Тени истины - Брендон Сандерсон

– А вот это несправедливо, – объявил Уэйн, подойдя к столу Вакса и начиная шарить в выдвижных ящиках. – Я умею писать – я знаю целых четыре буквы, и одной даже нет в моем имени!

Вакс улыбнулся:

– Так ты собираешься сказать, о чем твердишь всегда?

Уэйн нашел в нижнем ящике бутылку, забрал и положил взамен кружевную салфеточку, которую взял в коридоре.

– Если ты собираешься сделать нечто ужасное, загляни сперва к Ваксу в кабинет и выменяй что-нибудь на его ром.

– Что-то я не слышал от тебя такого.

– Вот теперь услышал. – Уэйн отхлебнул из бутылки.

– Я… – Вакс нахмурился. – На это мне нечего ответить. – Он со вздохом отложил карандаш. – Однако раз уж ты сегодня не склонен трудиться, придется мне самому отправиться в Поселок.

– Извини. Я знаю, ты ненавидишь это место.

– Переживу как-нибудь, – скривился Вакс.

– Совет хочешь?

– От тебя? Скорее нет. Но ты говори, не стесняйся.

– Прежде чем уйти, загляни в кабинет Вакса, – посоветовал Уэйн, направившись к двери, – и глотни немного рома.

– Того самого, который ты только что присвоил?

Чуть поколебавшись, Уэйн вытащил из кармана бутылку:

– Ох, дружище. Мне так жаль. Тяжело тебе придется.

Уэйн покачал головой. Вот же бедолага этот Вакс… Он закрыл за собой дверь, глотнул рома и продолжил путь вниз по ступенькам и прочь из особняка.

Мараси оттянула воротник жакета, радуясь тому, что ее обдувал ветер с моря. В униформе иной раз было жарковато, а сегодня она нарядилась как положено: в белую блузу на пуговицах и коричневую юбку под стать коричневому жакету.

Находившийся рядом с ней продавец газет был не так уж рад ветру. Выругавшись, он швырнул поверх стопки газет тяжелый металлический предмет – судя по всему, часть старого шпинделя. Дорожное движение на улице замедлилось, образовался затор. Водители автомобилей и извозчики орали друг на друга.

– Разрушитель бы побрал этого Тима Вашина, – проворчал продавец газет, поглядывая на скопившиеся автомобили. – Вместе с его машинами.

– Вряд ли он виноват в этом, – заметила Мараси, роясь в бумажнике.

– Еще как виноват, – заупрямился продавец. – Повозки с моторами сами по себе неплохи, ничего страшного в них нет – если ездить по сельским дорогам или летом, после полудня. Но теперь они совсем дешевые, и каждый стремится обзавестись такой колымагой, ржавь бы их взяла! На лошади и двух кварталов не одолеешь, чтобы на тебя кто-нибудь не наехал с полдюжины раз.

Транспортный затор наконец рассосался: вопли прекратились, потоки лошадей и машин вновь потекли по брусчатой мостовой. Мараси заплатила за газету, расправила ее, пробежалась по заголовкам в верхней части.

– Сдается мне, вы уже как-то заглядывали ко мне, – снова подал голос продавец.

– Мне был нужен дневной выпуск, – рассеянным тоном ответила Мараси, направляясь прочь.

Заголовок гласил: «Глас гнева на городских улицах!»

Мараси сунула руку в сумочку и достала утренний выпуск той же газеты с заголовком «Загадочное происшествие в особняке лорда Винстинга!».

Все прочие заметки в газете были одинаковыми в обоих выпусках – не считая сообщения о наводнениях в восточном регионе, где появилась дополнительная строка с обновленными сведениями относительно ущерба. Заметка про Винстинга, отчасти из-за размера заголовка, выдавила со страницы две другие. «Элендельский вестник» хоть и не являлся самым уважаемым источником новостей в Бассейне, зато там хорошо знали свою аудиторию и писали либо о том, с чем их читатели были согласны, либо о том, чего боялись. Это позволяло продавать больше экземпляров.

На ступеньках полицейского управления Четвертого октанта Мараси замешкалась. По тротуарам шли люди – суетливые, встревоженные, с опущенной головой. Неподалеку слонялись без дела мужчины в темных куртках извозчиков – руки в карманах, глаз не видно из-под полей заостренных шляп.

«Безработные, – подумала Мараси. – Слишком многие потеряли работу и не могут найти новую».

Автомобили и электричество меняли жизнь в Эленделе столь быстро, что казалось, обычному человеку не стоит и надеяться ее нагнать. Те, у кого три поколения предков трудились на одном и том же месте, внезапно оказывались безработными. А если принять во внимание трудовые споры на сталелитейных заводах…

Губернатор недавно обратился к этим людям с речью и много всего наобещал. Больше каретных маршрутов, которые будут соперничать с железными дорогами, куда последним и не добраться. Более высокие тарифы на импортные товары из Билминга. В основном пустые обещания, но те, кто терял надежду, за них хватались. Смерть Винстинга могла все испортить. Как поведут себя люди, если начнут задаваться вопросом, не замешан ли губернатор Реплар Иннейт в коррупции в той же степени, что его брат?

«В городе разгорается пожар», – подумала Мараси.

Она почти чувствовала тепло, исходящее от газеты в руках. И, перешагивая порог участка, с беспокойством думала о том, что лорд Винстинг может принести больше вреда Эленделю, будучи мертвым, чем живым, – а это само по себе уже кое-что значило.

Выбравшись из кареты, Вакс кивнул извозчику и велел ему ехать домой, а не ждать возвращения хозяина.

Вакс надел шляпу с алюминиевой подкладкой – широкополую, в дикоземном стиле, подходящую к пыльнику, хоть под ним и была дорогая рубашка с шейным платком. Благодаря шляпе и туманному плащу он выделялся, как человек с дробовиком на ножевом поединке. Мимо проходили рабочие в штанах с подтяжками, банковские клерки в жилетах и с моноклями, констебли в шлемах или котелках и пиджаках военного образца.

Никто не носил дикоземные шляпы. Может, Уэйн и прав, без умолку твердя о том, насколько велика важность шляпы. Вакс перевел дух и вошел в Поселок.