Искры из глаз - Марина Серова

Меркантильность — очень неприятная вещь. Старик не отстанет от Кузнецовой, это точно. А ведь у него все есть: дом, машина — правда, неизвестно, где она теперь стоит, уступив место мне, — гараж, отданный в мое временное пользование. Наверное, есть пенсия, и неплохая. Да заначка в пару миллионов рублей на черный день.

Продажа квартиры Гали Кузнецовой могла бы компенсировать Панину потерю десяти тысяч зеленых. Даже, пожалуй, с лихвой. Так что по бандитской логике нашему дорогому и горячо любимому Олегу Петровичу нет смысла отступать. Хотя его действия и носят противоправный характер. Судиться с Галей бесполезно, пришлось бы ему собирать крохи с ее ежемесячной зарплаты.

Снаружи послышались голоса, и вскоре зашуршал замок отпираемой двери. Я торопливо потянулась рукой к спинке кровати и защелкнула браслет.

Черт! Промахнулась в темноте и не зацепилась за перекладину! Сейчас бандиты войдут и увидят, что я отсоединила наручник от кровати и освободилась…

Я потянулась за ключиком, лежавшим в кармане. Нашарила металлический предмет и вытянула его наружу.

Открывать замок наручника в полной темноте было не совсем легким делом. Дверь гаража уже начинала открываться, а я все еще не могла провернуть ключик.

В мою темницу хлынул свет — дверь открылась. Я стояла вполоборота к вошедшим, а браслет был защелкнут на каретке.

Я успела вовремя.

В гараж вошли трое: Мелконян, Гуркин и Еськов. Мелконян поставил на ящик большую полуторалитровую бутылку минеральной воды и тарелку с пловом. На краю тарелки лежало два кусочка белого хлеба.

— Встань-ка…

Снова двое держали мои руки, а третий перецепил наручник с кровати на мою левую руку.

— Вы принесли мне обед? — спросила я.

— Не видишь, что ли? Скажи спасибо!

— Спасибо, конечно. Только как я буду кушать с одной рукой?

— Справишься.

— Черт бы вас побрал! Хотя бы свет включите…

— Не положено, инструкция.

— Но я не умею есть в темноте. Я же не кошка!

Парни посовещались и решили оставить приоткрытой дверь. Они вышли наружу и стали курить там, а я долго смотрела на тарелку с едой.

Бандиты заметили, что я медлю, и крикнули:

— Долго будешь собираться с духом?

Я сказала:

— Не уверена, что все это не отравлено.

— Что?!

— Пусть кто-нибудь снимет пробу…

В гараж зашел Мелконян.

— Обижаешь, малышка. Это блюдо сделано по моему рецепту.

— Разве армяне делают плов? — удивилась я.

— Почему нет? Одни узбеки на это способны, что ли? А у нас выбор приправ гораздо шире.

Он взял кусочек хлеба, положил на него ложкой немного риса с мясом и откусил.

Доев кусочек до конца, он театрально развел руками и произнес:

— Как видишь, все в порядке, отличный обед. Мы же не отравители, в конце концов.

Я проглотила еду за три минуты. Приправ, что и говорить, было великое множество. Я даже не различила на вкус, чем именно приправляли плов. Только теперь жажда замучит. Слава богу, что меня снабдили целой бутылкой воды, не умру от сушняка.

— Спасибо! Можно забрать тарелку.

Внутрь зашел Еськов и брезгливо взял в руки пустую посуду. Он потянул было руку к бутылке, но я остановила его:

— Оставь это. Мне же нужно будет чем-то промочить горло, когда пища переварится.

Бандит ушел. Дверь закрылась, и вновь наступила темнота.

Я снова отцепилась, поклявшись, что в следующий раз буду осторожней и не дам пропасть самой себе. Затем мне пришла в голову мысль, что неплохо было бы потренироваться в игре «Пристегни себя к кровати». Это поможет скоротать время, да и приобретенная сноровка — не последнее дело.

Полчаса я занималась отстегиванием и пристегиванием. Затем мне такая забава наскучила, и я предалась размышлениям, вытянувшись на кровати.

Пытаться вырваться, что называется, по нахалке, выведя из строя троих бандитов, было бы глупо и самонадеянно. Они тут же поднимут шум и тем самым предупредят всех остальных, что никак не входило в мои планы. Реклама — хорошее дело, только не сейчас. Но это была не единственная причина, по которой я решила отложить побег до глубокой ночи.

До ужина я полуспала, полубодрствовала, постоянно контролируя свое сознание, чтобы не проспать тот момент, когда бандиты придут ко мне на свидание.

Наступило время ужина.

На этот раз я успела пристегнуться загодя благодаря недавним упражнениям и приобретенному навыку.

На ужин мне принесли пару бутербродов со шпротами, прикинув, что мне этого будет достаточно. В принципе они правы, наедаться на ночь — плохая привычка.

Грязную посуду парни забрали с собой.

Когда они приоткрывали дверь, я определила, что сейчас часов девять вечера. Что-то поздновато здесь ужинают.

Интересно, в каком часу Панин ложится спать. Но, думаю, часа в три ночи он наверняка будет дрыхнуть, как сурок. Приходи и бери что хочешь.

Приказав своему организму проснуться именно в три часа ночи, я попыталась заснуть. Вряд ли кто-нибудь теперь придет сюда. Делать им, что ли, нечего, кроме как развлекать меня ночью. Если бы в гараже было хоть какое-то окошко, то по звездам я бы определила время, а часы у меня отобрали.

Я проснулась неожиданно… от какого-то движения.

Что за дьявольщина? Это мне кажется, или на самом деле я не одна здесь?

Моей груди коснулось что-то легкое.

Я протянула руку.

Нечто скользнуло в сторону. Моя рука машинально потянулась в ту же сторону и наткнулась на… мышь!

Я села на кровати. Сна как не бывало.

Проклятье! Меня разбудили, и теперь я не знаю, который час. Мой организм, который должен был подать знак ровно в три часа, был сбит с толку внезапным вторжением.

Ладно, встаем.

Для начала я сняла с рук наручники и засунула их в задний карман. Пригодятся.

Теперь сделаем так. Я отпираю дверь и определяю по звездам, который час. Если небесные часы покажут около трех ночи, то начнется операция под названием «Тайна старика Панина». В принципе мой первоначальный план сработал — я попала на территорию, принадлежащую Олегу Петровичу. Теперь дело за малым — найти сейф.

Если трех еще нет, то придется подождать. Объясню, почему я так зациклилась именно на этом времени. Панин — пожилой человек, а старики часто страдают бессонницей. Но обычно к трем часам утра они засыпают. Максимум — в четыре. Конечно, нет правил без исключений, но будем надеяться, что я не ошиблась в расчетах.