Ты – моя половинка - Елена Вернер

Наверное, такие мысли пришли в голову в тот вечер не только девушке, потому что спустя месяц Оливер спросил у ее матери, что она думает насчет его планов жениться на Джемме. Кэтрин была покорена им еще больше. О лучшем зяте она не смела и мечтать. И уж если на то пошло, тщеславие, в отличие от ее дочери, ей-то было знакомо превосходно. Она уже предвкушала, как вытянутся лица Роузи Сильвер, Аманды Олдридж, Мюриэл Китс – да и многих других соседок и знакомых.

«Боже, только бы Джемма не натворила глупостей», – содрогнулась про себя Кэтрин, а вслух ответила, что она-то, конечно, была бы счастлива видеть его своим сыном, но решать все-таки Джемме. Зная свою дочь, Кэтрин имела все основания побаиваться, ведь этой сумасбродке ничего не стоило не только отказать ему, но и высмеять.

На следующий день Оливер и Джемма прогуливались по набережной. Приближался вечер, и рыболовецкие суденышки торопились пристать к берегу с уловом. На пристани уже разгружали сети, таскали ящики с рыбой, бородач Джон Китс, муж Мюриэл и владелец лодки «Бетси», кивнул обоим, но тут же занялся своими делами, окрикивая матроса и кидая ему тяжелый канат.

Немного волнуясь, Оливер остановился у – парапета и, глядя вдаль, признался Джемме в любви.

– Когда я поймал тебя, помнишь, на дорожке, ты поскользнулась… Я понял, что поймал какую-то удивительную райскую птицу. И не захотел выпускать… И сейчас не хочу, – образно описал он свои ощущения. Его стиль изложения всегда забавлял Джемму. Оливер умел выражаться так цветисто, что любая другая на ее месте растаяла бы, а ей это казалось всего лишь милым, и иногда – смешным. Но сегодня Джемма даже не улыбнулась, не отшутилась, а тоже перевела взгляд на горизонт, где собирались в сизые горы грозовые тучи.

– Джемма, выходи за меня. Я знаю, мы еще не очень долго знакомы, но я уже знаю, что хотел бы прожить с тобой много лет. Ты самая необыкновенная.

«Это уж точно», – фыркнула про себя девушка, однако промолчала. Она долго молчала. Но Оливер, успев узнать ее строптивый нрав, больше радовался этой заминке, чем страшился ее: значит, Джемма действительно раздумывает над его предложением. Значит, в принципе она не против.

Девушка смотрела на него другими глазами. Этот светловолосый молодой мужчина с чересчур правильными чертами лица был ей очень симпатичен. Теперь, когда он озвучил свои желания, она пыталась представить его в качестве своего мужа, спутника на всю жизнь, соединенного с ней «для доли лучшей и худшей». И ей это легко удалось. Она знала, как мирно будет протекать ее жизнь, как будут расти их дети, какой заботой он окружит их и ее саму. Могла ли она мечтать о большем?

Конечно, могла.

Но сердце подсказывало ей, что, если она не согласится сейчас, она может никогда не встретить… своего ангела.

Где логика? Это была чудная, непонятная мысль! Как он мог быть связанным с ее решением сейчас? Ангел, всюду следовавший за ней, ее незримый спутник, такой любимый, такой не отделимый от нее… Только по нему тосковала ее душа, только он владел ее мыслями, стремлениями, помыслами. Был ли он частью ее снов? И только ли снам принадлежал?

Джемме не нужен был никакой другой мужчина на Земле. Ей нужен был только он, один-единственный. Но кто он? Где он? Этого сказать она не могла.

– Я выйду за тебя, Оливер, – сказала она, широко улыбнувшись, и на ее усыпанных веснушками щеках появились ямочки.

Оливер обрадованно вздохнул:

– Я так счастлив. Что зацеловал бы тебя прямо у всех на виду, если бы…

– Лучше не стоить дразнить собак, – рассмеялась Джемма и послала ему шаловливый воздушный поцелуй.

Эта новость произвела в Локерстоуне эффект разорвавшегося снаряда. Кого-кого, а упрямую рыжую Джемму Донован представить женой всеобщего любимца Оливера Хорни могли не многие.

Мюриэл Китс долго не могла прийти в себя от пережитого потрясения. Ее старшая Элизабет, красотка Бетси, проплакала не одну ночь, хороня свои мечты о счастливой супружеской жизни. А младшая Маргарет, не по годам рассудительная, наоборот, только пожала плечами:

– Он почти полгода ходил к ним в гости через день. Не молоко же он у них покупал все это время, верно?

Мужчины большей частью Оливера понимали – все-таки было в Джемме что-то такое, что выгодно отличало ее от местных кумушек. Не красавица, но так ведь ему и не с портретом из галереи жить, а с живым человеком. А правильно выбрать жену – это дело непростое и очень важное. Джемма на роль жены подходила отлично, тем более что хозяйство она вела сама, и немаленькое. А строптивая – ну так это даже интереснее, укрощение строптивых – удовольствие редкое.

Женщины вскоре тоже смирились. Для каждой из них у Оливера был припасен комплимент или улыбка – ну как тут устоишь! И после объявления помолвки они, как и прежде, забегали в его магазин за какой-нибудь мелочью, только чтобы ухватить свою долю положительных переживаний.

Джемма сразу же успокоилась, после того, как дала согласие Оливеру. Ее мятущийся дух вдруг обрел тихую гавань. В этом не было ничего от тщеславия, и ее дыхание не срывалось при мысли, что скоро в их честь зазвонят колокола локерстоунской церкви. Ей было все равно, что думают по этому поводу соседи. Душу Джеммы согревала внутренняя уверенность, что она сделала правильный выбор и на всех парусах несется навстречу своей любви. Она со счастливой улыбкой встречала своего Олли на тропинке, ведущей к ферме, и кидалась ему на шею. Ее яркие волосы развевались на ветру – Оливеру еще издалека казалось, что к нему несется молния. Ее губы тянулись навстречу его губам, и у Кэтрин, наблюдавшей раз за разом эту картину из окон гостиной, радостно екало сердце.

Возможно, она бы изменила свое отношение к этой парочке, если бы пригляделась внимательнее. Джемма и так была неуправляемой, а влюбленность только усугубила это ее качество. Ей хотелось всего и сразу, о чем бы ни шла речь.

До свадьбы оставалось всего несколько дней. Платье уже было готово. На последней примерке Джемма крутилась перед зеркалом, и вдруг ей в голову пришла поразительная мысль: она сама могла бы сшить лучше. Девушка покачала головой себе же в ответ. Как же, интересно? Она сроду ничего не шила. Шитье казалось ей материнским занятием, она никогда даже иголку-то в руки не взяла. Но, глядя на свое отражение, она почти ясно видела другое платье, которое было сшито на ее свадьбу. Нет, – исправилась она, – которое могло бы быть сшитым на ее свадьбу. Облако шифона и атласа, обвившее ее фигуру, с причудливой драпировкой на груди. Впрочем, теперь какая разница, ведь платье-то уже готово, и оно совсем не то, что чудится!

С примерки, проходившей в доме у миссис Олдридж, она вышла на залитую солнцем площадь Локерстоуна. И тут же кинулась со всех ног к Оливеру, поджидавшему ее у своего новенького синего «Остина».

– Привет, красавица, – подмигнул он ей.

В машине он помедлил, прежде чем спросить:

– Ну как?

– Здорово, – не моргнув глазом соврала Джемма. – Как белый торт! Ты забудешь английский язык, когда меня увидишь.