Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - Николай Коняев

Вот и при Николае I ему не удалось никуда сбежать, его изловили и заточили по приказу нового императора в Спасо-Евфимьевом монастыре в Суздале.

При Николае I и скончался он в тесной арестантской камере 29 ноября 1841 года, унося в могилу самую свою «зело престрашную книгу» судеб русских императоров…

Святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский, живший примерно в одни годы с монахом Авелем, «зело престрашных книг» предсказаний не составлял, но будущее было открыто ему едва ли не яснее, чем Авелю.

Когда граф Николая Александрович Протасов, назначенный Николаем I в 1835 году обер-прокурором Святейшего Синода, преобразовал его в министерство с подчиненными лично ему департаментами и тем самым освободил архиереев от бремени, как он издевательски выражался, руководства Русской Православной Церковью, митрополит Филарет написал Николаю I письмо…

«Государь! Св. Церковь не есть человеческое учреждение, это есть Царствие Божие земле, Царство вечной Истины и Добродетели, основанное Сыном Божиим… Ставить в видимом средоточии Церкви человека, епископской хиротонией не уполномоченного к тому Божественной Главой Церкви – что это значит, как не заменять Божественный Дух и Жизнь греховным человеческим элементом, не могущим ничего сообщить, ни распространить вокруг себя, кроме гниения ума и омертвения сердца?

Государь, всмотритесь, против кого направлена введенная Протасовым администрация Церкви? Ни Вы, ни Ваш родитель, без сомнения, никогда не желали и не желаете такого страшного извращения Царства Божия в Вашем государстве. Но оно совершается пред очами Вашими и нашими!

Государь! И Вы, и мы принадлежим к этому Царству, и Вы, и мы должны слушать Господа нашего Иисуса Христа, Царя и Правителя сего Царства. Господь завещал сие Царство Апостолам и преемникам их (Лк. 22: 29). Зная это, никто, кроме одних отступников, никогда не дерзал возлагать своих рук на Достояние Божие. Россия также всегда твердо держалась порядка, утвержденного Иисусом Христом и существовавшего в Церкви с времен Апостольских. Митрополиты и епископы пасли в ней Церковь. В конце XVI столетия митрополит наименован был Патриархом. Имя переменилось, но благодать в управлении Церковью оставалась так же неразлучною, как и прежде, ибо это было епископское лицо; посредством Таинства хиротонии сделавшееся органом Духа Святого в действовании на Церковь»…

Как отмечает публикатор этого письма С. Шевченко, в черновых набросках вслед за этими словами шло пророческое предостережение о судьбе царского престола в России: «Что ж, Вам удалось поставить на колени Российскую Православную Церковь. Но помните, следующая очередь Вашего престола».

Страшное и грозное предсказание… Вернее, не предсказание, а констатация гибельности того пути, на который столкнуло Россию своеволие Петра I и его преемников, свернуть с которого не удавалось и сыновьям императора Павла. Публикатор считает, что митрополит Филарет не решился вставить это предсказание в чистовик письма, считая, что оно заденет самолюбие монарха, однако нам представляется, что святитель считал своим долгом не предупредить императора о будущем, а побудить его предотвратить это будущее…

«Государь! – обращаясь к императору, заклинал святитель. – Не против людей возвышаем мы свой голос. Нам равно любезны все люди, к какому бы классу они ни принадлежали. Мы восстаем против начала мирского, вытесняющего собою начало Божественное в отечественной Церкви…

Государь! Подобное состояние Св. Церкви не может больше продолжаться. Если православные миряне внимательно всмотрятся в нынешнюю администрацию Церкви, то отпадение от нее будет не десятками, а тысячами и миллионами лиц. Раскол, естественно, должен увеличиться. Епископы, будучи законными блюстителями Божественных сокровищ, дарованных человечеству, подавляются игом чужой власти в отправлении своей деятельности, пока хотя безмолвствуют, но не могут не сознавать незаконности этой власти…

Государь! Протасов сделался помещиком над архиереями, все архиереи стали с того времени крепостными рабами обер-прокурора и его свиты. Окажите справедливость Св. Церкви, справедливость, в которой Вы не отказываете последнему подданному! И мы ваши поданные! Мы не были ни преступниками, ни изменниками царской власти. Государь, чем более будет укореняться это постыдное иго, тяготеющее над духовенством, тем глубже будет входить расстройство в жизнь народа. Пощадите своих подданных! Устраните своею отеческою благостию печальные последствия существующего зла»…

Увы…

Ни императору Павлу, ни его сыновьям, ни потомкам Николая не удалось устранить своею отеческою благостию печальные последствия существующего зла.

И тогда и исполнились страшные пророчества…

Любопытно, что пророческое предсказание Авеля «о судьбах державы Российской» и основанной Павлом династии еще при жизни основателя было вложено в конверт с наложением личной печати императора Павла I и с его собственноручной надписью: «Вскрыть потомку нашему в столетний день моей кончины».

«В Гатчинском дворце, постоянном местопребывании императора Павла I, когда он был наследником, в анфиладе зал была одна небольшая зала, и в ней посередине на пьедестале стоял довольно большой узорчатый ларец с затейливыми украшениями, – рассказывала обер-камерфрау императрицы Александры Феодоровны М.Ф. Герингер. – Ларец был заперт на ключ и опечатан. Вокруг ларца на четырех столбиках, на кольцах, был протянут толстый красный шелковый шнур, преграждавший к нему доступ зрителю. Было известно, что в этом ларце хранится нечто, что было положено вдовой Павла I, императрицей Марией Феодоровной, и что ею было завещано открыть ларец и вынуть в нем хранящееся только тогда, когда исполнится сто лет со дня кончины императора Павла I, и притом только тому, кто в тот год будет занимать царский престол в России».

Согласно завещанию, сто лет спустя, 11 марта 1901 года, император Николай II с императрицей Александрой Федоровной, министром двора и лицами свиты прибыли в Гатчинский дворец и после панихиды по императору Павлу вскрыли пакет…

Еще утром, как свидетельствует М.Ф. Герингер, собираясь из Царскосельского Александровского дворца ехать в Гатчину, государь и государыня были веселы. К предстоящей поездке они относились как к праздничной прогулке, обещавшей доставить им незаурядное развлечение.

Веселыми вошли они в Гатчинский дворец, а вышли удрученными.

Точного содержания предсказания никто не знает, но после этой поездки Николай II стал поминать о 1918 годе как о роковом годе и для него лично, и для династии, когда стало ясно, что не удается и ему устранить своею отеческою благостию печальные последствия посеянного первыми Романовыми зла, когда ясно стало, что придется для этого принять мученический венец.

Возможно, что запечатанное императором Павлом на сто лет предсказание Авеля как-то было связано с его пророчеством, помещенным в «Житии», которое было напечатано в журнале «Русская старина»…