Роман о замках. Книги 1-4 - Жюльетта Бенцони

хозяйки замка, дышала вольным воздухом, каталась на лошади по полям и лугам в компании своего возлюбленного и называла себя счастливейшей из женщин во всем мире: оранжерейный цветок отныне стал полевым.

Это длилось три года. Три года! Вечность для женщины, у которой самые долгие увлечения продолжались не больше трех недель! Париж, который она так любила, отныне для нее не существовал. Однако Париж не забыл о Нинон. И вот в одно прекрасное утро молодая женщина получила четверостишие, принадлежавшее перу ее старого друга Сент-Эвремона[196]:

Дорогая Фелида, что с Вами стало?

Тот обольститель, что три года скрывал Вас,

Удержит ли он Вас еще новым наваждением

В каком-нибудь замке старинном?

Это было всего лишь маленькое четверостишие, но оно разрушило очарование. Нинон внезапно захотела снова навестить свой дом на улице Турнель, свой «Желтый кабинет», своих друзей. Как она могла задержаться в гостях так надолго?

В свою очередь, Вилларсо думал, что, возможно, настало время и для него отправиться ко двору и заняться собаками Его Величества. Бурный фонтан любви иссяк. Несколькими днями позже Нинон вернулась в свой любимый Париж, где ей был оказан радушный прием. Примерно через месяц после возвращения Нинон забыла Вилларсо в объятиях месье де Гурвиля. А брошенный ею Вилларсо залечил свои душевные раны у прекрасной брюнетки мадам Скаррон.

Став его любовницей, будущая маркиза де Ментенон стала приезжать каждое лето в замок на берегу пруда, и даже после того, как Вилларсо официально женился. Какой скандал! Новоиспеченная пара поспешила отбыть в Нормандию, в замок Моншеврёй, к кузену Вилларсо.

От этого брака у маркиза был единственный сын, отличный солдат и к тому же протеже мадам де Ментенон, ставшей морганатической супругой Людовика XIV. Молодой Вилларсо был убит в битве при Флерюсе.

Не имея других прямых наследников, которым можно было бы завещать свое поместье, маркиз де Вилларсо оставил его своему племяннику Шарлю дю Тилле, сыну маркиза де ля Бюссьера. Будучи человеком умным и образованным, тот не стал трогать старый замок – убежище любви Нинон.

Часы работы

С 15 апреля до 1 июня с 14.00 до 17.00

(среда, суббота, воскресенье и праздничные дни)

Июнь, июль, август с 14.00 до 17.00 (закрыт в понедельник)

С 1 сентября до 15 октября с 14.00 до 17.00

(среда, суббота, воскресенье и праздничные дни)

Парк имеет обозначение «Замечательный сад».

Попасть в замки можно только с экскурсионной группой, зато бесплатно. Впрочем, лучше заранее узнать подробности на официальном сайте.

http://www.iledefrance.fr/villarceaux

Воренар (Vaurenard)

Загадочный барон де Ришмон: был ли он Людовиком XVII?

Самое прекрасное, что мы можем испытать, – это таинственная сторона жизни.

А. Эйнштейн

Замок Воренар – простой охотничий павильон, построенный в XVII веке и перестроенный затем в XVIII веке, принадлежал в 1833 году вполне миловидной, но крайне одинокой даме – графине д’Апшье де Вэр, урожденной де Кортей де Воренар. Став вдовой несколько лет назад и еще не оправившись от кончины своего любимого мужа, мадам д’Апшье жила затворницей и принимала лишь священнослужителей. Делала она это в своем прекрасном светлом жилище, построенном для многочисленного семейства. Хозяйка замка занималась исключительно благотворительностью, ибо у нее не осталось никакого желания жить.

Она бы так и умерла, если бы в ее жизнь не вторглась тайна! Мадам потеряла покой после визита одного старого миссионера, принесшего ей невероятную новость: он якобы знал, что стало с сыном Людовика XVI и Марии-Антуанетты. Он утверждал, что разговаривал с ним и знает его адрес…

Мадам д’Апшье всегда сочувствовала королевской семье, превратив почитание в настоящий культ. В большой зале Воренара висело три портрета, прикрытых черной вуалью: короля, королевы и дофина. И если когда-то графиня и служила в Тюильри у герцогини Ангулемской, то испытывала определенное недоверие к Людовику XVIII, а потом и к Карлу X, равно как и ко всему их окружению. На это имелась причина: втайне она была убеждена, что Людовик XVII чудесным образом спасся, а последние короли из семьи Бурбонов были всего-навсего узурпаторами. Что уж было говорить о Луи-Филиппе, сыне Филиппа Орлеанского, обосновавшемся на их месте! Она проглотила каждое словечко из речи миссионера как манну небесную. А поскольку, по его словам, «король» проживал в Париже, она тотчас приказала подать карету и отправилась в Париж, чтобы провести там свое собственное расследование. В пятьдесят три года мадам д’Апшье ожила! И с таким энтузиазмом!

Она действительно была деятельной женщиной. Во время Революции и Империи она участвовала во всех (или почти во всех) монархических заговорах лионского региона. Было потрачено немало средств и отдано роялистам, так как она была баснословно богата, – все безрезультатно! На этот раз она была почти уверена в удаче, ибо услышала из уст миссионера ответ небес на ее непрекращавшиеся молитвы. С бьющимся сердцем она пришла в скромный дом на улице Флерюс, который ей указали…

Когда дверь открылась, мадам д’Апшье увидела мужчину лет примерно сорока пяти, худого и утонченного, блондина с голубыми глазами, похожего на короля Карла X и подчеркивающего свое сходство такой же прической, как у Карла. К тому времени графиня уже не сомневалась, что встретит того, с кем давным-давно играла в садах Трианона. Слезы навернулись ей на глаза, и она мягко и плавно упала перед ним на колени! Он любезно поднял ее, усадил в кресло и в спокойной беседе начал восстанавливать в памяти общие с ней воспоминания. Голос незнакомца оживлял сцены их прошлого. Он подтвердил, что выбрал имя барона де Ришмона, чтобы избежать новых преследований полиции. Мадам д’Апшье в миг почувствовала себя бесконечно счастливой. Ее мечта сбылась!

Естественно, она сгорала от любопытства: что же произошло с тех ужасных времен, когда юный принц жил под надзором сапожника Симона… И Ришмон рассказал ей… Это была волнующая история, но графиня устроилась в кресле поудобнее и готова была слушать до утра о невероятных приключениях эпохи Революции. Все же то была слишком суровая история…

В январе 1794 года, когда Симон забросил свои обязанности воспитателя дофина, жена Симона вынесла из тюрьмы Темпль ребенка, предусмотрительно прикрыв его полотенцами и простынями в бельевой корзине. А в его люльку положили золотушного и немого ребенка, которого звали Жан-Мари Эрваго и который умер 8 июня 1795 года. За это время молодой король (а он стал им после смерти Людовика XVI) был препровожден к Жозефине де Богарне, потом в Вандею, в лагерь