Навстречу гибели - Аяна Грей

видела, что акации намного выше, чем ей показалось вначале; даже самая низкая из них была в два раза выше ее. Ее взгляд скользнул по их стволам, серым, как пепел, и шипам, усеивавшим узловатые ветви цвета кости. Даже трава у корней деревьев казалась умирающей, ломкой. В памяти всплыли слова Макены.

Они пытались.

Коффи задумалась. Если дараджи безуспешно пытались покинуть Терновый замок, что их останавливало? Она снова посмотрела на Туманный лес. Отсюда его неизменный туман казался менее непроницаемым – она могла различить сквозь него деревья. Что-то коснулось ее уха, и она испуганно вздрогнула, но это были лишь две птицы с крыльями цвета неба. Они пролетели мимо нее, закружились в воздухе, а затем устремились к Туманному лесу и исчезли в белой пелене. Коффи собралась с духом.

Ноги словно двигались сами собой, когда она направилась к краю леса. С каждым шагом она ожидала, что кто-то остановит ее, но в саду никого не было. Сердце билось все быстрее, и грозные деревья словно вырастали у нее на глазах – как и ее чувство предвкушения. Она снова остановилась, теперь примерно в метре от деревьев, и глубоко вдохнула.

Вокруг царила тишина, когда Коффи протянула руку и позволила щупальцам оплести ее пальцы белыми лентами. Холодный туман, взявший ее запястье в кольцо, казался шелковым, мягким на ощупь. Запах цветущих фрезий заполнил воздух, и она вдохнула, ощущая странное спокойствие.

– Коффи! – Чей-то голос прорезал тишину, словно треск сухой ветки, вырвав Коффи из этого спокойствия. Она повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть бегущую к ней Макену. Глаза у нее были широко раскрыты от ужаса. – Отойди от него! – крикнула она. – Отойди, пока он не…

Коффи снова повернулась к туману, но было слишком поздно. Извивающиеся щупальца, которые обвивали ее запястье, стали холодными как лед, сжались сильнее. Она попыталась вырваться, но туман словно сжал ее запястье ледяными пальцами. Она ощутила, как чьи-то пальцы вцепляются в ее лодыжки, волосы, и от каждого прикосновения холодела кровь. Паника нарастала – Коффи пыталась вырваться, освободиться, но безуспешно. Стало ясно: Туманный лес затягивал ее.

– Коффи, держись! – Теплые руки обхватили ее за талию, потянули в сторону от деревьев. Макена. Коффи слышала, что она тянет ее изо всех сил, и казалось, что ее руки вот-вот оторвутся. Ее уши наполнил глухой рев. Холод щупальцев теперь проникал в тело, и бороться с притяжением Туманного леса становилось все труднее.

– Нет! – крикнула Макена, и теперь в ее голосе звучало отчаяние. Коффи показалось, что все произошло одновременно – словно время замедлилось. Макена повернулась так, что они обе оказались боком к Туманному лесу. Коффи зажмурилась, потому что резкий порыв холодного ветра скользнул по ее щеке. Через несколько мгновений она ощутила, как хватка тумана ослабла, а Макена отпустила ее. Коффи открыла глаза, но ее облегчение продлилось лишь секунду – ужас тут же нахлынул снова.

Туман схватил Макену.

Коффи приказывала телу двигаться, но оно не подчинялось. Ей оставалось лишь смотреть, как извиваются прозрачно-белые веревки, оплетая тело Макены, – как виноградные лозы, как змеи. В глазах Макены она видела неприкрытый ужас, видела слезы.

– Коффи! – Голос Макены был сдавленным, напряженным. – Помоги мне!

Коффи попыталась схватить ее, но было слишком поздно. Ей оставалось лишь смотреть, как туман утаскивает Макену в лес и она скрывается за деревьями.

Глава 6. Предавший кровь

Когда Экон увидел Сынов Шести, у него перехватило дыхание.

Он смотрел то на одного, то на другого, то на их лица, то на их клинки. Медленно нарастала паника. С какой-то отстраненностью он наблюдал, как один из них кинул Мвонго мешочек монет в два раза больше того, что дала ему Тэмба. Тот поймал его, кивнул и тут же скрылся в темноте. Экон отстраненно ощутил обжигающее чувство гнева, предательства, но ситуация не оставляла времени задерживаться на этих эмоциях. Он пересчитал воинов – один, два, три – и почти сразу же понял, что знает их. Читено и Фумбе были на два года старше его, они прошли инициацию и стали Сынами Шести в тот же год, что и его брат. В последний раз он видел их в храмовой тюрьме, когда помог Коффи сбежать у них из-под носа. Судя по одинаковым ухмылкам на их лицах, они об этом тоже не забыли, но ему было все равно. Рядом с ними стоял еще один молодой воин, ростом ниже остальных двоих. Экон посмотрел в глаза Фахиму и ощутил укол боли.

– Экон? – Молния сверкнула над их головами, когда воин, когда-то проходивший инициацию вместе с ним, шагнул вперед в темноте. Сегодня на нем была полная форма посвященного Сына Шести: синий кафтан до колена, золотой пояс, расшитый плащ. Кинжал-ханджари был в ножнах на поясе, а косы аккуратно уложены в узел.

Экон инстинктивно потянулся к своему кинжалу и ощутил, как сжимается желудок, когда его рука схватила воздух. Ну конечно. Прошло два дня, но он так и не привык еще, что у него нет ханджари. Он отдал его Коффи, а значит, сейчас был безоружен.

– Не подходите. – Он постарался, чтобы это прозвучало как можно более угрожающе, но не хотел повышать голос. Читено и Фумбе напряглись, а глаза Фахима расширились.

– Экон, что ты делаешь?

Экон открыл рот, потом закрыл его. Он был готов к агрессии, обвинениям, но не к этому. В голосе старого друга звучала искренняя растерянность. Экон глубоко вдохнул, собираясь с духом.

– Я ухожу, Фахим. Это к лучшему.

– Экон, – нерешительно произнес Фахим. – Тебя призывает Кухани. Он хочет поговорить с тобой, хочет спросить, знаешь ли ты что-то про брата Уго. Его много дней никто не видел.

Услышав имя брата Уго, Экон поморщился, затем покачал головой:

– Я не вернусь в храм.

Читено и Фумбе оскалили зубы, но на лице Фахима не было никаких эмоций, кроме потрясения. Экон понимал почему. Многие годы их учили подчиняться авторитетам. Кухани был главной властью в городе, не послушаться его – худшее из преступлений.

– Но… – слабым голосом сказал Фахим. Теперь он стал больше похож не на воина, а на неуверенного юношу. – Экон, т-ты должен. Ты должен вернуться домой.

– Нет, не должен и не вернусь. – Экон надеялся, что в его голосе прозвучало больше уверенности, чем он ощущал. – Прости, Фахим.

– Хватит! – Теперь вперед выступил Читено, положив руку на рукоять ханджари. В его взгляде не было ни растерянности, ни сдержанности – лишь раздражение. – Если он не хочет идти добровольно, заставим силой.

Фумбе тоже шагнул к нему, и что-то в груди Экона упало, когда даже Фахим обнажил клинок. Он покачал головой:

– Пожалуйста, не надо. – Он поднял руки, глядя на трех приближающихся воинов. – Не подходите ближе, или я…

– Или что, Окоджо?

Экон вздрогнул, когда