Чужое тело - Алексей Изверин

Сержант все так же стоял на месте.

– Ну, что застыл-то? – Я внезапно ощутил интерес. Завтра же… То есть когда проснусь… Милена и Светлан мне поединок обещали. Посмотреть бы на то, как тут тренируются, а? Может, и самому чему поучиться.

– Да, ваше высочество. Отроки, продолжать!

Отроки нехотя разбились на пары, как и были, и принялись мутузить друг друга палками.

Сержант чуть встряхнулся, пришел в себя. И хотя от него по-прежнему несло перегаром, но дело он свое знал. Отроки мутузили, сержант поправлял их, а при неправильных движениях сам выдавал провинившемуся по первое число.

– Четче удар! – Сержант метался между тремя парами, сражаясь с алкоголем. – Вот ты, блокируй мой… – Меч без резкого замаха опустился на плечо взвывшего отрока. – Ну, понял? Будешь так медленно защиту ставить, сам без рук останешься! Еще раз! Пока не получится!

Мне поставили походное складное кресло, которое я проигнорировал, смотрел на тренировку. Было очень интересно.

Удар начинается с ног, проходит по бедрам в живот и спину, а уже только оттуда в руки, рушится полным усилием всех мышц тела. Шаг ногой вперед, с резким выдохом – удар! Отступление, меч вверх, блок! Потом по шее от сержанта, потому что что-то неправильно, и снова те же движения.

Отроки двигались хорошо, гораздо лучше, чем Вербицкий, когда он приволок тренировочный меч в спортзал и пытался что-то показать. Серега-большой тогда легко уклонялся от клинка и выдавал Вербицкому леща за лещом, поучительно подсказывая, что меч та же палка, и ничего не зависит от оружия, а все зависит от человека.

Потихоньку стали появляться новые действующие лица.

Сначала какие-то аристократы из дворцовых обитателей запестрели на стенах. Потом появились группки солдат, такие же бородачи, что меня охраняли, только без шлемов и кольчуг. Группировались поодаль, на нас поглядывали.

Последним подтянулся большой и здоровый дядька, важномордый, со свитой из охраны и лакеев.

– Генерал Ипоку, граф Септский, – склонился к моему уху Иштван. – Командующий королевской гвардией.

Генерал зыркнул на меня нехорошо. Потом так же нехорошо поглядел на извивающихся в попытках нанести правильные удары отроков. Потом снова на меня. Нахмурился. И решительно зашагал к нам.

Солдат как ветром сдуло. Отроки снова бросили тренировку и сбились в кучу.

Иштван что-то такое прошипел, похожее на ругательство.

Я не обратил внимания, остался стоять как стоял.

За три шага до меня генерал остановился и отрывисто поклонился.

– Ваше высочество!

– Мой генерал! – Чуть склонил голову я. Чем-то напомнило мне это Латинскую Америку. «Пабло!» – «Да, мой генерал!» Это откуда же у меня во сне такой кривой образ-то?

Генерал поперхнулся и воткнул в меня злобный взгляд.

Граф Септский, генерал Ипоку, был высок, широк и толст. И носил он панцирь, золотой, украшенный тонкой гравировкой, изготовленный не иначе как по специальному заказу. А на голове его красовался роскошный золотой шлем, с нащечниками, украшенный высокими перьями. Нащечники генералу явно были необходимы, жирные щеки так и норовили выскользнуть за металл, тонкие губы кривились, а поросячьи глазки важно глядели на мир.

Все вместе, и поворот фигуры, и толстые пальцы на рукоятке полуторного меча на поясе, и пижонский шлем, и все остальное только подчеркивало важность и даже брезгливость генеральской морды.

– Что вы делаете в казармах гвардии?

Я несколько опешил, надо сказать. Вдруг вспомнилось, что я всего лишь наследный принц, а командует-то кто-то другой, явно другой. И как бы генерал имел не больший статус, чем всякие там принцы…

– Сижу, – ответил я.

– Это и так видно! – рыкнул генерал на полтона громче. – Вы мешаете воинской тренировке, ваше высочество! Ступайте во дворец, а не то прикажу выставить вас отсюда силой!

– А посмеешь ли? – спросил я. В груди с неизжитым хмелем из того, не сонного мира вдруг закипела ярость.

Ярость полыхнула и в глазах важномордого генерала.

– Ее величество оставила про вас довольно ясные предупреждения, ваше высочество. В том числе и о количестве розог, кои следует вам выдавать при вашем плохом поведении. Эй, охрана, олухи, побери вас Порождения! Еще раз увижу тут эту соплю, сами на кровавые сопли изойдете. И передайте это лейтенанту Лургу. Иштван, говно зеленое, ты тоже понял все? Пшли вон, обосранцы!

Генерал развернулся и зашагал обратно к казармам, взмахом руки разогнав со своего пути свиту.

Спорить смысла не имело, я поплелся обратно во дворец, сопровождаемый молчаливым Иштваном и еще более молчаливым мастером Клоту.

Вот так-то.

Умыли тебя, принц.

Молчан с мечом наизготовку отступил.

– Неправильно ты, дядя Федор, горло режешь! Вдоль, вдоль надо!

Я перехватил меч еще раз. Рукоятка стала скользкая от пота.

– Еще раз пробуем… Ведешь вдоль! Резче руби!

И второй, и третий… Разе на десятом я шатался не меньше, чем пьяный децимал-инструктор в моем сне.

– Перерыв! – сжалился Молчан, опуская свой деревянный меч.

Я опустил свой, присел на подвернувшийся корень дерева, через голову стащил с себя кольчугу. Милена сказала, легкая… Ничего она не легкая, руки просто отваливаются. И поддоспешник уже выжимать надо. Его тоже снимаем… Ох!

Мечи хоть и деревянные, но тяжеленные, плечи гудят, ноги от прыжков по поляне сами не свои, дыхание с трудом протискивается в грудь, и весь мокрый, как мышь.

– Каково, а? – Рядом со мной на землю плюхнулся Молчан. – Вот так же наши предки рубились. Правда, у них по целому дню махали, туда-сюда… Представляешь?

– Слабо как-то, – выдохнул я. – Тут с утра машешь, а уже ни в одном глазу и руки-ноги отваливаются.

– Ну, так наши предки и тренировались всю жизнь. С утра и до вечера, только этим и занимались. С шести лет, в шесть уже малец деревянный меч получал, настоящий в двенадцать давали. Крестьяне-то этим не занимались, да и времени у них не было. Их дело землю пахать… Кстати, рубишь ты хорошо, где-то учился?

– Да, как-то приснилось.

– Хорошие сны снятся. – Покачал головой Молчан. – Ну что, еще раз?

– Давай… – закряхтел я.

С мечом было сложно, но интересно. Преодолевая усталость, я им махал то так, то эдак, пытаясь достать Молчана. Тот то уворачивался, то блокировал мои удары, и, выбирая момент, поддавал мне то по ребрам, то по плечам. Кольчуга с поддоспешником спасала. Разве что синяки потом будут, да и ладно.