Прорыв - Евгений Дудченко

довольно низком уровне. Население было достаточно бедное и много платить, было просто не в состоянии. К тому же, таджики рассчитывали на дешёвую энергию для собственной промышленности, пусть и совсем не великой. Алюминиевое производство в этих условиях, стало спасением коммерческой стороны проекта. Выкупив уже имеющийся в Турсунзаде алюминиевый завод, мы обязались довести его мощность до миллиона тонн, то есть почти удвоить и загрузить на 100% использовав для производства дешёвую электроэнергию с новых ГЭС, которую мы просто не могли вывезти из региона и свои бокситы из Гвинеи. Таким образом, весь проект становился коммерчески окупаем и всем выгоден. Уж с вывозом алюминия, проблем не было, в отличии от электричества. Заодно, куча рабочих мест и налоговых поступлений в республиканский бюджет.

Кроме развития ГЭС и алюминиевого производства, мы в Таджикистане стали налаживать ещё добычу нефти, газа и угля. Пусть и не так много, но всё это там было. Вполне достаточно для собственных нужд, уж на пару десятков лет точно. Самообеспечение энергоресурсами, важно было для устойчивости экономического развития республики. Насколько я помнил, у Таджикистана были серьёзные тёрки с Узбекистаном по поводу сброса воды и поставок электроэнергии. Свои газ и уголь, помогали закрыть этот вопрос.

Собственно, в чём заключалось противоречие? А в том, что Таджикистан, в зимнее время, имея дефицит электроэнергии для отопления домов, активно сливал воду со своих водохранилищ для выработки электроэнергии. Ранее, необходимую энергию поставлял Узбекистан, но дороже, чем Таджикистан в ответ летом, когда вода была нужна Узбекистану для полива своих полей. Естественно, таджикам это не нравилось и они стали придерживать воду летом, что бы слить зимой, когда она не нужна Узбекистану, что бы сэкономить валюту. И никто не хотел идти на уступки. Узбеки, потому что их электроэнергия выходила объективно дороже, так как вырабатывалась на ТЭС, работающих на газе и угле. А таджикам, тоже было не интересно переплачивать, когда они имели возможность этого не делать, но в ущерб водному балансу в соседней республике.

Наличие дополнительных гидрогенерирующих мощностей и теплогенерации на базе газа и угля, снимало эту проблему. Всё что было для этого нужно — внешний инвестор, потому что у самого Таджикистана, денег, что бы потянуть всю эту программу, просто не было. Коммерческих инвесторов, кто бы рискнул своими деньгами, ради такого, тоже не наблюдалось. Слишком уж масштабным и сложным был проект. Пока не нашлись мы!

Спрашивается, а зачем это было нам? Тут было несколько причин. Во первых, при комплексном подходе, проект был вполне себе коммерчески окупаем и давал реальную прибыль. Во вторых, это давало моей стране дополнительный рынок сбыта в плане поставок оборудования и других товаров. Плюс, дополнительный рынок для той же Гвинеи, в плане поставок бокситов. Что бы окупить ту массу вложений, что мы делали в эту африканскую страну, она должна была продавать очень много своего сырья и забота об этом, как и поиск рынков сбыта, естественно ложились прежде всего на нас. Ну и в третьих, но не в последних. Мне хотелось занять как можно больше таджиков работой у себя на родине, что бы им не пришлось тащиться в Россию ради куска хлеба и не создавать уже ей, совершенно ненужных проблем.

Кроме строительства ГЭС, алюминиевого производства, с нашей помощью, или нами напрямую, были развёрнуты масштабные разработки угля, газа, нефти, добыча полиметаллических руд, серебра, а в стране имелись очень большие его запасы, урана и золота. Параллельно, строились дороги и прочая инфраструктура. Помогали повышать производительность сельского хозяйства, прежде всего хлопководства, на базе новейших технологий капельного орошения и текстильное и швейные производства на этой базе.

Естественно, делая все эти вложения, мы не могли не подстраховать себя. По соглашению с правительством этой горной республики, в Таджикистане была развёрнута Венедская военная база. Горно десантная бригада, авиация, вертолёты. Шла плотная работа с оппозицией, о чем президент отлично знал. Это на случай того, что бы он не вздумал чудить. Мы сразу и твёрдо дали понять, никаких озабоченностей, даже очень глубоких, с нашей стороны не будет! Бить будем сразу! Но плюшки от сотрудничества с нами, были очень уж вкусными, что бы не принять таких условий!

Вторым мощным производителем алюминия по нашим планам, должна была стать Туркмения. Почему именно она? А всё просто! Эта страна обладала огромными запасами газа, с реализацией которого, у неё традиционно уже возникали проблемы. Слишком далеко и за много границ от крупных потребителей находился Туркменистан. Что называется, за морем телушка полушка, да рубль перевоз. Только тут, было наоборот. Телушка за полушку была у Туркменистана, а вот перевоз до денежного потребителя, стоил ой как не дёшево и был ой как не прост!

В советские времена, основным потребителем туркменского газа был Российский Урал и Украина. Но с распадом Союза, на эти рынки, твёрдо сел Газпром, не желавший делиться ни с кем. Ему самому было мало. У Туркменистана если и покупали газ, то по заниженным ценам, что бы потом перепродать самим. Ближайшие соседи, сами были богаты газом. Что Узбекистан, что Казахстан, к которым был подсоединён трубопроводами Туркменистан, сами имели вдосталь газа. Таджикистан и Киргизия, были слишком бедны и не могли потребить сколько то существенных объёмов. Иран, ну с ним понятно. Разве что северные области, которые было выгоднее снабжать из Туркменистана, о чём, в конце концов и договорились, обменяв эти объёмы газа, на соответствующую по объему отгрузку, в виде сжиженного газа из портов Ирана в Персидском заливе. И на этом всё.

Китай в моём мире, в конце концов смог договориться о покупке хороших объёмов газа, но с существенной скидкой, да ещё транспортные расходы сжирали не мало. Транзитный трубопровод протянулся на тысячи километров через две страны: Узбекистан и Казахстан.

Мы, после нескольких раундов переговоров, сумели убедить Туркменского диктатора не терять деньги на скидках и транзите, впустую тратя энергию, а наладить переработку газа у себя, что бы не зависеть от стран транзитёров и единственного крупного покупателя!

Во что же можно было переработать газ? Самое простое, в электроэнергию, которую потом потратить на производство алюминия. Почти все арабские страны Персидского залива завели себе такие производства, из тех, что имели крупные запасы газа. Потом, в производство азотных удобрений, для производства которых, газ, был просто идеальным сырьём. Ну и до кучи, ещё цемент, стекло и саму электроэнергию для экспорта в Иран, у которого был некоторый дефицит.

На первое время, эти проекты, могли полностью поглотить все излишки текущей добычи газа. И