Возлюбивший зло - Пирс Энтони

Отец Непреклонный недоуменно покачал головой:

— Брат, вы действительно знаете, что делаете! Сначала вы убедили девушку изменить данные под присягой показания, теперь вот… Я бы ни за что этого не добился!

Пэрри улыбнулся:

— Ну конечно, при необходимости добились бы, брат.

Он радовался, что и его помощника можно было легко убедить. Эта черта объединяла многих из тех, кто привык слишком резко разграничивать понятия добра и зла.

Однако арестовать лорда Бофора, замок которого защищало не менее двух десятков рыцарей, оказалось не так просто. Чтобы выманить его оттуда, потребовался бы отряд солдат со всем необходимым для осады снаряжением — ко времени когда этот отряд прибудет, преступник успеет уйти от расплаты, прибегнув к помощи могущественных покровителей.

Пэрри понял что, пока он не доберется до лорда Бофора, данное им Фабиоле обещание ничего не стоит. Ведь как только монахи уедут, рыцари расправятся и с девушкой, и с ее семьей. Судья, конечно же, окажется на стороне более сильного из противников и не станет ни во что вмешиваться.

Заботясь о безопасности девушки, Пэрри решил пока присмотреть за нею. Чисто вымытая и накормленная, она сразу похорошела, а от уверенности, которую придавал ей серебряный крестик, лицо Фабиолы почти светилось радостью. Попадись она в руки Бофора, эта радость быстро померкнет!

Однако благодаря предупреждению Джоли Пэрри был готов к встрече с ним.

— Придется пойти самому, — объявил он судье, — и доставить его к вам на суд.

Отец Непреклонный закашлялся. Твердый в своей вере, он был далеко не глуп.

Судья покачал головой:

— Прошу прощения, святой отец, это невозможно. Лорд Бофор не очень-то уважает монахов. Чего доброго, еще вас побьет, а то и хуже…

Пэрри разыграл удивление:

— Но я слуга Господа!

— Святой отец, нам приходится общаться далеко не с праведниками… Порой они сомневаются в могуществе самого Господа Бога, — заметил судья.

— Могущество Господа Бога безгранично! — вознегодовал Пэрри.

— И тем не менее, святой отец…

— Быть может, нам следует доложить… — начал отец Непреклонный.

— Нет, этого недостаточно, — отрезал Пэрри. — Хотя я с вами совершенно согласен, брат, — доложить все-таки следует. Что, если вы вернетесь и представите Ордену доклад, а я тем временем передам этого человека в руки правосудия?

— Вам не следует идти туда одному! — горячился отец Непреклонный.

— Но я пойду не один, — возразил Пэрри, — а вместе с Господом. Разве способен кто-нибудь защитить меня надежнее, чем Он?

— Вы абсолютно правы! И тем не менее…

— Значит, решено. Я прослежу, чтобы лорд Бофор попал в руки правосудия здесь, а вы доведете это дело до сведения нашего Ордена. Думаю, что обо всем, в свою очередь, станет известно Папе и он будет доволен проделанной работой. Не каждый день Церкви удается регулировать вопросы правосудия.

— Да, не каждый, — эхом повторил отец Непреклонный.

— И все-таки, святой отец… — начал было судья.

— Довольно! — перебил его Пэрри. — Моя цель ясна. Лишь проводите меня до владений лорда Бофора, а я выполню то, что подскажет мне Господь.

— Я могу вас проводить! — вызвалась Фабиола. — Я живу неподалеку. — Наверное, поэтому ее и выбрали на роль главной свидетельницы. Ведь чтобы найти и запугать деревенскую девчонку вовсе не требовалось далеко ходить.

— Вот и отлично, дитя мое.

Отец Непреклонный и судья обменялись недвусмысленными взглядами. Оба, вероятно, решили, что Пэрри сошел с ума. Безоружному шагнуть в клетку со львом?..

Однако Пэрри напомнил себе, что однажды это уже кое-кому удавалось и лев даже становился ручным…

В назначенный час Пэрри на своем ослике и девушка отправились в путь. Глядя на худенькую спину Фабиолы, он снова подумал о первой встрече с Джоли.

Эта мысль вызвала саму Джоли:

— Смотри у меня!

— Ну что ты, любимая, — пробормотал он.

Фабиола обернулась:

— Что вы сказали, святой отец?

— Ничего, дитя мое. Я просто разговариваю сам с собой.

Однако девушка упорно смотрела в его сторону:

— А кто та знатная дама, святой отец?

— Ты ее видишь? — удивился Пэрри.

— Ну, разумеется, видит! — не выдержала Джоли. — Ведь ты дал ей крест.

— Да, действительно, — согласился Пэрри, в душе, однако, сомневаясь, что причина именно в этом. Такой же крест носил и отец Непреклонный, но Джоли он никогда не видел.

Затем Пэрри обратился к Фабиоле:

— Эта дама — моя жена, когда ей было столько же, сколько тебе сейчас. Она умерла больше двадцати лет назад, однако по-прежнему рядом со мной.

— Надо же! — Еще раз посмотрев вверх, Фабиола зашагала по дороге.

— Что ты надумал, любимый? — спросила Джоли. — Ты ведь понимаешь — тот злодей не выйдет к тебе только потому, что ты его попросишь.

— Знаю. Но если, как мы подозреваем, это тот самый колдун, по милости которого нас выследили, а затем убили отца и тебя, он не выдержит разоблачения. Это может оказаться моим главным оружием против него.

Фабиола снова обернулась.

— Так, значит, лорд Бофор — колдун, святой отец?

Увлекшись разговором с Джоли, Пэрри совсем упустил из виду, что девушка идет рядом и все слышит. Впрочем, так ли уж это важно? Ведь своей безопасностью и безопасностью своих родных Фабиола обязана ему и потому станет во всем его поддерживать.

— Скорее всего да, дитя мое. Так же как и я. Только моя магия белая и служит Господу, а его — черная, за которой стоят силы зла. — Изучению этих сил Пэрри посвятил немало времени, так что другие монахи даже поддразнивали его за любовь ко злу. Как и в нынешнем случае, ему удавалось безошибочно определять, где оно таится.

— Я не прочь посмотреть, как этого мерзавца, который разрушил нам жизнь, отдадут под суд, — сказала Джоли. — И все-таки я не понимаю, как ему может повредить какое-то разоблачение.

— Дело в том, что когда-то он принимал участие в крестовом походе, — объяснил Пэрри. — Тот, хотя по сути и являлся работой Дьявола, был преисполнен благих намерений. Поэтому Бофор заслужил хорошую репутацию и ни за что не захочет расстаться с нею. Это подтверждает и его нынешнее поведение. Если бы его слуги и рыцари узнали, кто он на самом деле, они не стали бы его поддерживать. Так что разоблачение с самого начала больно ударит по нему.

— Как бы мне хотелось это увидеть! — воскликнула Фабиола.