Бездыханные - Кон Айзель

— Наука не имеет отношению к нашему состоянию; все происходит на ином уровне. Но если он готов хранить твою тайну, то можешь спокойно доверится ему. После смерти редко удается сохранить прежние знакомства, — сказала Мелори. — Хочешь еще что-то сказать?

— Есть еще кое-что, — я нахмурилась, — вкус еды и воды. Я узнала об этом только сегодня. Крис мне объяснил все, но я все еще не понимаю, почему еда и вода имеет вкус…

— Божественной плоти и крови, — закончил за мной Данте. — Иногда лучше не знать того, что может лишить тебя вечного покоя, и подарить вечный страх и вечное страдание.

Я молча кивнула, давая знать, что намек понят:

— Это всё.

Мелори скрестила руки на груди и закрыла глаза. Никто из окружающих не мешал ей думать. Это дало мне понять, что Мелори Фонтес у них что-то вроде лидера. Через две минуты она сказала:

— Что ж, понятно. А теперь прошу всех особей мужского пола покинуть эту комнату. Мы проведем небольшую женскую беседу.

Она головой указала на дверь. «Особи мужского пола» не стали спорить. Только вот Крис на секунду остановился у двери и взглянул на меня. Я улыбнулась, давая понять, что все будет в порядке, но он лишь сильнее нахмурился. Видно он знал, что мне предстоит услышать.

После того, как они ушли, взгляд Мелори, прежде добрый и ободряющий, стал серьезным и холодным.

— Теперь нам предстоит поговорить как женщина с женщиной.

Я неуверенно кивнула, удивляясь такой смене ее настроения. Девушка села на край дивана, поближе ко мне.

— Сейчас я задам тебе странный вопрос. Мио, ты любишь детей?

Хоть она и предупредила, но это прозвучало для меня довольно неожиданно.

— Ну, если честно…  — немного подумав, я решила сказать ей правду, — то как-то не очень.

— Правда? И своих никогда не хотела иметь?

— Своих? Своих хотела. Чужие дети мне не очень нравились, а вот когда я думаю, что у меня будут свои дети, то на душе становится теплее. — Я улыбнулась, — иногда мне кажется, что мои дети будут для меня все.

Услышав мой ответ, Мелори тяжело вздохнула и закрыла лицо рукой.

— Так я и думала. — Она взглянула на меня, и я увидела, что ее взгляд наполнен болью, — послушай меня и попробуй понять. Забудь. Забудь о мысли, что когда-то будешь иметь своих детей!

— Но, почему? — мой голос дрогнул.

— Потому что, — женщина взяла меня за руку, — наше тело мертво, и менструации у нас нет. Следовательно, забеременеть мы не можем, поэтому и детей у нас никогда не будет.

* * *

Я молчала. Мелори ушла, дав мне немного побыть одной и поразмыслить. Ее слова ввели меня в ступор. Оказывается, единственный мой шанс обзавестись семьей канул в пропасть. Собственные дети…  Мы с Ирен часто говорили на эту тему. Наивные и полные надежд, мы мечтали, что когда обзаведемся детьми, то будем вдвоем водить их в садик, в школу. Если это будут мальчики, то запишем их в одну спортивную секцию, и по выходным будем смотреть, как они со своими отцами играют в футбол. Если это будут девочки, то будем учить их музыке и живописи. Если мальчик и девочка, то постараемся породнить их…  Мы много думали о детях, но сейчас все эти воспоминания стали для меня лишь отголоском прошлого. Теперь все кончено.

Я закрыла лицо руками. Отсутствие слез опять начало мучить меня. Душевная боль постепенно наполняла разум, пока не стала невыносимой. Я попыталась встать с кресла, но пошатнулась и упала на колени. Кто-то коснулся моего плеча, и присел рядом со мной. Это был Крис. Видно он ожидал такой моей реакции на слова Мелори.

— Почему ты не сказал мне? — прошептала я.

Говорить нормально не было сил.

— Ты не спрашивала.

Я опустила голову и прижала руки к груди. Мне захотелось кричать. Я наверное бы действительно закричала, если бы не почувствовала как на меня что то давит. Крис обнял меня и, поглаживая по голове, прошептал:

— Не буду врать о том, что все будет хорошо. Просто постарайся смириться с этим.

Его слова не были похожи на утешение, но для меня это стало спасением. Я прижалась к нему и почувствовала, что от человеческой близости, боль начала медленно утихать.

Так мы просидели минут десять. Полностью успокоившись, я попробовала привстать. Крис отпустил меня и помог подняться.

— Ты как?

— Нормально. Полученная информация успешно сохранена, — я улыбнулась, подтверждая этим свои слова.

— Хорошо, — взгляд парня опять стал безразличным. — Идем, а то все волнуются.

— Угу.

Мы вышли с гостиной. Снаружи нас уже ждали Мелори и Данте.

— Шок прошел. Истерики не было, — отчитался перед ними Крис.

Я закатила глаза, догадываясь, что возможно все его утешения были игрой, но как говорит Локки: «Во всем ищи свою выгоду»; я смогла успокоиться, а это главное.

— Все в порядке, — сказала я, видя, что слова Криса их не сильно успокоили.

— Вот и славно, — улыбнулась Мелори. — А теперь, думаю, лучше тебе пойти домой и все обдумать. Крис проведет тебя. Если что, дорогу сюда ты уже знаешь. Мы будем рады тебе в любое время суток. И еще, про черную книгу пока не думай, мы потом поговорим о ней.

Я поблагодарила ее и уже собиралась идти, как тут меня остановил Данте.

— Ты умерла и обрела новую жизнь в виде не человека. Живи и радуйся, но не забывай, что ты мертва, не забывай, что ты не человек…

Глава 5

Всю дорогу к моему дому мы с Крисом разговаривали о его семье. Оказывается, он почти всю свою жизнь живет с ними. Мелори — самая старшая и опытная, как я и догадалась, являлась главой семьи. Данте намного младше ее, хотя по виду они одногодки. Вдвоем они построили тот особняк, в котором сейчас все живут. Крис сказал, что с этим особняком связана целая история, но он не вдавался в детали, мотивируя это тем, что всему свое время. Сам Крис познакомился с Мелори и Данте через четыре года после своей смерти. Они нашли его, приютили и научили жить среди живых.

Последним к ним присоединился Рейн. Он умер всего пару лет назад. Крис говорит, что жизнь у этого парня была ни к черту, что объясняет его противный характер. А стиль его жизни, не будь он мертвым, убил бы его еще в первый год.

Это все, что я могла расспросить у Криса. Остальное, по его словам,