Академия Легиона - Лена Летняя

Некромант отразил лишь часть из них: один ударный импульс все же пробился через его щит, а ледяная стрела проткнула единственное здоровое плечо. Он взвыл от боли, но тут же ответил иллюзорными пластинами, острыми как бритвы. Мор отбил четыре из пяти, от последней попытался уклониться, но она все же коснулась его груди и рассекла китель, заставив поморщиться.

Это помогло Хильде прийти в себя, вскочить на ноги и добавить свои заклятия к новой атаке Мора. Сражения на два фронта полумертвый некромант с пробитым плечом долго не выдержал: не прошло и двух минут, как очередное заклятие Мора отправило его в нокаут, после чего он связал его заклятием паралича.

Хильда позволила себе облегченно выдохнуть. Она согнулась пополам, упираясь руками в колени. Ее все еще трясло от мысли, что несколько минут назад она могла распрощаться с жизнью. К тому же физически и магически она была истощена почти полностью. Ее сильно мутило, к глазам подступили слезы, а губы предательски задрожали, но она только сжала их плотнее.

– Сатин? Вы целы? Хильда?

Она почувствовала прикосновение к плечу и заставила себя выпрямиться. Через несколько секунд вспомнила о том, что стоит почистить магией форму. Мор к тому моменту уже привел китель в порядок, убрав порез. Только сейчас Хильда обратила внимание, что крови на его одежде нет.

– Я в порядке, – заверила она. Собственный голос показался чужим, но по крайней мере он не дрожал. – А вас не задело?

Мор покачал головой.

– Только ткань, до кожи не достало. Мне повезло.

Хильда кивнула в знак понимания. Тошнота уже улеглась, слезы тоже удалось сдержать. Дрожь все еще ощущалась, но стала совсем другой. Теперь это был уже не страх и не слабость, а возбуждение. Нечто подобное она испытывала и после удачных симуляций: колоссальное удовлетворение, смешанное с адреналином. Только сейчас все это ощущалось в разы острее. К возбуждению от схватки примешивалась еще и эйфория от осознания простого факта: она жива и будет жить. Наверное, еще никогда раньше она так не радовалась присутствию Мора. Хотелось повиснуть у него на шее, крепко обнимая, но Хильда прогнала это наваждение. Куратор вряд ли обрадуется такому проявлению радости с ее стороны.

И только потом ее снова догнал вопрос, мучивший несколько минут назад. Она сердито нахмурилась и скрестила руки на груди, заодно пытаясь все-таки перестать дрожать.

– Где вы были? Решили сделать перерыв на кофе?

Вопрос прозвучал резче, чем она хотела: голос все еще повиновался плохо. К счастью, Мор не обратил на это внимания. Он только невозмутимо пожал плечами.

– Нет, всего лишь применил маскировку. Прятался в тумане, но был рядом и контролировал ситуацию. Хотел посмотреть, как вы поведете себя, оставшись одна. Испугались?

Хильде показалось, что последний вопрос он задал с надеждой. Острое чувство обиды, накатившее на нее в этот момент, окончательно вытеснило желание повиснуть у него на шее.

– Решили меня проучить, да? – в ее тоне послышалась горечь. – Показать мне, насколько я не готова к подобным заданиям? Стоило пойти дальше и не вмешиваться. Тогда вы и ректору доказали бы, что он был неправ, введя подобные занятия. Думаю, хладный труп курсантки стал бы очень убедительным доводом в вашем с ним споре.

Она заставила себя замолчать, чтобы не ляпнуть еще чего-нибудь резкого и необдуманного. Умом Хильда понимала, что несправедлива к нему, но разум сейчас затуманивали эмоции, слишком сильные и яркие, чтобы противиться им. В конце концов, она едва не умерла. И да, ужасно испугалась, только признаваться в этом не хотела. Она и так чувствовала себя неудачницей. Хотела ведь произвести на него впечатление, чтобы он снова в нее поверил, а вышло с точностью до наоборот.

Хильда почувствовала на себе взгляд Мора и опасливо покосилась на него, чтобы проверить, насколько он разозлен ее ответом. Однако куратор к ее удивлению казался вполне спокойным.

– Да, я хотел показать вам, как опасны эти рейды. Считается, что боевики берут нас только на простые задания, но на самом деле в боевом отряде таких не бывает. Я знаю это, потому что служил в нем. Даже когда кажется, что все предельно ясно и предсказуемо, сюрпризы могут быть. Как этот некромант, который должен был быть мертв, но выжил. Никогда нельзя знать наверняка, что рейд будет простым и безопасным. Поэтому я против этих занятий. Это не симуляция, тут ничего нельзя контролировать. А вы все рветесь сюда, как будто это игрушки. Уверенные в том, что вас прикроют, если что.

С каждым словом его мнимое спокойствие улетучивалось, голос звучал все громче и резче, заставляя Хильду внутренне сжаться. Ее сердце снова бешено колотилось в груди, ногти впивались в ладони, она из последних сил старалась держать голову прямо, чтобы не выглядеть провинившимся щенком.

А Мор все не унимался:

– Вы можете обвинять меня в предвзятости, шовинизме или сексизме, обижаться на меня или даже ненавидеть. Мне плевать, что вы обо мне думаете. Я здесь не для того, чтобы вам нравиться. Моя задача в том, чтобы вы закончили Академию. Живой и, желательно, невредимой! Если вы переживете при этом еще и первые два года службы, я буду считать, что сделал свою работу хорошо.

Он замолчал, а Хильда вдруг поняла две вещи. Во-первых, за год с небольшим куратор впервые накричал на нее. Отчитывал он ее регулярно, особенно в этом учебном году, но кричать себе никогда не позволял. Ей вообще казалось, что он не умеет этого делать. Настолько потерявшим контроль над собой она еще ни разу его не видела. Сейчас он дышал почти так же тяжело, как и она, и даже всегда идеально лежавшие волосы заметно растрепались.

Во-вторых, отчитывая ее, Мор подошел совсем близко. Настолько, что она разглядела капельки пота, выступившие у него на лбу во время схватки, и прокушенную губу. Или просто треснувшую? Хильда не представляла себе, чтобы такой спокойный и уверенный в себе мужчина, бывший боевик, кусал губы.

Или он настолько нервничал, наблюдая за ее поединками с умертвиями, а потом и с некромантом? Сдерживался, чтобы не вмешаться раньше, но волновался? Этот вариант Хильде неожиданно понравился. Настолько, что обиду на него как рукой сняло, зато желание обнять куратора снова стало почти невыносимым. Она не понимала, что с ней происходит.

– Чему вы улыбаетесь? – неожиданно спросил Мор, нахмурившись еще сильнее.

Хильда и не заметила, как губы растянулись в улыбке. Она неловко пожала плечами.

– Вы губу прикусили, – сообщила она, поскольку отвести взгляд от крошечной капельки крови, собравшейся в месте ранки, было выше ее сил. А ей не хотелось, чтобы он задался вопросом, почему она так смотрит на его губы.

Или чтобы он неверно ее понял.

Судя по выражению лица, ее заявление выбило его из колеи.

– Что? – растерянно переспросил Мор.

Она потянулась к его лицу рукой и промокнула каплю крови подушечкой большого пальца. Мор не отстранился, но едва заметно вздрогнул, когда она коснулась его.