

Серафима Григорьевна всплеснула руками:

– Совсем забыла! Знаете, когда принимаешь человека столь высокого ранга…

Валерия хотела уйти, но ректор остановил ее:

– А это что за прелестное создание? – он переводил взгляд с одной сестры на другую. – Милейший Виктор Георгиевич, только не говорите, что у вас их двое. Находясь в таком цветнике, любой просто сойдет с ума.

Ярцев открыл было рот, собираясь представить Валерию, однако подоспевшая супруга не дала ему этого сделать.

– Дорогая, – ее ласковый тон была фальшив до предела, – ты должна закончить свои дела.

Валерия вспыхнула: ее вежливо выпроваживали.

– Конечно, мама, – как она желала запустить в женщину тарелку с холодцом! – Я все помню. Надеюсь, вы меня извините.

Ректор, осиливший к тому времени несколько рюмок водки, решил: две все же лучше, чем одна.

– Пусть она останется, – попросил он.

– К сожалению, ей пора идти, – родительница была непреклонна. – Когда вы придете в следующий раз…

Кивнув на прощанье Семихину, Валерия, закрыв дверь, притаилась за ней. Интересно, как мать охарактеризует свою вторую дочь?

– Виктор Георгиевич, – ректор первым нарушил молчание, – вы не просили за Валерию. Надеюсь, она тоже хочет поступить на факультет международного туризма?

И опять вовремя встряла Серафима Григорьевна:

– Марианночка у нас – талантливая и умная, – Валерия в который раз убедилась: в матери погибла великая актриса и писательница, – Лерочка – полная ей противоположность. Вы не смотрите, что они похожи как две капли воды. Я, конечно, желаю добра своим детям, но… – она тяжело вздохнула, – Лерочка не потянет университет. Она с трудом осиливает школьную программу. Ей прямая дорога в профтехучилище. Согласитесь, не всем же получать высшее образование, – мать отправила в рот кусок жареной рыбы, – в наше время хороший парикмахер ценится так же, как и хороший юрист.

Что-то в ее тоне подсказывало ректору: мадам Ярцева врет, причем довольно явно. Однако он никогда не считал нужным влезать в чьи бы то ни было семейные дела.

– Вам виднее, – мужчина пожал плечами. – И все же я мог бы вам помочь. Такая приятная девушка. Ничего, что она не успевает в школе. Знаете, у нас учатся всякие.

– За эту вам придется краснеть, – парировала хозяйка дома. – И давайте оставим эту тему. Попробуйте жаркое.

Валерия, притаившаяся за дверью и слышавшая каждое слово, умирала от желания вбежать в комнату и наконец-то, высказав матери все накопившееся за столько лет, вылить ей на голову графин с вином, но не решилась. Семихин все не прекращал разговор.

– А как вы относитесь к сестре? – задал он вопрос Марианне, сидевшей с невинным видом. Та потупила глазки:

– Я согласна с мамой. Приняв Валерию в университет, вы об этом пожалеете.