Темный шепот - Джена Шоуолтер

Но почему же он не ответил на ее поцелуй?

— Мы прибыли в пункт назначения, ребята, — сказал по внутренней связи незнакомый голос, в котором слышалось облегчение. Пилот, догадалась Гвен, и на нее нахлынуло чувство вины за беспорядок, который она устроила на борту. — Приготовьтесь к посадке.

Сабин остался на месте, между ее ног, как нерушимая скала.

— Ты мне веришь, Гвен? Все еще хочешь отправиться к нам домой?

— Я никогда этого не хотела.

— Но и сбежать ты не пыталась.

— Я что, должна была бродить по неизвестной мне стране, под палящим солнцем, без еды и питья?

Он нахмурился.

— Я своими глазами видел, на что ты способна. И мы постоянно предлагали тебе поесть. По какой-то причине часть тебя хочет остаться с нами, иначе тебя давно бы тут не было. Ты это знаешь, и я это знаю.

Логика, которой она не может противиться. Но… почему? Почему часть ее хочет остаться? Тогда или сейчас?

«Ты знаешь ответ на этот вопрос, хотя и не смеешь признаться самой себе. Это из-за него ты здесь. Из-за Сабина. Говоришь, он тебя совсем не интересует?»

Ха! Она взглянула ему в лицо, подмечая тонкие морщинки, разбегающиеся от глаз, тень, отбрасываемую ресницами, напряженные желваки. Неровное биение его пульса громким эхом отдавалось в ее ушах. Может быть, его тоже влечет к ней, но он сопротивляется этому влечению, как и она. Эта мысль доставила ей удовольствие.

А вдруг в Будапеште его ждет женщина? Жена?

Гвен сжала кулаки, ногти впились в ладони, раня нежную кожу. Она больше не чувствовала удовлетворения. «Это не имеет значения. Ты не должна желать его».

— Гвен. Ты пойдешь с нами?

Сабин произнес ее имя так, что в его устах оно звучало одновременно как пощечина и как ласка, резало ей слух и заставляло трепетать. Ей нравилось сознавать, что он нуждается в ее помощи, хотя она и подозревала, что в случае отказа он может принудить ее.

— Может, мне следовало сбежать.

— Зачем? Чтобы обречь себя на жизнь, полную сожалений? Всю жизнь упрекать себя в том, что не отомстила тем, кто причинил тебе боль? Я предлагаю тебе шанс помочь мне убить охотников. Кроме того, ты можешь извлечь выгоду из нашего сотрудничества.

— О чем ты?

— Я могу научить тебя контролировать своего зверя, как я контролирую демона. Ты ведь хочешь укротить его?

Всю свою жизнь Гвен лелеяла три сокровенных желания: встретить отца, заслужить уважение своей семьи и научиться контролировать свою гарпию. Если Сабин выполнит свое обещание, сбудется по крайней мере одно из желаний. Может быть, он слишком переоценивает свои силы и обречен на гибель, но искушение было сильно, и Гвен не могла ему противостоять.

— Я пойду с тобой, — сказала она. — И помогу всем, чем смогу.

На его лице отразилось бесконечное облегчение, он закрыл глаза и улыбнулся:

— Спасибо.

Улыбка смягчила суровые черты его лица, вновь придавая ему мальчишеское обаяние. Гвен жадно вглядывалась в это лицо, когда самолет вдруг резко тряхнуло. Сабина отбросило назад, а ее швырнуло вперед. К удовольствию Гвен, расстояние между ними не увеличилось.

— Я согласна, но при одном условии, — добавила она, когда они вернулись на место.

Его лицо застыло, в нем появилось что-то жестокое.

— Что за условие?

— Ты должен пригласить моих сестер.

Может, не прямо сейчас. Гвен было неловко, она не хотела, чтобы сестры видели ее в такой обстановке, чтобы они узнали о том, что с ней случилось. Но она безумно скучала по ним и знала, что эта тоска скоро станет сильнее неловкости.

— Пригласить твоих сестер? Ты хочешь, чтобы мой дом кишел гарпиями?

— Постарайся выказывать радость, а не отвращение, — обиженно сказала она. — Мои сестры кастрировали мужчин и за куда более невинные проступки.

Сабин ущипнул себя за переносицу.

— Конечно. Хорошо. Приглашай их. И да помогут нам боги.

Парис сидел, сгорбившись, на заднем сиденье внедорожника, Страйдер вцепился в руль и гнал на полной скорости, не обращая внимания на дорожные знаки. Солнце заливало Будапешт, но даже крошечный лучик не мог дотянуться до Париса. Окна были затонированы так старательно, что салон машины утопал в полумраке. Анья, возлюбленная Люсьена и полубогиня Анархии, угнала эту машину боги знают откуда — а еще вторую такую же и «бентли» для себя — незадолго до того, как они отправились в Египет.

— Не стоит меня благодарить, — сказала она, лучезарно улыбаясь. — Мне достаточно видеть ваши перепуганные физиономии. Да, эти тачки похожи на лимузины, на которых разъезжают гангстеры, но вам, ребята, не помешает сменить имидж, и эти машины — как раз то, что нужно.

К несчастью, Парис оказался в одной машине с Аманом, который сильно сжимал голову, будто боялся, что она вот-вот взорвется, мрачным Аэроном, которому явно нужна была его маленькая подруга — демоница Легион, а также Сабином и его гарпией.

Сабин не мог оторвать глаз от этой опасной, вырывающей врагам глотки женщины. Ему так и не удалось справиться со своей эрекцией после того поцелуя в самолете. Вполне объяснимо, конечно. Девушка была бесподобно хороша, с золотыми глазами, сверкающими, как бриллианты самой чистой воды, губами алыми, как спелое яблоко Евы, и телом, которое было воплощением искушения. А эти рыжие волосы… И все же не стоит забывать, что это гарпия, ее обнаружили в лагере противника, а значит, ей нельзя доверять.

Может быть, ее истязали, как остальных пленниц. Может быть, она ненавидела охотников так же сильно, как и он. Может быть…

Но этого было недостаточно, чтобы заслужить его доверие. Больше нет. Она могла быть наживкой, прелестной ловушкой, которую устроили охотники и в которую попались Владыки.

Парис не хотел, чтобы Сабин уподобился ему: желать врага каждой клеточкой своего тела и не иметь возможности обладать ею.

Минуту, час, месяц, год назад — он не знал точно, время уже не имело для него никакого значения — Парис попал в засаду охотников и был брошен в темницу. Поскольку его тело служило приютом демону Разврата, чтобы выжить, ему нужен был секс. Ежедневный секс, хотя бы раз в день, но никогда с одной и той же женщиной. В той камере, привязанный к каталке, он настолько ослабел, что едва мог открыть глаза. Не желая убивать Париса до тех пор, пока не отыщется ларец Пандоры, — а смерть тела означала, что демон вырвется на волю и будет беспрепятственно бродить по земле, — они прислали к нему ее. Сиенну. Невзрачную, покрытую веснушками Сиенну, с тонкими руками и неразбуженной чувственностью.

Она соблазнила Париса, многократно увеличив его силу. И впервые, после того как демон овладел им, Париса снова потянуло к той же женщине. В то мгновение он понял, что она принадлежит ему. Парис знал, что она создана для него, что она — причина, по которой он все еще ходит по этой земле. Причина, по которой смерть щадила его тысячи лет. Но ее собственные сообщники убили ее, когда Парис пытался сбежать вместе с ней.