Цитадель Бреслау. Последняя битва Великой Отечественной - Андрей Васильченко

В боях на «юге» побывали многие подразделения. Один из участников оборонительных боев 20 февраля вспоминал:

«Полк Люфтваффе под командованием Веля вместе с Фольксштурмом пытался остановить продвижение русских вперед. Самые ожесточенные бои развернулись за так называемый Киндер-Цобтен. Теперь передним краем нашей обороны стал дамба окружной дороги. Здесь люди стояли насмерть».

Упомянутый холм Киндер-Цобтен был излюбленным местом игр для детей Бреслау. Весной здесь они играли в цветущих ивах, летом и осенью запускали воздушных змеев, а зимой катались на санках. Теперь эта горка стала местом кровопролитных боев.

Немецкая группировка не могла похвастаться исключительной боеспособностью. Отступление от южной железнодорожной насыпи многие считали признаком не самого грамотного командования, но, с другой стороны, именно этот тактический отход позволил немцам сконцентрировать силы и предотвратить проникновение советских войск по направлению к центру Бреслау. Фон Альфен в своих воспоминаниях словно пытался оправдать этот шаг:

«Эта железнодорожная насыпь была лишь небольшим участком всего фронта. Я уже говорил, что по целому ряду причин в январе отказались от демонтажа железнодорожных путей, которые шли в четыре линии. Если бы поблизости вовремя начались фортификационные работы, то это массивное транспортное сооружение можно было подготовить к обороне. Но для этого надо было привлечь специалистов из силезских шахт и необходимые средства еще осенью 1944 года. Однако когда крепость была поднята по тревоге, у нас уже не было ни сил, ни времени, чтобы начать эти работы. На гребне насыпи лишь кое-где были вырыты окопы и пулеметные гнезда».

При этом немецкие позиции были настолько очевидными, что войска Красной Армии даже не намеревались их штурмовать. Большинство пулеметных гнезд и окопов были просто-напросто уничтожены советской артиллерией.

Кроме этого, от дамбы далее в город не шло никакой глубоко эшелонированной системы обороны. С тактической точки зрения отступление от дамбы, которая при соответствующих условиях, конечно же, могла стать отличным оборонительным рубежом, было верным решением. Ее удерживание могло закончиться потерей значительных сил. Штаб крепости уже с начала февраля рассматривал возможность использования данного сооружения для ведения оборонительных боев. Именно по этой причине близ насыпи были заминированы 16 мостов и путепроводов, и при отступлении немецких войск все они были взорваны. Их обломки перегородили путь советским танкам. К моменту взрыва этих объектов (20 февраля) находившиеся на южных участках боев немецкие части более не могли противостоять бронетехнике Красной Армии. В сложившихся условиях ни использование фаустпатронов, ни смелые вылазки не могли остановить продвижение советской техники в центр города. Оставление железнодорожной насыпи и уничтожение путепроводов стало одной из причин, почему советские войска не смогли пробиться к центру крепости еще в конце февраля 1945 года. В итоге прибывший 18 февраля самолетом в Бреслау командир саперного полка майор Хамайстер смог применить свои знания и навыки уже на других участках боев.

В это время 609-ая дивизия вела оборонительные бои на участке фронта, тянувшемся от Ольташина до запутанных кладбищенских и садовых территорий. Примыкавший к дивизии на правом фланге полк Веля сражался у загибавшейся на северо-запад железнодорожной насыпи, которая на южном отрезке уже полностью контролировалась советскими войсками. Над этим полком нависла угроза мощной советской атаки с фланга, которая могла закончиться не только многочисленными потерями, но и утратой значительных территорий. Ко всему этому добавлялось то обстоятельство, что уже в начале боев за город немецкая артиллерия стала испытывать огромные трудности с боеприпасами. В некоторой степени обстановку немцам удавалось исправить посредством использования «Голиафов», телеуправляемых танкеток, которые могли нести на себе значительный запас взрывчатки. При помощи этих танкеток у немцев выходило уничтожать дома и здания, которые были заняты красноармейцами. Например, подрыв здания 4-го трамвайного депо, в котором находились красноармейцы, привел не только к значительным потерям среди советских бойцов, но и весьма негативно сказался на их моральном самочувствии. В частях Красной Армии заговорили об использовании немцами пресловутого «чудо-оружия». Но если советским подразделениям не удавалось прорвать немецкую оборону, то это вовсе не останавливало кровопролитных боев. Советские атаки после 20 февраля следовали одна за другой. Они предпринимались и днем, и ночью. Генерал фон Альфен вспоминал об этих днях:

«Противник огнем всех имевшихся в его распоряжении противотанковых орудий пытался сломить наше сопротивление, которое опиралось в основном на угловые дома улиц. Зажигательные бомбы и снаряды запалили множество домов, и отдельные улицы превратились в море огня, которому мы пытались не дать разлиться дальше».

В итоге, чтобы не сгореть, немцы были вынуждены оставлять отдельные здания и уступать советским войскам территорию. В те дни ожесточенные бои шли за здание кирасирских казарм, которое переходило из рук в руки по несколько раз за день. В итоге полк Веля получил приказ оставить позиции и отступить. Теперь он должен был занять хорошо укрепленные позиции по линии земельное управление Бреслау — Опиц-штрассе — площадь Хёфхен — Лотарингер-штрассе. 22 февраля полк Веля на этом участке фронта был сменен полком Мора. Сам же полк Веля был направлен на более спокойный «северный» фронт.

Подобная смена полков в условиях тесного взаимодействия с находившейся на левом фланге 609-й дивизией стала поворотным моментом в обороне южных рубежей Бреслау. С этого момента до самой капитуляции крепости, которая произошла в мае 1945 года, советские войска не смогли достигнуть сколько-нибудь заметного тактического успеха на данном участке фронта. При приблизительно равном соотношении сил защитники города находились в более выгодном положении, нежели Красная Армия, части которой в каждой атаке несли огромные потери. Сам генерал Альфен был вынужден признать:

«Переброска полка Мора произошла в самый критический момент».

Здесь можно привести сообщение, которое было перепечатано одним стокгольмским вестником из московской газеты. В нем говорилось о боях в Бреслау:

«Бои идут не только за каждый этаж, но и буквально за каждое окно, в котором немцы установили пулеметы и прочее автоматическое оружие! Сложно понять, как немцы обеспечивают себе снабжение боеприпасами, продуктами и водой. За время всей войны можно было найти лишь несколько примеров столь фанатичной борьбы, как в Бреслау, где демонстрируется полное презрение к смерти».

Если говорить об немецких контратаках и вылазках, то нельзя не упомянуть о поразительном тактическом успехе, которого смогла добиться разведывательная группа под командованием кавалера Рыцарского креста оберлейтенанта Вольфа. Командир группы, который до войны служил унтер-офицером в Бреслау, знал все края вдоль и поперек. Не раз ночью он выходил в тыл советским частям, нанося стремительные удары. Каждая из таких вылазок обычно заканчивалась захватом языка.