Там где ты - Анна Владимировна Кутузова

забылся доктор Кларк (обычно он всегда называл её полным именем), - давайте его сюда, на соседний стол! Срочно готовьте инструменты.

- А-а-а!!!

- Дуся, да что ты встала?! Быстро!

А Дуся стояла и открыв рот смотрела на меня, но после окрика доктора помчалась выполнять указания. Через пять минут вкатили гравиносилки и на соседний стол погрузили парня, лицо которого было сильно залито кровью из ужасной раны, которая разворотила ему всю левую половину. - Бедный, как же так?! Видно, что совсем молодой! Приступ сострадания длился не долго. Уже следующая схватка излечила меня от него. Доктор Картер разрывался между двумя пациентами, причём мои вопли ему сильно мешали. Я честно старалась сдерживаться, но дело набирало обороты и тут уж стало всё равно. Стянув и заварив как можно аккуратней края рваной раны, Джон облегчённо вздохнул. Он действительно старался сохранить парню лицо. Высокий, статный, совсем молодой и с таким шрамом! Из лёгкой задумчивости его вывел мой очередной рёв. Джон подпрыгнул и переключился на пациентку, которая почти шесть часов мучается в родах. Проверив раскрытие, он поймал мой блуждающий взгляд и сказал:

- Так, Вера, мы сейчас будем рожать. Слушай меня внимательно и старайся делать всё, как скажу. Лолла, полковник, держите её за ладони, пусть сожмёт. Вам придётся потерпеть, - раздал он всем указания.

- Верочка, как только скомандую, набираешь воздух и начинаешь тужиться.

- А это как?

- ? Ну, представь себе, что ты глубоко-глубоко вдохнула и занырнула под воду, а потом тебе захотелось от души так пока@@ть! - сказал он и сильно покраснел.

Я почувствовала, что руки, за которые я держусь, начали сотрясаться в конвульсиях. Переведя взгляд на группу поддержки, поняла, что они трясутся от смеха.

- А, мне уже всё равно! Ладно-о-о!!!

- Не «о-о-о» будешь говорить, а «ы-ы-ы» и показывать зубки, поняла?

- Ага-а-а!

- И-и-и, давай! - скомандовал он.

- Ы-ы-ы!!! - старательно зарычала я.

Джон явно был доволен. Кажется, я всё правильно поняла.

- Молодец! Давай ещё!

- Ы-ы-ы!!! - выдохнула я.

- Хорошо, уже головка близко! Волосики есть! - радостно так вскрикнул он.

- А какого они цвета?

- А вот потужишься ещё разок, я тебе скажу, - подмигнул он мне.

- Ы-ы-ы!!!

- О! Тёмненькие! Давай-давай, голову почти родили!

- Ы-ы-ы!!! - вложила я все силы и почувствовала, как из меня выскочило что-то большое и скользкое.

Меня охватило небывалое облегчение и в ту же секунду я услышала громкий пронзительный хрипловатый крик своего сына.

- Спасибо! - прошептала я и слёзы хлынули из глаз.

Лолка обнимала меня, а полковник Ларсен потрепал по голове и сказал:

- Ну, Вера, молодчина! Такого пацана выродила, богатыря! (Как потом выяснилось, сынок и правда родился крупненьким: ростом пятьдесят четыре сантиметра и весом в четыре килограмма триста двадцать граммов.)

Джон передал мне малыша, и я впервые посмотрела на своего сынишку. У него была немного опухшая мордашка и веки. Он не отрываясь смотрел на меня и было видно, что глаза у него тёмно-серого цвета с золотистыми искорками. Это же надо? И захочешь забыть, а не забудешь. Потом, его передали сестре, а мы рожали послед, только это было не интересно. Лолла и полковник уже не были нужны, и мы их отпустили, отдыхать.

- Так, мамаша, ты отдыхай, а я буду вышивать крестиком - сказал доктор.

- Не поняла, каким крестиком?

- Так, милая моя, есть небольшие разрывы. Малыш крупноват, вот и нужно тебя подлатать.

Мне сделали небольшой укольчик и процесс продолжился. Вдруг я услышала тихий шёпот:

- Поздравляю, - сказал мой сосед по операционной палате. - Как назовёшь сына?

- Спасибо! А ...- засмущалась я.

- О, друг мой, вы проснулись! Это хорошо! - обрадовался Джон. - Значит, быстро пойдёте на поправку!

- Доктор, почему я ничего не вижу? - обеспокоенно просипел он. (Наверное, от наркоза во рту пересохло.)

- Потому, что у вас на лице плотная повязка. Есть и пить вы пока будете через трубочку. Поскольку организм у вас молодой, то думаю, что через три-четыре дня уже сможете есть самостоятельно.

- А что с лицом? Почему нужна такая повязка? Глаза целы?!

- Глаза не пострадали, а вот вся левая сторона была перепахана осколком. Пришлось вас серьёзно заваривать. Вы конечно сможете потом, через несколько лет, подшлифовать шрам, но очень глубокие и рваные были раны. Я сделал всё, что мог, но шрам останется даже после шлифовки.

- Вот чёрт! - выругался пилот.

- Не переживайте так, женщины говорят, что шрамы украшают мужчину.

- И много у вас шрамов, доктор?! - довольно грубо выпалил пострадавший.

Джон поперхнулся от неожиданности и замолчал. Наверное, он обдумывал, что сделал не так и почему пациент так остро отреагировал. Я решила немного отвлечь мужчин и озадачила их:

- Джон, мне как-то неловко, но я вдруг вспомнила, что так и не выбрала имя для малыша. Меня так загрузили работай, что больше ни на что времени не оставалось.

- Назови его Алекс - защитник человечества - просипел мой сосед. - Если бы у меня был сын, то я бы так его назвал.

- А что, хорошее имя. Александр, Александр Райс! А когда вырастет, будет моим защитником, - пробормотала я, проваливаясь в глубокий сон.

Когда я проснулась, то моего соседа рядом не было, да и я уже находилась не в операционной, а в обычной палате. Домой меня выписали через три дня. Так было приятно! Собрались все, с кем я успела подружиться или познакомиться. Нас с Алексом пришли встречать: Лолла, Джон, профессор Киморо со своим семейством, полковник Ларсен, несколько наших соседей из ближайших домиков и все ходячие больные, находящиеся на сегодняшний день в медцентре и возглавляемые немногочисленным персоналом. Оно и понятно - первый младенец, родившийся на базе! Как это не удивительно, но у всех нашлось, что нам подарить. Кто-то принёс детские вещи (правда, нам пока немного великоваты), сын профессора подарил своего любимого плюшевого мишку, у кого-то остались детские ботиночки, непонятно как попавшие среди прочих вещей, кто-то принёс упаковку детских памперсов, потому что их малыш