Адмирал Михаил де Рюйтер - Владимир Шигин

Генеральные Штаты продолжили мирные переговоры, но, в то же время, продолжали вооружаться. По энергичным представлениям адмиралов лихорадочно шла работа по приведению судов в боевое состояние; за военные успехи были установлены награды, за ранения – денежные вознаграждения.

Тем временем, Блэк воспользовался своим временным господством на море, держался со своими 120 судами у берегов Голландии, чтобы прервать все сообщения голландцев, особенно стараясь препятствовать соединению вооружавшихся в разных портах голландских эскадр. Но голландды не унывали. Они усердно готовились к новому генеральному сражению.

Пока голландские корабельные мастера строили новое и чинили старое, положение в стране резко ухудшилось. Господство на море перешло в руки англичанам. Торговля оказалась временно парализованной. Как ответ на это по провинциям сразу же прокатилась волна голодных бунтов. Однако работы, несмотря на это, шли на верфях столь интенсивно, что к августу 1653 года (это спустя всего каких-то два месяца!) Голландия была уже в состоянии выслать новый специально выстроенный для продолжения войны флот. Кроме вошедших в него новых боевых кораблей были значительно переоборудованы и старые.

Часть сил голландцев, по-прежнему, оставалась на севере в Текселе под началом вице-адмирала де Витта. Основной же флот спешно довооружался в портах Зеландии под присмотром Тромпа и Рюйтера.

Англичане, прекрасно извещенные обо всех делах своих противников, неустанно крейсировали в водах Текселя, по-прежнему, стремясь воспрепятствовать объединению голландских эскадр. Но потомки морских гезов были людьми не из робкого десятка! Невзирая на явно изначальное неравенство сил, Тромп все же вывел свои корабли из зеландских портов.

– Мы пробьемся на соединение с северной эскадрой де Витта, чего бы это нам не стоило! – объявил он. – А затем сообща вышвырнем англичан из наших вод навсегда!

– Отлично! – вторил ему Рюйтер. – Я хочу возглавить в таком случае авангард!

Мастерским маневром Тромп обманул англичан. Воспользовавшись хорошим северо-западным ветром, он вышел из Мааса и увлек за собой неприятельский флот на юго-восток, обеспечивая возможность де Витту беспрепятственно спуститься к Текселю. Когда же по времени стало ясно, что Витт уже в безопасности, голландский флот развернулся и сам устремился в сторону неприятеля. Англичане не заставили себя ждать и уже, спустя несколько часов, они были обнаружены.

Здесь сразу же сказалась поспешность постройки нового флота. Ряд голландских кораблей, составлявших арьергард, были слишком тяжелы на ходу и легкие английские фрегаты, без труда, окружив их, начали бой. Видя это, Тромп повернул на обратный курс. Бросать, оказавшихся в беде, было не в его привычке. Так началось знаменитое сражение при мысе Шевенинген.

Общая схватка началась в четыре часа пополудни. Пальба и взаимные атаки продолжались до часу за полночь. Только тогда командующие развели свои флоты в стороны. Бой не принес англичанам никакого успеха, хотя они и имели более чем значительное превосходство в силах. Голландцы дрались с большим энтузиазмом, а их флагмана явно превосходили своих британских оппонентов в искусстве управления эскадрами и в единоборстве на самых минимальных дистанциях. Рюйтер так охарактеризовал позднее свои впечатления от этого боя:

– Эта драка была такой же отчаянной, как поединок на копьях!

Для голландцев итоги боя же были весьма и весьма выгодны. Они не только уверовали в свои силы, но и обеспечили беспрепятственный выход Витта из Текселя. На другой день после сражения Витт уже привел к основному флоту свои двадцать семь кораблей и четыре брандера. Теперь уж и Тромп был не прочь проявить инициативу и напасть на англичан самому.

В семь часов утра 10 августа он начал сражение неподалеку от побережья Мааса. Сам Тромп вел правое крыло своего флота, Рюйтер левое, вице-адмирал Эвертсон возглавлял центр, а де Витт арьергард. Голландцы действовали в этот раз решительно, как никогда. Они в едином порыве прорвались сквозь английский строй, поражая противника шквалом ядер, затем, поворотив на другой галс, снова пошли в атаку. Тромп, шедший по своему обычаю, впереди всех, снова дошел уже до середины вражеского флота. На несколько минут он спустился к себе в каюту, чтобы написать записки младшим адмиралам. Когда же командующий вышел на палубу и направился к канонирам, чтобы приказать им перенести огонь по новому, открывшемуся по борту англичанину, прицельный ружейный выстрел с корабля противника поразил Тромпа в живот. Падая на палубу, он успел прошептать свои последние слова:

– Со мной уже свершилось, но вы мужайтесь!

Спустя минуту Мартин Тромп был уже мертв. Тело командующего накрыли простыней и снесли в его каюту. Капитан флагманского корабля немедленно созвал сигналом к себе на борт всех флагманов. Рюйтер прибыл первым. Войдя в каюту и увидев распростертое на полу тело своего начальника, он опустился на колени, поцеловал покойника и сказал слова ставшие впоследствии широко известными:

– Если бы Богу было угодно, то пусть бы он призвал меня вместо него! Тромп был полезнее для Республики, чем любой из нас!

– Господь сам знает, когда и кого призвать к себе! – положил ему руку на плечо прибывший Витт. – Нам лишь остается делать свое дело и ждать своего жребия!

Посоветовавшись, флагманы решили до конца сражения скрыть факт смерти своего предводителя, дабы не радовать врагов и не смущать своих. Над кораблем Тромпа остался развеваться его флаг. В командование флотом, по общему согласию, вступил самый старший по возрасту вице-адмирал Эвертсон. После этого адмиралы разъехались по своим кораблям и сражение, несколько было поутихшее, возобновилось с новой силой.

Биограф Рюйтера пишет: «Мщение за смерть их генерала возбудило голландцев до такой степени, что они творили чудеса храбрости. Рюйтер, сидевший на „Аньи“ 44-пушечном, со ста пятьюдесятью человеками экипажа, бросался в самые опаснейшие места и производил столь смертоносный огонь, что неприятели расступаясь, дали ему путь. На одного его устремляли почти весь огонь. Вскоре он лишился большей части людей. Бизань и грот-мачты у него были сбиты и почти все снаряды расстреляны. Наконец, будучи не в состоянии больше сражаться, он отбуксировался к Маасу. Тем временем капитаны, бежавшие в прошлый раз, снова развернули форштевни своих кораблей и помчались на всех парусах домой, бросая остальных на произвол судьбы».

– Если бы этих трусов повесили в прошлый раз, то теперь бы все дрались до конца! – кричал Рюйтеру в рупор разъяренный де Витт.

Бегство капитанов обошлось голландцем не дешево. Англичане немедленно усилили натиск, сумев захватить и сжечь более десятка кораблей. Самым же обидным было то, что они отбили захваченные в прошлом бою «Гарленд» и «Бонавентур».

Из хроники войны: «Тромп хотел воспользоваться отсутствием английского флота – как только оно стало ему известно – чтобы соединиться с де-Виттом, стоявшим с 30 судами у Гельдера. Что-нибудь необходимо было предпринять, так как вся морская торговля Голландии сильно пострадала; постоянные нападения на побережье волновали страну, приходилось повсеместно держать в готовности войска на случай попыток высадки. 6 августа Тромп с 82 судами и 5 брандерами вышел из Шельды и направился вдоль берега к северо-западу, в Тексель. Однако же прежде, чем Тромп успел до него дойти, он 8 августа утром увидел у себя на ветре, при WNW, в 20 милях южнее Текселя, английский флот. Так как Тромп не мог с ним равняться силами, он повернул и пошел к югу, преследуемый Монком, пославшим в погоню свои быстроходные фрегаты. Им удалось в 5 часов настичь одно из наиболее тихоходных голландских судов. Чтобы спасти этот корабль Тромп убавил паруса и построил свой флот, как 1 марта, полумесяцем, выпуклой стороной к неприятелю. С подоспевшим с 30 судами Монком, против желания Тромпа, в 7 часов вечера завязался ожесточенный бой. Попытки англичан прорваться не удались; голландцы не потеряли ни одного корабля; флагманские корабли Рюйтера и Эвертсена оказались сильно поврежденными. Бой прекратился лишь с наступлением темноты.