Хозяйка Эллиот-мэнора - Марианна Лесли

Заткнись! – приказала она противному голосу и со стуком поставила стакан на стол.

Фред вскинул брови, но ничего не сказал.

Джуди, чувствуя напряжение, повисшее между молодыми людьми, изо всех сил старалась разрядить напряжение своей болтовней.

– Через пару дней я собираюсь поехать в Сан-Франциско, – сообщила она. – Надо посмотреть, как там дома и…

– Дома? – неожиданно переспросил Фред.

– Ну да, в квартире, где я живу с матерью Тори, Мирандой, – пояснила Джуди. – А у Тори своя квартира. Если хочешь, я заеду и к тебе, дорогая. Время от времени не мешает наведаться, дабы убедиться, что все в порядке.

– В этом нет необходимости, – сказала Виктория. – Квартира поставлена на охрану, так что нет смысла туда заезжать.

– Я знаю, но мне совсем не трудно, да и спокойнее будет. Охрана охраной, но посмотреть надо.

– Спасибо, Джуди, – улыбнулась Виктория.

– Не за что, дорогая. Кстати, Фред, я собираюсь заглянуть в магазин «Вина Капдевила» и прикупить пару бутылочек хорошего вина. Что вы мне посоветуете?

Но Фред ее не слушал.

– Вы хотите сказать, – напряженным голосом проговорил он, – что Виктория останется одна в этом огромном доме?

Обе женщины удивленно воззрились на него.

– Это не впервые. Мне и раньше не раз приходилось оставаться здесь одной, – спокойно сказала Виктория. – Во время учебы в колледже я частенько наведывалась сюда: готовилась тут к экзаменам или просто отдыхала.

– Кроме того, есть Рон Джоунз, он присматривает за домом. Да вы его видели.

– Вот именно, видел и знаю, что он старик.

– Ну и что? – возмутилась Виктория. – Он прекрасный человек. Он присматривает за поместьем уже много лет.

– Не сомневаюсь, что он прекрасный человек, но факт остается фактом: он старик и в случае опасности не сможет тебя защитить.

Тогда оставайся ты и защити меня, подумала Виктория, но вслух сказала:

– Это и не входит в его обязанности. У нас договор с полицейским управлением в Мерисвейле. В случае чего они тут же приедут. Но в нашей округе, сколько я себя помню, никогда не происходит ничего экстраординарного. Здесь всегда тихо и спокойно, так что ты зря волнуешься. Ничего со мной не случится. – Кроме того, что мое бедное сердце будет разбито, когда ты уедешь, добавила она про себя.

– Действительно, Фред, не стоит беспокоиться. Лично я, признаться, побаиваюсь оставаться одна в этом громадном доме, слишком уж много тут пустых комнат, теней и пугающих шорохов. Но Виктория у нас бесстрашная девушка. К тому же она знает этот дом вдоль и поперек, каждый его уголок, каждый закуток… И дом знает и любит ее, – добавила она, помолчав.

– Меня беспокоит вовсе не дом, – немного раздраженно проворчал Фред, не зная, как втолковать им, что нельзя быть такими беспечными, и при этом не напугать их.

– Я не оставлю мою девочку здесь одну, если не буду уверена, что с ней ничего не случится. – На этом Джуди сочла тему исчерпанной. – Не желаете еще вина, Фред?

– Нет, благодарю вас, Джуди. Ужин был великолепный. Впрочем, как и всегда. – Он повернулся к Виктории. – Не возражаешь, Тори, если я немного покопаюсь в библиотеке? Хочу взять что-нибудь почитать перед сном.

– Нет, конечно. Но при свечах?

– А почему бы и нет? Ведь читали же при свечах на протяжении многих веков до того, как изобрели электричество.

– Да, ты прав, – пробормотала Виктория.

Джуди махнула рукой в сторону подсвечников, выстроившихся в ряд на буфете.

– Возьмите с собой парочку.

– Думаю, с меня хватит и одного. – Прежде чем уйти, Фред бросил еще один взгляд на Викторию, которая сидела, уставившись в свой полупустой бокал, и выглядела такой несчастной и потерянной, что ему захотелось подойти к ней, обнять и сказать, что все будет хорошо. Но он не мог это сделать, во-первых, потому, что здесь была Джуди, а во-вторых, потому, что пока еще не знал, как все будет. Он поднялся, и язычки пламени свечей затрепетали от движения воздуха, отбрасывая золотистые блики на лицо, волосы и руки Тори. Когда он уходил, она даже не взглянула в его сторону.

Виктория беспокойно мерила шагами комнату, и собственная тень была ее единственной компанией в этот час. Она надеялась забыться, но сон не приходил. Мысли о Фреде не давали ей покоя.

Он вначале пробудил в ней интерес, потом сочувствие, затем желание и неукротимую, всепоглощающую страсть и, наконец, любовь! Она влюбилась, словно какая-то глупая школьница в заезжего артиста, понимая, что рано или поздно он все равно уедет и тем не менее продолжая на что-то надеяться.

Она неотступно думала о Фреде, о том, что между ними было и что могло бы быть, но уже, наверное, никогда не случится, и ее все больше охватывала острая жалость к себе. Угораздило же ее влюбиться в этого таинственного, красивого, сильного, страстного человека, который так искусно умеет сдерживать свои чувства и скрывать свои мысли, что невозможно угадать, что скрывается под этой маской.

Виктория остановилась у антикварного стола, стоящего у окна с задернутыми бархатными портьерами, который освещал бронзовый канделябр, исполненный в виде букета из шести лилий со вставленными в них высокими ароматизированными свечами.

Всю ее жизнь Викторию окружала красота, и она умела замечать и ценить ее. В другое время она непременно залюбовалась бы золотистым светом свечей, который дрожал на стенах, на потолке, на мебели, но сейчас ее мысли были заняты другим. Если Фред уедет утром, так и не объяснившись, она никогда и не узнает, как он относится к ней и значит ли для него что-нибудь то, что было между ними.

Мысль, что она больше никогда его не увидит, вдруг показалась ей такой невыносимой и пугающей, что она застыла на месте. Неужели ей до конца своих дней придется мучиться вопросом, почему мужчина, которого она полюбила всем сердцем, не позволяет себе любить. Ведь она же знает, чувствует, что небезразлична ему.

Она должна поговорить с ним и все выяснить. Немедленно. Прямо сейчас.

Полная решимости, она резко повернулась и, забыв о столе, больно ударилась об угол. Стол покачнулся, канделябр упал.

Фред стоял перед дверью в комнату Виктории и уже поднял руку, чтобы постучать, но в последний момент что-то его остановило.

Он весь вечер промучился в сомнениях и уже, казалось, поборол их, но сейчас они нахлынули на него с новой силой. Правильно ли он поступает, собираясь увидеться с Тори. Ему совершенно нечего ей предложить. Кроме преследующей его повсюду страсти. Кроме любви, в которой он не мог признаться в силу сложившихся обстоятельств. Достаточно ли этого для такой потрясающей, восхитительной, уникальной и удивительной женщины, как Виктория Эллиот. Ответ однозначный: нет.