Королева шансона - Владимир Колычев

— Ша! Лагут! — Он подошел к Косте, сжимая кулаки, и зло посмотрел на него: — Ты снова бакланишь, чертила? Опять нарываешься?

— Да баклан, в натуре! — подал голос Лагут. — Бампер стукнул!

— Ты что здесь делаешь? — спросил Миша.

— Магазин у меня здесь!

— Что с машиной делать будем? — спросил Лагут.

— Чинить, — глядя на Костю, насмешливо сказал Миша.

— Тут на штуку баксов как минимум…

— Ну, на штуку не тянет, но пять сотен возьмем.

— Я не виноват, — набычился Костя.

— Как это не виноват! — возмутился Лагут. — Ты выезжал!

— А ты задом сдавал!

— А ты поворот включил? Где поворот? — Атлет хоть и не сильно, но все-таки стукнул ногой по левой фаре «БМВ».

— Магазин, говоришь, твой? — задумчиво проговорил Миша.

— Ну, не мой…

— Тачка у тебя, чувак, не хилая… Кучеряво живешь.

— Не твое дело!

— Как это не мое? Ты на пятьсот баксов влетел, и если не отдашь, я твой магазин продам. За штуку баксов. Половину себе, половину тебе. Мне чужого не нужно.

— Кто ты такой, чтобы магазинами торговать?

— Я такой, — хищно сощурился Миша. — Я такой, что ты никаким станешь.

А ведь он действительно такой, что с ним лучше не связываться. Видно же, что крутой, типичный бандит с большой дороги, и дружок ему под стать.

Но именно поэтому Костя и не хотел ему уступать. Тем более что вины он за собой не чувствовал. Ну, не включил поворот, и что? Не он же задом сдавал…

— Миша, оставь его, — попросила вдруг Алла.

Она не столько заступалась за Костю, сколько хотела поскорее заняться Мишей, а Костя своим присутствием ей мешал.

— Тебе повезло, парень, — ухмыльнулся Миша. — Я сегодня добрый. И если нет бабла, я тебя прощаю.

— Нет бабла?! — Костя вытащил из куртки бумажник, достал оттуда три сотни долларов — все, что у него было в инвалюте, и протянул их Мише со словами:

— Остальное завтра завезу.

— Кому завезешь? Алле?! А она хочет тебя видеть? Алла, ты хочешь его видеть?

— Не хочу! — мотнула она головой.

— Не надо ничего завозить. Все, свободен!.. И чтобы я тебя рядом с Аллой больше не видел!

Взревел мотор, и «Гранд Чероки» рванул с места в карьер. Косте же только и оставалось, что смотреть вслед машине…

Какое-то время он бесцельно гонял по городу, затем заехал в ресторан на Ленина, сел на высокий стул за барной стойкой, заказал бутерброд с икрой и стопку водки. За первым «дринком» последовал второй, затем — третий.

Домой он приехал под крепким градусом, вытащил из отцовского бара бутылку рома, закрылся в своей комнате. Но после двух рюмок его потянуло в сон, и сопротивляться он не стал…

А вечером к ним в гости пришли Завьяловы. Костя не хотел видеть Зойку, но мама заставила его выйти к столу. Он сделал несколько глотков из бутылки, взбодрив себя после сна, и вышел из своей комнаты.

Зойка улыбалась ему, а он с удивлением смотрел на нее. Она и раньше была симпатичной, но сейчас казалась просто красавицей. Эта высокая прическа со спускающимися светлыми локонами была ей к лицу, а сережки с бриллиантовыми капельками прекрасно гармонировали с ее светло-серыми глазами. Платье с открытыми плечами, в котором она смотрелась просто великолепно. Точеные красивые плечи, кожа гладкая, нежная, наверняка приятная на ощупь… До Аллы ей далеко, как Луне до Солнца, но Костя знал способ, как приблизить ее к идеалу красоты. Главное, побольше водки…

Он снова опьянел и, чтобы не смущать гостей своим видом, направился к себе в комнату. Мама извинилась за него, стала выдумывать неприятности, которые с ним приключились. Отец поддакивал ей, но Косте было все равно, смогут они оправдаться перед Завьяловыми или нет. Перед Зойкой, правда, было неудобно, но ведь она его поймет.

Любит она его, поэтому поймет. Хоть кто-то его в этой жизни любит… И как жаль, что Зойка не сможет заменить ему Аллу.

Костя достал из тумбочки початую бутылку, хлебнул из горла и прямо в одежде завалился спать. А что ему еще оставалось делать на чужом празднике жизни? Алла сейчас тоже спит. С Мишей. Им хорошо, а у него слезы на глазах…

Вдруг дверь тихонько открылась, в комнату вошла Зойка…

— Тебе плохо? — чуть ли не шепотом спросила она, подсаживаясь к нему на кровать.

— Да, хреновато, — вздохнул Костя.

— Может, я могу тебе чем-то помочь?

Она вдруг запустила руку ему в волосы, затем пальцами приласкала его ухо.

«Надо доказать этой предательнице Алле, что жизнь на ней не заканчивается», — подумал Костя, сгреб Зойку в охапку и уложил на спину. Она только этого и ждала.

Делу время, потехе час. Хотелось, чтобы все было наоборот, именно к этому и стремился Миша. Для того и рисковал своей жизнью, наезжая на Сугроба, ломая сопротивление Клыкова. И с оружием он проблему решил, и даже штат своих бойцов расширил. И в Чечне побывал, и в родные края наведался. И здесь, в Южноморске, у него все на мази. Так и должно быть, но как же сильно устал он за последнее время. За то самое время, которое нужно было для дела. А сейчас у него час для потехи.

В номере тепло, и они с Аллой могли лежать на постели не укрываясь. Хорошо ему, и уходить не хочется. Но ведь придется когда-нибудь расстаться с ней, рано или поздно захочется новизны…

Миша взял с тумбочки сигареты, угостил Аллу, закурил сам. Она попросила открыть шампанское, но он даже не шелохнулся. Не царское это дело…

Алла поднялась с кровати, взяла бутылку, распаковала горлышко, сняла проволочное крепление. Пробка вылетела сама — с громким звуком, с шипучей пеной.

— Брызги шампанского — хороший знак, — сказал Миша, глядя, как Алла наполняет бокалы.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанское, — улыбнулась она. — А ты сильно рискуешь?

— В чем? В том, что я здесь, с тобой? Так я и не рискую. Или я должен бояться твоего Костю?

— При чем здесь Костя?

— Ну, если он ни при чем, то какой здесь риск?

— Ты Сугроба убил.

— Все из-за тебя, родная.

— И еще шестнадцать человек…

— Сколько? — встрепенулся Миша.

— Я сразу хотела тебе сказать… — Она залпом осушила свой бокал. — Ко мне приходили из милиции, спрашивали про тебя.

— Из милиции?!

— Да, майор Агапов. Из уголовного розыска. Он сказал, что ты особо опасный преступник и чтобы я ему позвонила, если ты вдруг появишься.

— И ты собираешься ему позвонить?